Полет «Эйзенштейна» - Джеймс Сваллоу

— Я не пойду. Ты выбрал самоубийственный курс, и лучше, если бы ты просто подставил наши глотки Тифону.— Он показал пальцем на Воут.— Ты слышал, что сказала женщина. Навигатор едва не сошел с ума от твоего приказа. Я знаю, ты не можешь не знать о рапортах относительно турбулентности варпа в последнее время. Десятки кораблей сбились с курса еще на пути к Истваану…

— Все это слухи и ересь,— бросил подошедший Круз.

— Ты уверен? — настаивал Дециус. — Говорят, что варп потемнел от бурь и кишмя кишит странными созданиями! А мы сидим на корабле, который держится только на ржавчине и нашей надежде, и собираемся погрузиться в это море безумия!

Гарро колебался. В словах Дециуса была доля правды. Он еще до атаки на город Хорал действительно знал о циркулирующих по флотилии слухах. Рассказывали об отдельных случаях, когда навигаторы и астропаты лишались разума, едва прикоснувшись мыслями к Имматериуму. Океан варпа всегда был изменчивым и опасным пространством для путешественников, и, как утверждалось в донесениях, быстро становился и вовсе непроходимым.

— Мы уже испытали себя и корабль при запредельных нагрузках, — шипел Дециус. — Если приблизимся к варпу — это станет нашим последним шагом. Мы не выдержим странствия по эмпиреям вслепую.

У Гарро стало покалывать кожу на затылке. Внутреннее чувство, бывшее неотъемлемым свойством каждого космодесантника, заставило его обернуться к входным створкам. На пороге, окутанная клубами серого дыма, стояла Киилер и молча смотрела на него. Боевой капитан моргнул и на мгновение испугался, что утратил рассудок и снова подвергся нашествию видений, но потом понял, что Дециус тоже видит женщину.

Киилер пробралась через завалы обломков и остановилась прямо перед ним:

— Натаниэль Гарро, я пришла, потому что тебе необходима помощь. Ты примешь ее?

— Но ты всего лишь летописец, — вмешался Дециус, хотя даже его раздражение улеглось под спокойным пристальным взглядом женщины. — Какую помощь ты можешь предлагать?

— О, ты еще удивишься ее способностям, — тихонько пробормотал Круз.

— Долговечность корабля измеряется мгновениями, — продолжала Киилер. — Если мы останемся здесь, то непременно погибнем. Мы должны совершить прыжок, опираясь на веру, Натаниэль. Если мы верим в волю Императора, то обретем спасение.

— Ты толкуешь о слепой вере в иллюзии, — не сдавался Дециус. — Ты не можешь знать, останемся ли мы в живых.

— Могу.

Ответ Киилер был преисполнен такой спокойной уверенности, что заставил космодесантника умолкнуть. От пульта управления донесся голос Воут:

— Капитан, поле Геллера вокруг корабля не поддается стабилизации. Возможно, нам придется прервать варп-прыжок. Если мы войдем в Имматериум, оно может окончательно исчезнуть и корабль останется без защиты.

— Натаниэль, у тебя нет другого выбора, — негромко сказала Киилер.

— Мы не будем прерывать операцию, офицер.— Гарро заметил, как от потрясения изменилось лицо Дециуса.— Продолжаем переход.

ХАОС

ВИДЕНИЯ

ОЖИВШИЕ МЕРТВЕЦЫ

«Эйзенштейн» нырнул.

Врата варпа распахнулись перед ним рваной раной на ткани космоса и втянули в себя поврежденный корабль. Воображаемые потоки энергии сталкивались и уничтожали друг друга. Вместе с ослепительной вспышкой радиации фрегат оставил реальность позади.

Для человека с неприспособленным разумом было невозможно постичь природу пространства варпа. Имматериум был в такой же мере продуктом психики того, кто на него смотрел, как и самостоятельным и весьма своенравным объектом. Один из философов древней Земли предупреждал, что если человек смотрит в бездну, он должен знать, что и бездна смотрит на него. И для варпа это утверждение являлось как нельзя более подходящим. Имматериум был зеркалом эмоций каждого живого существа, бушующим океаном отзвуков мыслей, темного осадка тайных желаний и сломленного подсознания, смешанных в беспорядочную, неукротимую массу. Если задаться целью описать природу варпа одним-единственным словом, то это будет слово хаос.

Навигаторы и астропаты знали варп настолько, насколько его могло знать человеческое существо, но даже они сознавали, что бредут лишь по мелководью бескрайнего океана. И они затруднялись донести до обычных людей вразумительное описание варпа. Некоторые воспринимали это пространство как царство вкусов и запахов, другие видели смятый занавес, затканный математическими теоремами и плотными строчками уравнений. Кое-кто представлял варп в виде музыки с реверсивными симфониями, представляющими миры, энергичными струнными партиями для умозрительных моделей, трубными военными сигналами побудки для солнц, а духовые и ударные инструменты выводили мелодии кораблей, пересекавших нереальный ландшафт. Но самая природа варпа исключала его осмысление. Варп был воплощением перемен. Он воплощал полное и абсолютное отсутствие причин, иногда тихий и спокойный, иногда вздымающий неудержимые волны ярости. Варп, словно мифическое существо Медуза, мог убить беспечного человека, который осмелился в него заглянуть.

В этот океан и был брошен сильно поврежденный фрегат «Эйзенштейн», едва прикрытый мерцающей и неустойчивой оболочкой поля Геллера, прогибающейся от попыток безумия запустить внутрь свои когти.

В первое же мгновение перехода на обзорные иллюминаторы опустились стальные щиты. Гарро это обрадовало. Знакомое ощущение неустойчивости, всегда сопровождавшее варп-переход, заставило Гвардейца Смерти поморщиться. Адские отсветы варпа будили беспокойство где-то в самой глубине его существа, на примитивном уровне сознания, и Натаниэль был доволен, что во время перехода ему не придется с ними мириться.

— Конец, — вздохнула Воут. — Мы сумели уйти!

Круз похлопал ее по плечу, экипаж откликнулся сдержанными возгласами, только капитан мрачно оглянулся на Гарро.

— Еще рано радоваться успеху, парни, — сказал он, обращаясь к команде, но глядя в глаза Гвардейцу Смерти. — На данный момент мы только сменили одну опасность на другую.

Тряска и качка при движении «Эйзенштейна» нисколько не уменьшались. Недавнее плавное скольжение в космическом пространстве осталось только в воспоминаниях, и качающаяся под ногами палуба уже стала привычным явлением.

— Сколько потребуется времени, чтобы добраться до безопасных мест? — спросил Гарро.

Гарья тяжело вздохнул, и усталость, которой он так долго не желал замечать, затуманила его лицо.

— Это варп, сэр, — сказал он, словно это все объясняло. — Мы можем оказаться в тени Терры через день, а можем через сотню лет оказаться на противоположном конце Галактики. На эти территории нет карт. Мы просто ждем и предоставляем навигатору вести корабль так, как он может.

Фрегат качнулся, и по всей длине капитанской рубки прокатилась волна дрожи.

— Это старый добрый корабль, — печально добавил Гарья. — Он не привык сдаваться.