Наместник - Артем Бук

– Напротив, крайне логично и разумно. – Он откинулся на спинку стула и укоризненно посмотрел на меня. – Вам просто мешает отсутствие опыта общения с элтами. А я почти сорок лет работал на убиенного. Надо сказать, неприятная была личность. Но, несмотря на внешнюю эксцентричность, очень и очень рациональная. Я скажу вам, что будет. Тот, кто остался, поставил свою репутацию на эксперимент «Счастливая Земля». Провал эксперимента – его провал. Понимаете? У него есть исполнитель, которому доверена реализация всего плана. Исполнителя убивают – что он делает? Сдается? Нет и еще раз нет! У него целый год времени. И есть подходящая кандидатура на замену.

– Вы хотите убить Джима и заменить его на меня? – ошеломленно поинтересовался я. – Вы серьезно думаете, что никто не заметит подмены?

– Конечно, – спокойно подтвердил он. – Посланник будет тяжело ранен, какое-то время не сможет появляться на публике. Жаль, что вы сами не сподобились поработать над своим английским. Говорите неплохо, но вот акцент… Впрочем, придумал – при ранении у вас было повреждено горло. Вам нужно будет сделать только одно объявление – о том, что вы теперь этот… наместник. Господи, ну и словечко для двадцать первого века. А там подберем вам презентабельно выглядящего… визиря? Премьер-министра? Главу администрации? В общем, того, кто станет заниматься текучкой и выступать на публике. Все равно вы ни черта не смыслите в управлении.

– Вижу, у вас на меня большие планы.

Я лениво пробежался глазами по ресторану, прикидывая, кто из оккупировавших соседние столики является телохранителями старца. Не может быть, чтобы человек его уровня ходил по городу без охраны. Даже в районе Уолл-стрит. Интересно, если я сверну мерзавцу шею прямо сейчас, а потом вилкой убью вот тех двоих в углу, это вызовет много шума? Камер в ресторане нет, потому он сюда и ходит. На деликатные встречи, которые потом трудно доказать. Наверняка его организация позаботится о тихом полицейском расследовании и скромном некрологе. Правда, после этого они вряд ли согласятся на новые переговоры…

– Огромные. – Рокфельд довольно сухо кивнул, продолжая расправляться со стейком.

– Видимо, они основаны на предположении о том, что вы мне нравитесь, – с притворным сожалением сообщил я. – Но, боюсь, это не так. На самом деле идея уничтожить вашу шайку под корень очень хороша. И пользуется моей полной поддержкой. Как и мысль о том, что миру нужны перемены. Я пришел к вам вовсе не потому, что хочу работать вместе. И тем более не потому, что хочу занять место Джима. Я пришел потому, что мне не нравится концепция абсолютной власти. А это именно то, чем элты хотят наделить наместника. У меня к вам очень простое предложение. Атака отменяется. Вы прячете Саана и Л’Гила в какую-нибудь дыру и держите там под присмотром следующие триста лет. А можете и закопать – я не обижусь. Посланнику Васкесу все равно придется выступить на Генассамблее и сделать свое заявление. Без покушения и трупов пришельцев он станет действовать мягче и осмотрительнее. Вынужденно сделает ставку на убеждение, а не на репрессии. Это хорошо и для вас, не так ли? К тому же, на ваше счастье, я именно тот, кому поручено ликвидировать вашу организацию. Если будете сотрудничать, я не стану чрезмерно усердствовать. Дадите мне список каких-нибудь мелких сошек, начну с них. Можем даже график составить. Главное, демонстрировать, что процесс идет. И продержаться год. А когда элты отчалят… лично я за мир. Можем оставить вас в покое вместе с вашими деньгами, если не станете мешать реформам.

– Мы правили этой планетой задолго до твоего рождения, мальчик. – Старик вновь откинулся на стуле, сверля меня взглядом, в котором даже очень набожный гуманист не смог бы разглядеть и намеков на душу. – Переживем и тебя, и твоего дружка. У нас есть План, составленный существом, которое стояло у истоков человеческой цивилизации. Ему потребовались столетия на отшлифовку всех деталей. А что предлагаешь ты? У тебя нет ничего. Одни глупые страхи перед властью, которую можешь забрать себе. И у Джимми-узурпатора – тоже пусто. Голое тщеславие, мечта стать царем горы. А там, дескать, посмотрим. Ты знаком с его планом реформ? Я так и думал. А он вообще есть, этот самый план?

