Среди самцов - Фиона Уокер

— Покупка и переоборудование поместья требуют огромных затрат. А у Калума долгов куда больше, чем наличности. К тому же у него патологическая склонность к мотовству и сомнительным вложениям. Меня не оставляет мысль, что в один прекрасный день он вчистую разорится.

— Это чувство мне знакомо, — пробормотала Эльза, с отсутствующим видом погружая ложку в суп из спаржи.

— Все знают, что он кругом должен, — продолжал Спайк, — но все равно дают ему деньги. — Он взял со стола тарелку баранины с овощами и легонько покачал из стороны в сторону, проверяя консистенцию соуса. — Калум играет по крупной и не боится идти на риск. Зато и выигрывает много. Ему чертовски везет, но так, чтобы везло все время, не бывает. Вот почему я отозвал средства из этого предприятия, хотя продолжаю считать его чрезвычайно перспективным. Кроме того, — добавил Спайк, понизив голос, — всплыло одно непредвиденное обстоятельство, которое окончательно убедило меня забрать свои деньги из дела.

— Какое? — шепотом спросила Эльза, наклоняясь к Спайку поближе.

— Как ты знаешь, — сказал Спайк, — раньше я работал криминальным репортером, и мне по роду своей деятельности приходилось сталкиваться с самыми разными людьми, в том числе и с торговцами краденым. Недавно я встретил одного из своих бывших информаторов, и он за стаканом виски поведал мне кое-какие факты из жизни нашего красавца. Оказывается, когда ему приходится туго, он подторговывает ворованными картинами. Бог знает, откуда он их берет, но это настоящие шедевры. И, если верить моему информатору, речь идет об очень крупных суммах наличными.

— Ты что же, намекаешь, что он купил Фермонсо-холл на криминальные деньги?

Спайк пожал плечами:

— Все может быть. Но если это правда, тогда его дело дрянь. Он-то считает себя крутым парнем, но в сфере подпольной торговли ворованными шедеврами промышляют такие акулы, что Калум по сравнению с ними — сущий младенец. Я бы на месте твоей подруги держался от него подальше. П-пусть уж лучше она обанкротится, нежели ее будут считать деловым партнером Калума Форрестера.

Одетта считала, что дела у нее — хуже некуда. Как выяснилось, ошибочно. Скоро стало еще хуже. На следующий день из «РО» стал уходить обслуживающий персонал. За неделю до начала рождественских праздников клуб «Неро» отремонтировали, и больше половины опытных официантов вернулись на прежнее место работы. Поваров на кухне «РО» тоже поубавилось. Теперь всех, кто мог удержать в руках нагруженный тарелками с едой тяжелый поднос, гнали в залы — помогать оставшимся официантам. Повара роптали, некоторые поговаривали о том, что пора подыскивать себе новое место.

Последняя роза, полученная Одеттой перед Рождеством, была цвета запекшейся крови, почти черная. Прежде чем выйти из кабинета, Одетта заложила ее между страницами своего ежедневника, после чего сунула ежедневник в шкаф.

На следующий день после Рождества выяснилось, что из-за нехватки персонала «РО» не в состоянии функционировать. Нед был послан договариваться с поставщиками, которые отказались продлевать кредит и требовали наличные, а Одетта отправилась в кабинет раздумывать над создавшимся положением. Через некоторое время она пришла к выводу, что ресторан необходимо закрыть.

Поток продуктов, которые доставляли в ресторан, иссяк. Единственное, что Одетта продолжала регулярно получать в течение этой недели, были розы.

В конце недели, в субботу, «РО» так и не открыл перед посетителями свои двери. В ресторане отключили за неуплату телефоны, в баре кончилось пиво, а из обслуживающего персонала пришло всего три человека. Отпустив служащих, она вернулась домой — как раз вовремя, чтобы поводить по квартире парочку, которая явилась к ней в сопровождении агента из риелторской фирмы.

— Почему вы хотите продать эту квартиру, если так ее любите? — спрашивали у нее молодые люди.

— Я переезжаю за океан, — соврала Одетта.

— И куда же? — поинтересовались молодые люди.

В эти дни Одетта лгала все чаще, и с каждым разом это получалось у нее все лучше.

— В Африку. Собираюсь открыть там охотничий парк, — ответила она с милой улыбкой.

Молодые люди посмотрели на ее дорогой деловой костюм, туфли на каблуках, переглянулись, но ничего не сказали.

Примерно через час после того, как они ушли, в дверь снова позвонили. Одетта, полагая, что пришла Эльза, обещавшая заскочить к ней на чашку кофе, открыла входные двери, даже не взглянув на экран монитора, и была немало удивлена, когда увидела в дверном проеме Джимми Сильвиана с огромным букетом белых роз.

— Теперь вам посылать цветы на работу нельзя. Поэтому я решил доставить их вам персонально, — сказал он, проходя на кухню и оглядываясь в поисках вазы. — Говорят, белые розы настраивают людей на позитивное восприятие действительности. — Покончив с этим делом, он оглядел кухню и гостиную, заметил исчезновение нескольких предметов мебели и спросил: — Ну так как, вы уже продали квартиру?

— Нет еще. Отвезла на склад кое-что из мебели — вот и все. — Опять ложь. Мебель отправилась на аукцион и в ближайшее время должна была уйти с молотка.

— А как вы провели Рождество? — с улыбкой осведомился Джимми. Он вел себя как человек, забежавший на минутку поболтать со старой приятельницей.

— Вы что, вернулись за своим платком? — вопросом на вопрос ответила Одетта, продолжая про себя удивляться этому неожиданному визиту. Трудно было поверить, что этот улыбающийся человек несколько дней назад называл ее коровой и психичкой.

— За платком? — Джимми с недоумением на нее посмотрел, но через секунду все понял и расхохотался. — Нет-нет. Как раз наоборот. Спасибо, что напомнили. Я вам привез вот это. Так сказать, рождественский подарок, хотя и с опозданием. — Он вынул из кармана пальто перетянутый шелковой ленточкой сверток и положил его на стол.

Одетта не сделала даже попытки развернуть подарок.

— Это вас Калум ко мне направил? — помолчав, спросила она.

— Калум? С какой стати? — Он внимательно посмотрел на нее: — Сдается мне, что вы с ним основательно разругались. Уж не по этой ли причине закрылся ресторан?

— Я-то думала, вы мне об этом скажете. — Одетта пожала плечами и, отведя от него взгляд, стала рассматривать цветы в вазе. Она не верила Джимми и считала, что весь этот спектакль с цветами он затеял по инициативе Калума. — Вы зачем, собственно, ко мне приехали?

— На Рождество я уезжал, ну а когда вернулся в Лондон, мне захотелось узнать, как вы поживаете, — объяснил Джимми. — Я заехал в клуб, увидел, что он закрыт, ну и покатил к вам.

— А где вы были на Рождество? — спросила Одетта, исподтишка наблюдая за Джимми.

— В Швейцарии, — Джимми по-хозяйски прошел к ее холодильнику, открыл его и заглянул внутрь. — По-прежнему живете на диете из минеральной воды и воздуха? — Увидев бутылку белого сухого вина, он извлек ее из холодильника и стал один за другим открывать кухонные шкафчики и выдвигать ящики в поисках штопора. — Я катался на лыжах, — сказал он, отрываясь на минуту от этого занятия, чтобы глянуть на Одетту. — Нынешний любовник моей матери — инструктор по слалому, так что было бы глупо не воспользоваться возможностью взять у него несколько бесплатных уроков…