После нас - Андрей Грешнов

Одиннадцатого февраля я оказался невольным свидетелем некоторых событий, связанных с вооруженным нападением экстремистов сразу на два афганских министерства. Утром после встречи в городе с одним из моих знакомых я возвращался в посольство, причем долго кружил вокруг «старого советского» микрорайона, так как за мной увязалась какая-то очень подозрительная машина. Проверить «хвост» было не лишним — в городе сотрудники органов безопасности и полиции брали одного за другим членов различных ОПГ, занимавшихся похищениями людей за выкуп. На довольно высокой скорости я ехал по набережной в сторону площади Пуштунистана, как вдруг где-то впереди прогремел взрыв. Дорогу моментально перекрыли полицейские — там расположен полк полиции зоны «Асмаи», и мне пришлось возвращаться обратно. Пока я колесил в попытках прорваться в другой район города, за спиной усиливалась стрельба и гремели взрывы. Впоследствии оказалось, что талибы вступили в самый настоящий бой с полицией, попытавшись прорваться в два министерства.

Первым пострадавшим объектом стал Минюст, а точнее — управление по надзору за тюрьмами. Туда прорвались три из пяти смертников, их по пятам преследовали полицейские. Боевики намеревались также атаковать здание Минпроса, но смертника «на всякий случай» ликвидировал бдительный сотрудник полиции, охранявший здание. Он потом признался одному из моих знакомых, что, когда стали греметь взрывы, все прохожие бросились врассыпную, а один «мужик с большой черной бородой», находившийся неподалеку, остался стоять на месте.

— Он мне показался подозрительным, и я на всякий случай выстрелил ему в голову из автомата. Потом подошел к телу, расстегнул куртку, а там «жилет смертника», — рассказал страж порядка. Третье нападение — на полицейский конвой — произошло на севере Кабула. Всего, по предварительным данным, было убито 17 и ранено 46 человек.

Самое ужасное, конечно, происходило в здании афганского Минюста, откуда с разных этажей из окон выпрыгивали сотрудники. Министр заявил по одному из каналов ТВ, что несколько террористов, вооруженных «АК-47», стреляют внутри по людям, а на улицу в полицейских кидают гранаты. Бой внутри здания продолжался несколько часов, в результате там погибли почти все. Один из уцелевших работников министерства потом рассказывал тележурналистам, что не террористы, а полицейские врывались в комнаты и расстреливали всех подряд.

— Я притворился убитым и остался в живых, — сказал он. После этого телеинтервью случайный свидетель событий куда-то исчез, причем безвозвратно. Все мои попытки его отыскать не увенчались успехом.

В 2009 году в Кабуле произошло довольно много резонансных терактов и большое число мелких. Нельзя не вспомнить о нападении на гостиницу ООН, произошедшем 28 октября. Тогда большая группа боевиков в форме военнослужащих афганской армии, вооруженных автоматами, атаковала отель миссии UNAMA в центре Кабула, где проживало более 30 работников международного сообщества. Один из нападавших взорвал на себе «жилет смертника». Как спасались люди из западни, в которую превратилась гостиница во время боя между талибами, полицейскими и сотрудниками безопасности ООН, описывать страшно. Скажу лишь, что часть уцелевших людей убежала оттуда по дувалам (заборам) через территории примыкавших к компаунду зданий. Некоторых погибших смогли опознать только после проведения генетической экспертизы. Тогда погибли сотрудник Детского фонда ООН гражданин Эфиопии Тишом Мандефро Эргет, который работал в ЮНИСЕФ по контракту советником по бурению водоносных скважин. В перестрелке с бандитами были убиты также два офицера безопасности ООН — Лоренс Миффул и Луис Максуэлл. Жертвами нападения стали и двое волонтеров Фонда развития ООН (UNDP) — Джози Эсто и Ях Лидия Воньен.

В моем распоряжении тогда оказалось несколько снимков как жертв террористической атаки, так и нападавших. На них были запечатлены лежавшие на полу отеля обгорелые тела, над которыми склонились криминалисты из ГУНБ. Я послал их в качестве иллюстрации к рассказу о теракте в РИА «Новости», откуда пришел ответ, гласивший, что «их использовать не могут, так как подписчики не готовы к такого рода фотоматериалам и могут этого не понять». Совершив короткий экскурс по фотолентам агентства, я отметил для себя, что при описании терактов используются фотографии кого и чего угодно — пожаров, дыма, бегущих в панике людей и полицейских, кареты «Скорой помощи», но не жертв. То есть нужна была картинка паники, а не сами жертвы. В следующий раз, когда при атаке на итальянский военный конвой в Кабуле погибла большая группа малолетних школьниц, кишки которых висели на деревьях и линиях электропередачи, а руки и ноги валялись на проезжей части и тротуаре, я передал в Москву среди прочих пару фотографий дыма и перевернутого броневика. Картинки с останками людей использованы не были. Н-да, слабоват у нас читатель, подумал я.

Сразу после нападения на два министерства в Кабуле смертник подорвал заминированный автомобиль у ворот базы ISAF в районе Шаш Дарак, в результате чего было убито и ранено более 90 человек, в том числе депутаты парламента. В эпицентре взрыва пострадало несколько автомобилей, в том числе два броневика иностранных военных, было повалено несколько больших деревьев. Теракты в городе «подкреплялись» частыми ракетными обстрелами. Но многие сотрудники из состава вновь созданных в Москве пиар-служб нашего агентства, по всей видимости, информационные ленты не читали. Они слали мне служебные телеграммы с просьбой провести в Кабуле агентскую фотовыставку к памятной дате или организовать какое-нибудь публичное мероприятие, например телемост с полевыми командирами моджахедов, к годовщине вывода наших войск. Причем бесплатно.

— Где же мне его провести?

— Так у вас там есть пресс-центр.

— Его же недавно взорвали, 17 человек погибло.

— А, извините, мы не знали, но подумайте, может быть, еще где-то выставку можно провести.

Эти звонки из Москвы бесили меня куда больше, чем теракты.

Из-за постоянных взрывов иностранные военные и сотрудники ЧОП и ЧВК, работавшие там по контракту, стали злыми и бесцеремонными. Так бойцы американского ЧОП в сентябре едва не обстреляли автомобиль нашего представителя ФСКН.

— Два внедорожника «Форд» без номеров, черного и светло-бежевого цвета, оборудованные металлическими тросами и приспособлениями для буксировки, выехали перед моим автомобилем с базы международных сил содействия безопасности в Афганистане на трассу в восточном пригороде Кабула. Находившиеся во внедорожниках стали разгонять двигавшиеся по дороге автомобили. Открылась задняя левая дверь внедорожника светло-бежевого цвета, и человек в черных очках с оружием, снабженным подствольным гранатометом, стал целиться в автомобиль с дипломатическими номерами российского посольства в Исламской Республике, — рассказал мне Алексей. — По счастливой случайности и благодаря опыту нахождения в Афганистане удалось уклониться от возможного обстрела, вывернув руль до предела и уйдя в кювет.

А за несколько дней до этого он получил информацию, что его автомобиль должен взорвать террорист-смертник. Нападение планировалось боевиками на проспекте Дар уль-Аман, рядом с нашим посольством. Но в посольской квартире у Алексея на протяжении нескольких лет никогда не гасла лампада, висевшая перед большим иконостасом. Может быть, именно поэтому вместо его машины взорвали белый «Лендкрузер» с немецкими дипломатами, номер которого различался с Лехиным всего одной цифрой.