– С планом Джима я незнаком. – Признать это было непросто, но слова подонка в заляпанном галстуке имели смысл. – Зато я знаком с основными штрихами замысла вашего бывшего хозяина. Сократить количество семейств. Сплотить их. Установить единое правительство. И создать нового человека – без роду, без племени, без истории. Недалекого и покорного. Винтик для машины. Как по мне – идейки не очень. Я под таким не подпишусь, и Джимми – тоже.

– Да вы просто пара идиотов, – мерзко захихикал Рокфельд. – А для чего, по-вашему, их создавали? Винтики, всего лишь винтики. Обслуга хозяев. Как только те ушли – все развалилось. Ваше любимое человечество деградировало до такой степени, что элты и сейчас не решаются прямо взять то, что их по праву. Брезгуют нами. И это после тысячелетий прогресса. Все должно вернуться на круги своя. Хозяева – занять свое место. Рабы – стать рабами. Ну а мой род и ваш… хех, мы по праву рождения надсмотрщики. И раз элтам недосуг править напрямую, мы можем очень неплохо устроиться, юноша. А если действовать в открытую, добьемся всего куда быстрее. Подумайте об этом. Процесс запущен давно, в конце прошлого века. Еще немного, и нации растворятся друг в друге. Небольшой толчок вроде пособий межрасовым семьям – и уже через поколение они будут доминировать на Земле. Те, кто не сможет сказать о себе «я немец», «я русский», «я индус», «я китаец». Потом мы сотрем межгосударственные границы, и подобные термины вообще утратят всякий смысл. Останутся лишь люди. Хомо вульгарис. Религии, национальная история и традиции станут жутким моветоном. А затем мы их вовсе запретим, как запретили фашизм, коммунизм и гомофобию. Два, три поколения – и единая раса достигнет девяноста процентов населения. Исчезнут войны – без религиозной и националистической подпитки они утратят смысл. Не будет больше глупых забастовок и бунтов. Мы дадим народу то, что придется ему по вкусу, – хлеба и зрелищ. И если хозяева вернутся – о да, им это понравится. А если нет… что ж, разве плохо править таким спокойным миром самому?

– Может, они ваши хозяева, но не мои. – Я покачал головой, с тоской думая о том, что переговоры провалились. – Я-то знаю, что их самих создали те же, кто и нас с Джимом. Как раз чтобы сдерживать элтов. А если вернутся те, другие? Уверены, что им придутся по душе ваши эксперименты?

– Вижу, успели набраться где-то красной пропаганды. – Вообще-то я ожидал, что мы попрепираемся еще какое-то время, но от моих последних слов старика перекосило. – Разговор окончен. Мы убьем вас обоих. Не думайте, что мы не сможем. Вы не бессмертные и не пуленепробиваемые. У элта не останется выбора, кроме как принять нашего кандидата. Если кто и станет управлять Землей от их имени, так это будет один из нас.

Я не стал трогать ни его, ни охрану. Просто встал из-за стола и вышел на улицу. За мной сразу же увязались четверо, но им не стоило заходить следом в темный проулок… Запихнув трупы в пустующие мусорные баки, я почувствовал небольшое облегчение. Собрать бы всех сектантов в одном месте и перебить разом. Двойного агента из меня не вышло, значит, возвращаемся к плану Макса. Он получит свое побоище с пришельцами. Загоним организацию в угол – глядишь, станут посговорчивее. А Джим? Что делать с напарником и его абсолютной властью? Шагая по узким тротуарам нижнего Манхэттена, я думал о том, что это за «красные», чьей пропаганды, по мнению Рокфельда, я наслушался. Это он о Настройщицах? Звучит логично: не о коммунистах же… Но откуда он мог прознать о нашем разговоре с Марией Монтес?