Каждый раз, целуя... - Кристи Келли

Мэтью прижал ее к широкой груди, но Дженнет почти не слышала стука его сердца за громкими стонами Хантли.

— Он?..

— Нет, — ответила Дженнет, уткнувшись ему в сюртук.

— Хорошо сработано, леди Дженнет, — прокомментировал Сомертон. — Похоже, вы разделались с негодяем.

Оглянувшись, Дженнет увидела, что Бэннинг ставит Хантли на ноги.

— Что ты сделал с моей сестрой? — прогремел Бэннинг.

— Потише, Селби, а то все гости соберутся под дверью, — остановил его Сомертон.

Крепко сжимая Хантли горло, Бэннинг припер его к стене.

— Я был вынужден, — захныкал Хантли.

— Неужели ты думал, что я позволю такому, как ты, человеку стать мужем моей сестры?

Пока шел разговор, Мэтью успокаивал Дженнет, поглаживая ее по волосам, и она, как никогда прежде, чувствовала себя в полной безопасности. Но существовал важный вопрос, на который ей было необходимо получить ответ, и Дженнет, отказавшись от ласки Мэтью, повернулась к Хантли:

— Почему вы пытались это сделать? Я имею право знать.

Хантли смотрел в сторону, пока Бэннинг, взяв его за подбородок, не заставил посмотреть на Дженнет.

Мэтью надоела эта игра в молчанку, и он, оттолкнув Селби, шагнул к Хантли и затянул его шейный платок так, что у Хантли глаза чуть не вылезли из орбит.

— Отвечай на вопрос леди.

— В-Ванесса, — пролепетан он так тихо, что его услышал только Мэтью.

— Что ты сказал? — Весь мир закружился вокруг Мэтью.

— Ванесса Фулбрайт.

— Вышвырни его отсюда, Сомертон, — сказал Мэтью, отпустив платок Хантли.

— С удовольствием, — усмехнулся Сомертон, не став возражать.

— Подожди, — вмешался Селби. — Он должен назвать мне имя своего секунданта.

— Нет, — решительно сказала Дженнет. — Никто не будет драться из-за меня на дуэли.

Селби повернулся к сестре, и они оба, скрестив руки на груди, смотрели друг на друга. Если бы в этой ситуации могло быть что-то забавное, то это было бы одинаковое упорство на лицах Селби и Дженнет, но сейчас не было ничего даже отдаленно похожего на комедию.

Пока брат с сестрой вели поединок, Мэтью опустился в ближайшее кресло. Если кто-то и должен был вызвать Хантли, то это он, но у него не было на это права, потому что он даже не сделал Дженнет предложения.

— Джен, твоей чести нанесен удар, и мой долг как твоего брата позаботиться, чтобы она была восстановлена.

— Мне кажется, — вставил от двери Сомертон, — что она восстановила свою честь, лишив его мужской гордости.

— Совершенно верно, — согласилась Дженнет.

— Оставь это. — Сомертон потянул Селби за локоть. — Я уж точно не хочу дважды за один год быть твоим секундантом. Я сам разберусь с Хантли.

— Хорошо, — согласился Селби, — займись им.

— Я так давно никого не убивал, — нараспев произнес Сомертон, одарив Хантли радостной улыбкой.

— Нет, — возразила Дженнет, напуганная его словами.

— Нет, — поддержал ее Селби.

— А ты что скажешь, Блэкберн? — спокойно спросил Сомертон.

— Его это не касается, — заявил Селби, глядя на Мэтью.

— Убей его, Сомертон, — ответил Мэтью, глядя прямо в холодные голубые глаза Селби. — И постарайся, чтобы это была медленная и мучительная смерть.

— Мэтью! — воскликнула Дженнет. — Никто не умрет из-за того, что произошло здесь.

— Что ж, ладно, — вздохнул Сомертон и, выволакивая из кабинета Хантли, остановился перед Дженнет. — Быть может, хочешь что-нибудь сказать, тупой болван?

— Я совершенно искренне прошу простить меня, — пробормотал Хантли Дженнет.

— Принято, — отозвалась Дженнет.

— Пойдем, Дженнет, — окликнул сестру Селби, направившись к двери.

— Нет. Мне нужно поговорить с лордом Блэкберном об очень важном деле.

— Побыстрее, — недовольно бросил Селби.

— Наедине, Бэн.

— Никогда.

— Оставь их, Селби, — потянул его Сомертон. — Нравится тебе это или нет, но она сделала свой выбор.

Селби посмотрел на Мэтью, потом на Дженнет, но не успел ничего сказать, потому что Сомертон вытащил его и Хантли из комнаты и захлопнул дверь.

Мэтью сидел в кресле и смотрел на пляшущий в камине огонь. Он слышал, что Дженнет идет к нему, но не знал, что ей сказать. Это он виноват во всем, что случилось этим вечером. Ему следовало быть честным с Ванессой. Если бы он сказал, что не любит ее, это обидело бы ее, но она сильный человек и справилась бы. А он вместо этого вселил в нее ложную надежду, что, возможно, вернется к ней, хотя знал, что этого никогда не будет.

— Почему ты молчишь? — тихо заговорила Дженнет.

— Дженнет, это я во всем виноват.

— Почему ты так решил? — Сев на подлокотник кожаного кресла, она потрепала Мэтью по волосам.

— Господи, мне нужно немного бренди. — Он встал, скорее чтобы быть дальше от Дженнет, чем для того, чтобы найти бренди. Никогда в своей жизни он не чувствовал себя более виноватым. — А ты хочешь?

— Да, но чего я на самом деле хочу, так это чтобы ты сел и поговорил со мной.

— Сначала бренди. — Наполнив два небольших бокала, он протянул один Дженнет, а потом сел на диван.

Вместо того чтобы оставаться на своем месте, Дженнет перешла к нему.

— Что с тобой, Мэтью?

Он достаточно долго знал Дженнет, чтобы понимать, что она не прекратит расспросов, пока он не ответит ей.

— Это я во всем виноват, Дженнет.

Она нахмурилась, так что у нее на лбу пролегли две небольшие морщинки, и, протянув руку, снова ласково потрепала его по волосам.

— Как ты можешь быть виноват в этом? Это сделал Хантли, а не ты.

— Он сделал это только потому, что моя бывшая любовница или попросила его об этом, или пригрозила ему чем-то. — Мэтью залпом выпил бренди, но согревающая жидкость не облегчила его чувства вины.

— Зачем ей это могло понадобиться?

Закрыв глаза, Мэтью откинул голову на мягкий бархат дивана.

— Она была влюблена в меня. Я знал об этом до того, как порвал с ней, но я думал…

— Что? — прошептала Дженнет.

— Я думал, что если дам ей надежду на то, что вернусь, я не разобью ей сердце.

— А люди называют тебя распутником и подлецом. — Подняв руку, Дженнет нежно погладила его по щеке.

— Да, я такой. Мягкосердечный распутник, который не может разбить сердце своей любовницы.

— Думаю, это очень благородно.