Время больших побед - Борис Царегородцев

– Собирайтесь, Михаил Петрович, сегодня ночью вылетаем домой. Попрошу вас уладить все свои вопросы за оставшееся время. В вашем распоряжении, – Головко посмотрел на часы, – 8.45. Кого еще забираешь с собой?

– Да всех и заберу, кто не прикомандирован к чужим наркоматам и НИИ, лишь бы места в самолете были.

– А сколько их у тебя наберется?

Я начал в уме считать, оказалось одиннадцать вместе со мной.

– Товарищ адмирал, нас одиннадцать.

– Тогда мест должно хватить.

Когда я объявил своим, что ночью улетаем обратно, не все были в восторге от этой новости.

– Товарищ адмирал, нам обещали показать Москву. Я даже в своем времени ее толком не видел, только как-то раз проездом по молодости, – взмолился Малышев – нынешний командир БЧ-3 на «Морском волке», прилетавший в Москву за орденом Нахимова II степени.

– По молодости, – кто-то хихикнул, – старичок ты наш.

– Да, по молодости, мне тогда всего восемнадцать было.

– Как это так, ты же учился в Питере. И что, во время учебы да и потом так в Москве и не побывал?

– Тогда как-то не очень-то и хотелось. А после того как стал служить на севере, тем более ни разу сюда не попал. Ну, бывало, пролетал на высоте десять тысяч метров, да и то стороной.

– В следующий раз, когда за следующим орденом или звездочкой приедешь в Москву, тогда и посмотришь, – обнадежил я Малышева.

Другие, немного пороптав, начали собираться в обратную дорогу. Я через Кочеткова узнал номер телефона ателье, где шилась моя форма, и позвонил туда. Обрисовав сложившуюся ситуацию, спросил, смогут они ускорить пошив, чтобы хотя бы китель был готов к отлету. На что получил ответ, чтобы через час прибыл на примерку, после которой получу ответ. Пока оставалось немного времени до примерки, я снова сел за свою биографию.

В общем, остаток дня пришлось немного понервничать, переделать немало дел, однако к назначенному времени я был готов. Даже два комплекта формы и кожаный реглан с шинелью. Все это привез один из сотрудников НКВД и сказал, что парадная форма пока не готова, ее мне перешлют на новое место службы. Да в принципе она сейчас мне без надобности. Мне там парады не принимать, я еду на флот, который ведет боевые действия, и там не до парадов.

Адмирала Дадли Паунда мучили головные боли, он был сильно болен, и он умирал. Ему уже подыскивали преемника, но пока он еще занимал пост первого морского лорда. Это он отдал конвою PQ-17 такой приказ – «Конвою рассеяться», за который его все критиковали. Сейчас он принимал у себя в кабинете адмирала Брюса Фрейзера, командующего флотом метрополии, сменив на этом посту адмирала Джона Тови.

– Адмирал, что вы скажете по поводу небывалого успеха русских подводников? Менее чем за год русские смогли уничтожить половину немецкого флота, сами же понесли минимальные потери. Вот сегодня доставили русскую газету с репортажем о разгроме немецкой эскадры, там есть несколько любопытных снимков гибели кораблей и портрет одного из героев. Это он потопил линкор «Тирпиц», он в прошлом году, как утверждали русские, торпедировал и повредил этот самый линкор во время его выхода на перехват того злополучного конвоя PQ-17. Вот посмотрите на его улыбающееся лицо.

Адмирал Фрейзер взял газету и посмотрел на портрет Лунина, потом на снимок лежащего на боку и готового погрузиться в морскую пучину линкора «Тирпиц». Русского языка адмирал не знал и написанное не разобрал, но он знал, что русские более недели назад уничтожили все главные военно-морские силы немцев в Норвегии. Остались только легкие силы флота и вспомогательные суда.

– Сэр, я не знаю, что вам ответить на это. И что тут написано?

– Там есть перевод, почитайте.

Адмирал Фрейзер взял отдельный листок с напечатанным текстом и начал читать про себя. Заголовок он пропустил. А из текста узнал, что подводная лодка К-21 под командой капитана второго ранга Лунина находилась в боевом походе совместно с отрядом подводных лодок на морских коммуникациях противника. Перед отрядом была поставлена задача не допустить подвоза подкрепления к месту боевых действий и предотвратить обстрел со стороны кораблей противника приморского фланга наступающих советских войск. Во время патрулирования поступило сообщение о подходе крупного транспортного конвоя под охраной главных сил германского флота во главе с линкором «Тирпиц». После чего подлодки разделились – одни атаковали транспортные суда с подкреплением, а другая половина – линкор и корабли прикрытия. Прорвав незамеченным охранение линкора и оказавшись внутри ордера фашистской эскадры, К-21 произвел шеститорпедный залп по линкору из носовых аппаратов, а потом четырехторпедный по кораблям эскорта, потопив один эсминец, а другой повредив. Линкор также затонул, перевернувшись вверх килем. А потом подошли остальные подлодки и, пока корабли эскорта занимались спасением, потопили и повредили большинство оставшихся кораблей противника.

– Похоже, русские немного преувеличили описание боя и что-то скрыли. Но этот разгром чем-то напоминает атаку на «Лютцов». Если верить написанному, русским просто очень повезло. Этот капитан одним залпом отправил на дно линкор с эсминцем, а второй эсминец вывел из строя. Ну, не везение ли это?

– Повезло, когда топили «Лютцов» и его конвой. Потом очень повезло, когда захватили в плен «Шеер». Теперь снова повезло разгромить эскадру, и не просто разгромить, а половину в плен взять. И это не считая половины транспортного конвоя, пущенного на дно. И это все с десятком подводных лодок и полудюжиной эсминцев. Из такого количества кораблей состоит весь флот русских. И вы говорите, повезло. Нам бы так везло, как русским, у немцев через полгода ни одного корабля не осталось бы, и не только на севере, вообще нигде.

– Из доклада командира Р-43 лейтенанта Роберта Даниэля стало известно, что у русских на высоте авиаразведка. Подводные лодки, участвовавшие в разгроме двух немецких конвоев, умело пользовались данными авиаразведки. Их авиация наводилась на конвой подлодками русских. Что и поспособствовало разгрому транспортного конвоя. Кстати, в котором поучаствовал и сам командир Р-43, потопив два транспортных судна и спася русского летчика. Сейчас подводная лодка находится в Мурманске, ее там стараются подлатать после полученных повреждений во время атаки конвоя. За помощь в разгроме конвоя и спасения русского пилота русское командование наградило командный состав лодки орденами Красного Знамени, а остальных членов экипажа медалями.

– А наша авиаразведка, значит, бездействует? И какого черта он влез в эту свару? У него был приказ только наблюдать за русскими, и куда делась Р-54, что, тоже полезла увеличивать свой счет и попала под немецкие бомбы?

– О ней у нас никаких известий нет. Немцы тоже не подтверждают потопление нашей подлодки, в их победных реляциях говорится о потоплении с 25 апреля по 25 мая пяти русских лодок с указанием районов. Русские отвечают, что за указанный период потеряли всего одну подлодку в конце апреля перед самым наступлением именно в том районе, где указали немцы.