Владыка Нила - Констанция О'Бэньон

Даная смотрела вверх не отрываясь. С каждым кругом сокол спускался все ниже и ниже. Сначала она подумала, что птица охотится за какой-то невезучей жертвой, но чем ниже спускался сокол, тем сильнее билось ее сердце. Она застыла как вкопанная, протянув вверх руку.

Неимоверная радость вспыхнула в ее груди, когда сокол опустился возле нее на ветку и, склонив голову, посмотрел на нее. По отчетливо видным золотым меткам на концах крыльев Даная убедилась, что это действительно ее сокол!

Она снова протянула ему руку, хотя и знала, что он может когтями поранить ее. Но Тий был слишком хорошо обучен, чтобы опуститься на ее руку, пока на ней нет защиты – кожаной перчатки.

Все же он перескочил на ветку пониже и взглянул ей прямо в глаза.

Как же он ухитрился отыскать ее?

Даная посмотрела в сторону дома, чтобы убедиться, что стражник не следит за ней, и заметила, что он стоит по другую сторону фонтана и разговаривает с кем-то, кого ей не было видно. Она осторожно встала на цыпочки и дотронулась до крыла Тия. Сокол склонил изящную головку и спустился еще ниже, так что девушка смогла достать его.

– Тий, мой дорогой чудесный Тий! Не знаю, как ты нашел меня, но я очень этому рада.

Поразительно, но Тий вытянул вперед шею и коснулся щеки Данаи. Слезы застилали ей глаза, когда она поцеловала его темную головку.

– Я так по тебе скучала, – тихо сказала она.

Но тут ее взгляд остановился на ноге птицы.

– Что это… – Она отвязала кожаную ленточку и нашла тонкую полоску папируса, завернутую в ней. Должно быть, это от Урии – он все-таки нашел ее!

Даная снова посмотрела в сторону стражника. Его не оказалось на месте, и это ее встревожило. Она бы предпочла знать, где он находится, чтобы не позволить ему подойти неожиданно.

– Госпожа Даная, – окликнул ее стражник, двигаясь по дорожке по направлению к ней. – Время возвращаться.

– Нельзя ли задержаться еще на несколько минут? – спросила она, пряча клочок папируса за пояс. – Мне очень хочется увидеть закат.

Имя стражника было Масуд. Это был один из бедуинов Рамтата. Он относился к Данае почтительно, с большим уважением, но она собиралась в любом случае использовать его, если речь шла о ее свободе. Бывали моменты, когда ей казалось, что в его темных глазах при взгляде на нее мелькало сострадание. Она видела, что он заколебался, а затем согласно кивнул. – Не вижу в этом ничего плохого. Он повернул назад, а Даная взглянула вверх и, к своему разочарованию, увидела, что Тий уже поднялся в воздух. Она хотела позвать его, но это было слишком опасно, поэтому она проследила за ним взглядом до тех пор, пока сокол не превратился в крошечную точку на темнеющем небе. Сгорая от желания поскорее узнать, что написано на папирусе, девушка укрылась под сенью кипариса, где ее не смогли бы побеспокоить. Записка была короткой, и в сгущающихся сумерках она с трудом разобрала: «Буду здесь каждый день в это время».

Подпись отсутствовала, но Даная узнала почерк Урии. Она снова спрятала записку за пояс, и впервые с тех пор, как она находилась в плену, у нее появилась надежда. Появился шанс вырваться на свободу!

Даная понять не могла, как Урия ухитрился отыскать ее, но ведь сумел! Девушка внимательно оглядела каменную стену, и у нее замерло сердце. Он там стоял. Урия!

Должно быть, нелегко было ему взобраться на высокую стену. Он предусмотрительно укрылся в ветвях высокого кипариса. Старик жестом поманил ее, приглашая подойти ближе, и она в ответ махнула рукой и кивнула. Стараясь не спешить, Даная обошла вокруг фонтана и обнаружила, что стражник разговаривает с Викой. Судя по всему, их связывало больше чем простая дружба – он держал ее за руку, ласково заглядывая в глаза. Их взаимное чувство могло послужить Данае на пользу. Если они задержатся вместе чуть дольше, возможно, ей удастся поговорить с Урией.

Даная как будто без всякой цели направилась к стене и остановилась только тогда, когда поравнялась с кипарисом.

– Ты меня слышишь? – спросил Урия.

Даная кивнула.

– Три дня назад я узнал, что владыка Рамтат вернулся в Александрию. Слабо надеясь, что ты можешь быть с ним, я с тех пор каждый день прихожу сюда. Я заметил тебя уже вчера, но у меня не было возможности привлечь твое внимание.

– И тогда ты решил использовать Тия.

– Я больше никогда не усомнюсь в разумности этого сокола. Когда я привязал к его ноге записку, он сразу же понял, что надо делать.

Даная нагнулась и сделала вид, что вытряхиваем камешек из сандалии.

– Будь осторожен. Я не хочу, чтобы стражник тебя заметил.

– Ты в опасности?

– Да, Урия. В большой опасности.

– Владыка Рамтат как-то тебя обидел?

Обидел?! Он безжалостно разбил ее сердце!

– Никто меня не обидел… пока.

– Тогда мы должны как можно скорее забрать тебя отсюда.

Даная ощутила лихорадочное возбуждение.

– Как мы это сделаем?

– Стражник, видимо, неравнодушен к этой женщине. Ты могла бы использовать их отношения в наших интересах?

Даная задумалась ненадолго, пытаясь сообразить, каким образом можно обмануть влюбленных. Испытывая легкое чувство вины, она наконец сказала:

– Наверное, я смогу.

– Я буду здесь завтра в это же время. Попробуй найти способ подойти к стене.

Даная кивнула, не осмеливаясь задерживаться дольше, чтобы стражник чего-нибудь не заподозрил.

– До завтра.

Рамтат легко перемахнул через борт тростниковой лодки и по воде осторожно выбрался на берег. Ночь была темная, и он ничего не видел, ожидая появления человека, с которым предполагал встретиться.

Услышав легкое движение, Рамтат повернулся кругом и чуть не столкнулся с кем-то, подошедшим к нему сзади.

– Ты пришел от Цезаря? – спросил этот человек глухим хриплым голосом.

– Да. Тело уже опознали?

– Я сам его видел. Мне сказали, что лодка опрокинулась, и он утонул.

– Ты уверен в этом?

Человек протянул Рамтату золотой амулет.

– Это было на теле.

Рамтат зажал амулет в кулаке.

– Значит, все кончено.

– Не совсем. – Еще один мужчина появился из тьмы, затем еще один. – Твое мертвое тело будет особым посланием римлянину, которому ты служишь.

Рука Рамтата легла на рукоять меча.

– Что все это значит?!

– Ты больше не сын Египта, раз служишь этому римскому псу!

Меч Рамтата сверкнул в воздухе.

– Значит, ты служишь Птолемею – мертвому царю.