Искушение невинности - Мэри Уайн

— Вы не можете так говорить, милорд.

Прежде чем ответить, ее муж сорвал с рук латные перчатки и бросил их на стол. Этажом выше суетились слуги, открывая ставни. Их шаги эхом отдавались от стен и пола комнаты.

— Могу и уже сказал. Вы моя жена, Бриджет. — Он воздел руки. — Взгляните, мадам, это мои личные покои, которые дарованы мне королевским указом. Я должен защитить наш союз, и я это сделаю.

Личные покои во дворце — это значило многое. Действительно, король ценил Керана, но тревога Бриджет не унималась. Генрих Тюдор женился шесть раз. Все знали, как переменчиво счастье тех, кому он благоволит. Многие из тех, кто забывал об этом, сложили голову на плахе.

— Вы же знаете, как я ценю этот знак внимания короля. Но это не меняет законов страны. — Бриджет заломила руки, заставляя себя взглянуть правде в лицо. — Мы должны быть готовы исполнить волю короля.

На его скуле заиграли желваки. Более ничто не выдавало его истинного настроения в глазах окружающих людей, но Бриджет все понимала.

Керан глухо зарычал:

— Неизменным остается и то, что я ни за что не допущу, чтобы вы меня защищали, Бриджет. Я без колебаний встану против тех, кто хочет причинить мне зло. Вы моя жена, и я буду вас защищать, Бриджет. Любой ценой вобью это в головы тех, кто замыслил разлучить меня с вами.

Этот человек был неумолим и тверд, подобно скале. Как в тот день, когда он вырвал ее из рук матери. Она больше не сожалела о том дне, ведь она любила в Керане все. Он был воплощением благородного рыцаря — героя легенд, о которых так много говорят, но которых редко встретишь в действительности.

Однако эта любовь пролагала дорогу страху. Его ледяные пальцы заползли в душу, бередя ум страшными картинами. Бриджет поймала себя на том, что прислушивается к любому шороху. Съеживается, стоит уху уловить звук, похожий на стук в дверь. Возможно, люди канцлера уже спешат с сюда с предписанием арестовать Керана и увести его в Тауэр. Если этот человек располагает достаточной властью, чтобы отправить в заточение королеву, стоит ли им с мужем надеяться на снисхождение?

Керан вздохнул. Подойдя к жене, нежно взял ее за подбородок. В его глазах она читала смятение, которого не выдавали ни суровое выражение лица, ни голос.

— Не думайте, Бриджет, что во мне говорит безрассудная смелость.

Она хотела ответить, но он прижал большой палец к ее губам. Его взгляд задержался на одном из слуг, который зажигал свечи на столе неподалеку, затем муж снова взглянул на Бриджет.

Ну конечно…

Как она непростительно наивна! Возможно, слугам платят, чтобы держали уши нараспашку. Одну из служанок королевы потащили в Тауэр, чтобы та свидетельствовала против нее. Здесь, во дворце, нужно вспомнить все, что вдалбливала ей в голову мать. Однако на память пришли слова Мари: «Льстите самолюбию мужчины, который думает, что владеет вами…»

Не Керан, нет. Но мужчины, которые хотят увести ее от него, несомненно, отрастили себе непомерное самолюбие. Сам король требовал от жены полнейшей покорности. Две бывшие супруги были казнены из-за того, что забыли — Генрих Тюдор не станет делиться властью. Придворные мужчины во всем брали пример с короля.

Они разводились с женами и отправляли их в ссылку, в деревенскую глушь, и никто не смел их упрекнуть. Вот почему мать заплатила куртизанке, чтобы та обучила Бриджет вещам, которых не положено знать невинной девушке. Ведь женщина должна уметь притворяться и потакать тем, кто внушает ей мысль, что она — именно то, чем хотят ее видеть. Просто вещью, довольной тем местом, которое занимает.

Может быть, сама судьба пытается преподать Генриху Тюдору урок, ниспослав ему двух дочерей и единственного сына. Ему явно стоило бы знать, что женщины могут не только послушно раздвигать ноги. Бриджет чувствовала, что слуги следят за ней. Слушают, что она ответит мужу. Но о ней никак не скажешь, что она была плохой ученицей или дурочкой. Только ребенок может думать, что достаточно топнуть ножкой в гневе, чтобы получить желаемое.

И Бриджет присела в низком реверансе, склонив голову в знак покорности мужу и господину.

— Как скажете, милорд. Простите, если усомнилась в ваших силах. Очевидно, дело в том, что я столь недавно замужем. Но я буду молиться о мудрости, которая напомнит мне — вы мой защитник.

Выпрямившись, Бриджет взглянула Керану в глаза и увидела, как он опечален ее смирением. Зато в улыбках слуг, которые втаскивали сундуки, она читала одобрение. Они сочли ее поведение в высшей степени уместным.

Бриджет ненавидела ложь. Однако отвращение в глазах Керана было ей в радость. Подобная покорность ему нравилась ничуть не больше, чем ей, хотя слуги сочли ее манеры естественными и даже похвальными. Слуги не спускали с них глаз, и Бриджет стиснула руки, потому что мускулы сводило от напряжения. Спрятаться было негде — кругом соглядатаи. Каждое сказанное ими слово могло быть обращено против них же, даже слово, сказанное в личных покоях Керана.

Значит, она должна выбросить глупые мысли из головы. Бриджет взглянула на мужа. Его лицо снова превратилось в бесстрастную маску, к которой она уже успела привыкнуть.

Теперь она понимала. Ее сердце и болело от любви к нему, и восхищалось им. Он был гораздо сильнее, чем ей казалось когда-то. Дело не только в физической силе, но и в уме. Бриджет надеялась, что этого союза душевных и физических сил окажется достаточно, чтобы победить свору шакалов, кружащих вокруг умирающего короля.

А иначе она потеряет Керана и вряд ли сможет пережить такой удар.

Еще двое слуг вошли в комнату, таща на плечах что- то тяжелое.

— Отлично. Моя спина так и зудит — нужно ее хорошенько потереть. — Керан указал на походную ванну, установленную в дальнем углу: — Моя жена покажет, как нужно приготовить ванну. Она знает, как мне услужить.

Ее раздражал надменный тон его голоса, хотя она понимала, насколько это оправданно. Обман — недостойный прием, но сейчас это их единственное спасение.

Слуги смотрели на нее вопросительно, и Бриджет занялась ванной. Перетащила ее ближе к камину и стала наблюдать, как они наливают туда воду. Появились еще двое молодых слуг с ведрами воды.

— Несите поскорей горячую воду.

Они почтительно склонили головы, но шага не ускорили. Явилась горничная. Она принесла мыло и полотенца, которые Бриджет аккуратно разложила на скамеечке возле ванны. Образцовая жена, смиренная и исполнительная! Слуги вернулись с ведрами, источающими пар, и осторожно опрокинули их содержимое в ванну, прежде чем уйти.

— Превосходно.

Керан пересек комнату и уселся на стул, вытянув вперед ногу, чтобы Бриджет помогла ему снять сапог.

— У меня сохранились чудеснейшие воспоминания о том, как вы однажды меня купали…

Его глаза весело заблестели, и Бриджет приободрилась. Ее сердце немного согрелось. Ни одна из горничных, что суетились сейчас вокруг, не поняла истинного значения их разговора.