Пленительный обман - Дебра Маллинз

Лавиния вытянула губы, обдумывая вопрос, и вдруг встревожилась.

– Надеюсь, ничего не случилось с мамой?

Эмберли сжал ее руку.

– Если бы это было так, он первым делом постарался бы успокоить тебя. Нет. Ясно, это какие-то мужские дела ... Не стоит волноваться.

– Я согласна с вашим мужем, – вступила в разговор Генриетта. – Мистер Деверо немедленно сообщил бы вам, если бы дело касалось вашей матушки.

Лавиния глубоко вздохнула.

– Что ж, придется подождать, пока он поговорит с Марком. А потом я допрошу его.

– Вполне разумно, – согласился Эмберли.

Но Лавиния снова посмотрела на Анну, и тревога в ее глазах была точно такая же, как и в глазах Анны. Чем объяснить появление Рома и, что еще хуже, как она сможет держать дистанцию, когда каждый удар ее сердца связан с его появлением? Лавиния пошевелила пальцами, но Эмберли все еще не отпускал ее руку.

– Моя дорогая, не расстраивайся. Если хочешь, я пойду и скажу твоему брату, чтобы он сразу пришел говорить с тобой, как только закончит свои дела с Хаверфордом.

– Ой, правда, Генри? Это было бы замечательно!

– Конечно, моя дорогая. – Генри поднялся, улыбаясь ей. – Я тут же вернусь.

Когда Эмберли вышел из гостиной, мать Анны наклонилась к Лавинии:

– Как вам повезло с мужем, миссис Эмберли. Он так внимателен к вам.

– Спасибо, миссис Роузвуд. Я тоже благодарю Бога, хотя Генри немножко чаще, чем хотелось бы, пропадает на своих политических собраниях. Я бы хотела, чтобы он больше времени проводил дома.

– Другие жены вообще видят своих мужей раз в году, – пожала плечами Генриетта. – Женщина должна ценить те мгновения, которые ее занятый муж проводит с ней. Разве не так, дочь?

Слыша за словами скрытое назидание, Анна машинально ответила:

– Да, мама. – Время от времени она мельком поглядывала на дверь. Лавиния громко кашлянула, и Анна, заметив ее настороженный взгляд, снова повернулась к компании и попыталась поддержать разговор: – Я обязательно буду помнить об этом, когда выйду замуж.

– Если бы дочери почаще прислушивались к советам своих матерей, было бы куда больше благополучных браков, – подытожила Генриетта.

– Женщине не следует роптать на судьбу, а лучше поблагодарить Бога за то, что у нее есть, – вздохнула Лавиния, – И тогда она будет гораздо счастливее.

– Именно. Миссис Эмберли, я вижу, вы смотрите в корень проблемы. – Генриетта кивнула и отпила херес. – Чем больше молодые леди будут ценить свою участь и чем меньше думать о всяких романтических глупостях, тем лучше будет всем, уверяю вас.

– Я согласна, – проговорила Лавиния, глядя в глаза Анне. – Нашему сердцу свойственно ошибаться, и те, кто слепо следует за своими желаниями, часто приходят к катастрофе.

Прежде чем Анна смогла сформулировать ответ, вернулся Эмберли.

– Извини, Лавиния, – сказал он, усаживаясь рядом с женой. – Они закрылись в кабинете. Нам придется подождать, когда они вернутся, и тогда ты сможешь переговорить с братом.

– Все равно спасибо, Генри.

Эмберли улыбнулся жене, и его обычно печальные темные глаза потеплели.

– Я готов на все, лишь бы ты была счастлива, моя радость.

Заперев дверь, Хаверфорд подошел к кузену.

– Ром, что привело тебя сюда? Что-то случилось?

Роман мерил шагами кабинет, не в состоянии успокоиться.

– Убит Питер.

– Что? О Господи! – Хаверфорд в ужасе ухватился спинку стула. – Когда? Как?

– Рано утром, заколот шпагой, разумеется. – Ром грубо рассмеялся. – Будь оно проклято, это общество «Черная роза»!

– Мне очень жаль.

– Я должен был защитить его, – Ром покачал головой, – и был уверен, что делаю все правильно и сможет выследить его.

– Должно быть, у них полно ищеек. Я так полагаю, существует какая-то опасность, которая привела тебя сюда?

Спокойный, сдержанный тон Марка помог Рому себя в руки, и сдержать разгулявшиеся эмоции.

– Да ... Анна ... Мисс Роузвуд в опасности.

Марк взял стул и сел.

– Расскажи мне.

– У нее есть записка ... или письмо, которое они ищут. Оно адресовано ее брату. Они готовы на все, лишь бы заполучить эту улику ...

– А ты уверен, что им известно об этом?

– Нет.

Досадуя на свое волнение, Ром взял со стола нож для разрезания конвертов. Изящная серебряная вещица напоминала миниатюрную шпагу, эфес и лезвие. Он повертел нож в руке, наблюдая игру света и тени на блестящем клинке.

– А что это за таинственное письмо? – спросил Марк, приподняв брови и вынимая нож из рук Рома.

– О, прости. Это записка, адресованная брату мисс Роузвуд от руководства «Черной розы». Очевидно, они хотят вернуть ее, опасаясь, как бы она не явилась той ниточкой, которая наведет на них полицию.

Марк нахмурился:

– Я понимаю.

– Как только я узнал это, то помчался сюда, чтобы предупредить ее.

– Ты хочешь сказать – предупредить меня? Между прочим, я отвечаю за безопасность мисс Роузвуд.

– Предупредить вас обоих. – Если он не будет тщательно выбирать слова, его страх за Анну может выдать его истинные чувства. Расстроенный собственным промахом, он взял нож у Марка и бросил его на стол. – Кузен, я проделал длинный путь, чтобы сообщить тебе эту новость. Я сам только что узнал обо всем, давай подумаем, что можно сделать.

Марк барабанил по ручке кресла кончиками пальцев.

– Но от кого ты узнал все это?

– От Эдгара Вона.

– Эдгар Вон? А какое отношение он имеет к этому делу?

– Он проводит собственное расследование.

– Правда? – Марк поправил очки. – И он рассказал тебе это?

– Да: Я позднее расскажу тебе поподробнее о письме, но сейчас стоит сосредоточиться на том, что общество хочет получить его назад, а оно в руках Анны.

– Но мы не можем с полной уверенностью утверждать, что они знают об этом, – заметил Марк.

– Самое правильное взять у нее письмо, – сказал присев на край стола. – Не думаю, что они будут стремиться убить ее, пока она необходима им.

– Убить? Разве они убийцы?

– Да, но смерть молодой женщины при таинственных обстоятельствах привлечет ненужное внимание, чего они явно не желают.

– Ну да, понимаю ... Если учесть, что юноши, погибшие от удара шпаги, могли быть восприняты просто как жертвы своей бесшабашной импульсивной юности ... То есть бедолага, зашедший на опасную территорию, где полно подозрительных элементов. Так?