Место, где живёт счастье - Оксана Чекменёва

– Эта девочка, Стейси, она может превращаться в собаку? В настоящую собаку?

– Да, в ньюфаундленда, – Кристиан внимательно, даже, как мне показалось, с некоторой тревогой, смотрел на меня. Наверное, подумал, что я испугаюсь.

– То есть, она оборотень? – уточнила я. Кристиан кивнул. – Самый настоящий оборотень? Как в кино? Она превращается в полнолуние?

– Нет. Когда сама этого захочет.

– Как Дэн и Джереми превратились в… ну, в то, летающее… как это называется?

– Гаргульи.

– Мне казалось, они гаргульи всегда, но иногда с крыльями. Так же как оборотни – всегда оборотни, но иногда люди, а иногда волки. Или собаки. Так?

– Да, верно. Никогда не задумывался, как называется их крылатая форма, они, похоже, и сами не знают. Но ты права, Стейси превращается в собаку так же, как гаргульи принимают крылатую форму – когда сами того пожелают.

– Тогда это, наверное, здорово. Хотела бы я на неё посмотреть.

– И не испугаешься?

– Чего? Если она адекватна, и не превращается в непомнящего себя, жаждущего крови психа из ужастиков… – я вопросительно посмотрела на Кристиана.

– Нет, ничего такого. Она меняется лишь внешне, словно переодевается в шубу, вот и всё. Её сознание остаётся неизменным.

– Тогда я точно не стала бы бояться. И вообще – мне нравятся собаки.

– А кошки? Тебе нравятся большие кошки?

– Большие? Камышовые или мейн куны?

– Ещё больше. Тигры, львы, – пауза, – пантеры?

– Никогда не задумывалась. Но вообще-то, тигры мне нравятся, они красивые, и пантеры тоже, а вот львы – не очень. У них гривы неаккуратные какие-то. И гепарды не нравятся, они тощие.

– Понятно. – Кристиан задумался, потом кивнул, словно приняв какое-то решение. – Я хочу, чтобы ты кое-что увидела. Надеюсь, это тебя не испугает.

– Рядом с тобой я ничего не боюсь, – ни капельки не покривив душой, ответила я.

– Я буду рядом. Всегда! – Кристиан встал, поднял меня на руки и, прижав к себе, поцеловал. Потом, глядя куда-то в стену, сказал, лишь немного повысив голос: – Джеффри, покажи, пожалуйста.

– А что он должен показать? – полюбопытствовала я.

– Сейчас увидишь. – Кристиан подошёл к окну, продолжая держать меня на руках. – Смотри вон туда.

Сначала я видела лишь пустынную улицу, но через минуту из-за коттеджа, расположенного в трёх домах от нас с другой стороны улицы, вышла… большая кошка. Очень-очень большая кошка, просто огромная, размером с лошадь, наверное, только длиннее. Она была похожа на пантеру, только не чёрная, а светло-коричневая, почти песочная.

И я бы, наверное, испугалась, если бы не руки Кристиана, сжимающие меня в крепких, надёжных объятиях, и не два мальчика, сидящие на спине у этого зверя. Я их знала – Эрик и малыш Уоррик, сыновья доктора Джеффри. Они, улыбаясь, сидели на огромной кошке так спокойно и привычно, словно это… не знаю, пони. И, глядя на них, я чётко поняла – бояться не нужно.

А кошка неспешно приближалась к нашему дому, глядя на нас, стоящих у окна, внимательным и каким-то слишком уж умным для животного взглядом. И, вспомнив наш прежний разговор, я сообразила, наконец, что мне вовсе не домашнюю зверюшку демонстрируют. Ещё не до конца веря в свою догадку, я ткнула пальцем в зверя.

– Это же?..

– Джеффри, – подтвердил мою догадку Кристиан. – Мы оборотни, Джинни.

17 июня 2042 года, вторник

– Оборотни… – прошептала я, глядя на доктора Джеффри в виде огромной, песочного цвета, кошки, потом на Кристиана, внимательно наблюдающего за моей реакцией, потом на детей, сидящих на огромном звере, потом снова на самого зверя, и пытаясь понять, что же я чувствую.

Страха не было. Я не могла бояться того, кто был так добр ко мне с первой минуты нашего знакомства, и на ком так бесстрашно сидели дети.

Удивления я почему-то тоже не испытывала. Я ведь знала, что Кристиан и его семья – особенные, и есть что-то, что от меня скрывают. И, увидев превращённых гаргулий, я и здесь предполагала нечто подобное, пусть и на подсознательном уровне. Готова была принять даже что-то ну совсем страшное, вроде монстров из ужастиков. А зверь за окном ужасным не выглядел, наоборот, он был красивым, мощным и изящным одновременно, он буквально излучал силу, но при этом у меня не возникало никакого чувства опасности.

– Переоделся в шубу, значит? – пробормотала я, припоминая разговор о другом оборотне.

– Да, – чуть настороженно, ответил Кристиан.

– А можно поближе посмотреть? – во мне вдруг стало просыпаться неуёмное любопытство.

– Конечно, – мой муж выдохнул с явным облегчением и, легонько поцеловав, опустил меня на пол. Потом подошёл к Арти и взял его перемазанную клубничным соком ручку.

«Хочешь погладить большую кошку?»

«Хочу!» – закивал мальчик, откладывая недоеденную ягоду.

Я торопливо вытерла его ручонки полотенцем, Кристиан подхватил Арти одной рукой, меня приобнял за плечи другой, и мы втроём вышли из дома, к терпеливо ожидающему нас Джеффри.

– А какой это вид кошек? – шепнула я Кристиану, пока мы спускались по ступеням.

– Пантера. Условно. Просто чисто по строению наш вид ближе всего именно к пантерам, но они всегда чёрные, а вот мы – нет.

– Песочные?

– Разные. У нас шерсть под цвет волос. Вот Гейб – настоящая пантера.

В этот момент мы остановились на расстоянии вытянутой руки от морды зверя… то есть пантеры… то есть Джеффри. Вблизи он казался ещё огромнее, ему пришлось немного опустить голову, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. И заглянув в эти умные и такие добрые глаза, я поняла, что улыбаюсь. Потому что это были глаза именно доктора, а не животного. Моя рука, словно бы сама собой, протянулась вперёд и осторожно коснулась шерсти на лбу пантеры. Она оказалась очень странной на ощупь, вроде бы шелковистой и очень приятной, а с другой стороны – мне не удалось даже пошевелить волоски, по которым я провела рукой.

Странно. Я попробовала ещё раз, надавив чуть сильнее. Безрезультатно. Нахмурилась, поковыряла шерсть пальцем. Самые кончики ворсинок поддались, дальше же прокопаться не удалось.

– Не получится, Джинни, – усмехнулся Кристиан, кладя рядом с моей рукой ручку Арти, который без всяких раздумий стал с удовольствием оглаживать и ощупывать щёку и ухо Джеффри. – Эту шерсть не всякая пуля возьмёт, ножи об неё гнутся. Это нечто вроде защитного панциря, а кожа под ней – ещё твёрже.

– Потрясающе! – прошептала я, потом вдруг вспомнила, что я всё же человек воспитанный. – Здравствуйте, Джеффри. Эрик, Уоррик, привет.