Тени зимы - Джиллиан Брэдшоу

Я посмотрела на Бедивера. Он все еще стоял, поглаживая шелк, и не спешил оглянуться на меня. Если бы мы уже заработали свое проклятие, платье мало что изменило бы. Но я не могла, как Бедивер, рассматривать мир с позиций философии, когда одно предательство может изменить мою природу. Я знала, что я преступница, что я бесчестная женщина, и все же я не хотела опозорить себя или своего мужа еще больше, и принять хотя бы на одну унцию бесчестия больше, чем уже приняла.

— Передайте королю мои глубочайшие извинения, — сказала я служанке. — Императорский пурпур для меня сейчас слишком благородный цвет, и мне не подобает носить его. Кроме того, он не идет к моим волосам.

Служанка вздохнула, кивнула, подняла платье и накинула его себе на руку.

— Знаете, леди, это неблагодарно, отвергать подарок, столь щедро преподнесенный столь великим королем. Но чтобы не опозорить его на пиру, король предлагает вам другое платье. — Она хлопнула в ладоши, и в комнату вошла еще одна служанка. Она осторожно несла сине-зеленое платье и большую золотую диадему, украшенную янтарем и синей эмалью. Я вежливо поблагодарила их и попросила передать мою благодарность королю. Когда они ушли, я снова посмотрела на Бедивера. Не могла я сейчас препираться с ним, погруженным в такое отчаяние. Слова бесполезны. Я просто подошла и обняла его, успокаивая, как мать успокаивает больного ребенка.

Итак, этой ночью мы идем на пир. Я решила, что приглашение касается всех, но когда вошла в Зал под руку с Бедивером, оказалось, что я здесь единственная женщина. Я остановилась на пороге, чувствуя, как к лицу приливает кровь под взглядами множества мужчин. Здесь собрался далеко не весь отряд Максена. В римском городе не нашлось подходящего Зала, чтобы вместить всех, но и тех, кто собрался, вполне хватало. Тяжесть взглядов я ощущала всей кожей. Я подумала: не развернуться ли и уйти, но потом забыла обо всем, потому что за высоким столом, рядом с Максеном, увидела Кея.

Вход в римскую парадную комнату, которую Максен использовал в качестве Зала, находился за помостом, поэтому Кей повернулся, чтобы посмотреть, на кого это направлены взгляды всех присутствующих. Наши взгляды встретились. Кей побагровел и вскочил на ноги.

— Что происходит? — сердито поинтересовался он у Максена. — Я же доставил вам письмо, и вы сказали, что у вас в крепости их нет!

— А их и не было, — не моргнув глазом, ответил Максен. — Они прибыли сегодня днем. Я их привез. Садитесь, лорд Кей. — Король смотрел на Кея, закусив верхнюю губу.

Но Кей и не подумал сесть.

— Вы что же, намереваетесь предоставить им убежище? Они должны быть вашими пленниками, а не гостями!

— Возможно, так и есть. Давайте поговорим об этом завтра, лорд Кей.

— Я служу моему господину, — резко произнес Кей, — и мне не подобает есть и пить с его врагами.

— Здесь я господин, — окрысился Максен. — Хочешь, оставайся гостем, хочешь — ступай вон, а они здесь останутся.

Я отпустила руку Бедивера и подошла к рыцарю, кипевшему от ярости.

— Кей, я понятия не имела, что ты здесь, но мое сердце поет, когда я тебя вижу. Если милорд разрешает, пожалуйста, оставайся. Расскажешь, что в Камланне. Больше всего на свете я хочу услышать последние новости. А если не можешь остаться… Лорд Максен, я готова уйти и уйду, лишь бы не подвергать вашу честь такому унижению, не прогонять гостя и посла с вашего пира.

Максен закусил губу и сердито посмотрел на меня. Действительно, это был бы скандал, нарушение закона гостеприимства. Кей чуть все не испортил.

— Миледи, - начал он, и сам сморщился от отвращения, настолько фальшиво это прозвучало. — А-а, к Йфферну все эти дела! Леди Гвинвифар! — он задохнулся от обуревавших его чувств. А я взяла его за руку и прижала к сердцу. Сама удивляюсь, насколько обрадовалась, увидев его. В какой-то момент мне даже показалось, что с меня смыли всю пыль и грязь последних дней, и я могу опять быть самой собой. Кей все еще выглядел сбитым с толку, но почти непроизвольно схватил мою руку и сжал обеими своими ручищами. — Что говорить, миледи, — сказал он уже потише. — Вы столько лет пробыли моей леди! Не могу я говорить по-другому. Мы же друзьями были, вы, я и Бедивер. Наверное, стоит мне уйти, и пусть люди болтают, что хотят, о гостеприимстве короля Максена. Но если он все же захочет следовать обычаям, оно и к лучшему. А завтра вместе отправимся в Камланн.

— Не имею ничего против, да еще в такой компании, — улыбнулась я.

Кей церемонно усадил меня справа от себя, именно на то место, которое Максен для меня и предназначил, а Бедивер сел рядом со мной справа. Он не поздоровался с Кеем, сидел, уставившись в стол. Кей тоже не сказал ему ни слова. Правда, я подумала, что у этих двоих особые отношения. Они сражались в стольких битвах, столько раз спасали друг другу жизнь, спали бок о бок в лагерях во время бесчисленных кампаний. Конечно, им трудно сейчас найти слова.

Началась трапеза. Кей внимательно посмотрел на меня.

— Что ж, миледи, — сказал он, — когда вы вошли, я подумал: вот самая прекрасная королева со времен Елены, матери Константина. А теперь вижу: вы бледны. Не заболели?

— Нет, дорога была долгая. И горе тоже не красит. Но скажи, как дела в Камланне? Как милорд Артур? И Гавейн… Вот уж тут я точно заболеваю, как о нем подумаю.

Кей странно посмотрел на меня. А позади король Максен бросал сердитые взгляды на него. Посол явно повел себя не так, как он рассчитывал. Может, он ждал ссоры, даже хотел ее? Надеялся, что Кей сорвется, покинет Зал, а мы останемся? Наверное, его людям это понравилось бы.

— Ты веришь, что я сговорилась с Бедивером про побег? Кей, клянусь тебе, не было ничего подобного! Я даже не догадывалась, пока не встретила Бедивера на дороге.

— И она пошла со мной только из-за того, что я отчаялся, — подал голос Бедивер.

Кей повернулся к нему. Бедивер недолго смотрел ему в глаза, а потом отвернулся к Залу. Он очень побледнел, лицо окаменело от напряжения.

Теперь Кей смотрел на него без гнева, скорее, растерянно.

— Как получилось, что ты убил Гвина? — спросил он вполголоса.

— Ты же знаешь, как бывает в бою. Рука делает быстрее, чем соображает голова. У меня не было времени думать.

Кей тихонько присвистнул сквозь зубы.

— Да, брат, пожалуй, это был твой самый черный час, когда ты решил спасти Императрицу. Нет, был и еще чернее, когда ты поднял копье против братьев. Знаешь, я тебе верю. Я и раньше не думал, что ты сознательно убил Гвина. Я же видел: этот чертов сладкоголосый отпрыск лисицы и дьявола был твоим врагом.

— Стой! Разве вы не получили мое письмо? — спросила я.

— Какое письмо? — Кей выглядел озадаченным.

— То, которое мы оставили в Каэр-Глоу?

— Когда мы узнали новости, мы послали в Каэр-Глоу, чтобы узнать, там ли вы, и на каком корабле отплыли. Но никакого письма там не было. Может, потерялось? Кому вы его оставили?