Моё желтоглазое чудо. Книга 2 - Кира Оксана Валарика

с него взгляда. — Мы связаны, не смотря ни на что. Мне просто нужно почувствовать эту связь, как тогда, и использовать ее более осознанно».

А Нейт вдруг поднял руку и коснулся ладонью стекла перед собой. И в этот миг мир для меня словно перестал существовать. Остались только я, он и стекло между нами. Словно не было этого расстояния, разделяющего нас, словно все, что было между нами — это тонкая, невидимая стена, хрупкая, но, кажется, незыблемая. Прозрачное стекло под нашими ладонями, почти касающимися друг друга. Я нажала на холодную, гладкую поверхность сильнее, и разделяющая нас стена бесшумно осыпалась мелкими, бликующими в несуществующем свете осколками, так похожими на хрустальные слезы. И вот она его ладонь под моей — теплая, живая, родная до боли. И вот она моя ладонь под его — маленькая, тонкая, но нерушимая в своей верности. Это — наша связь, подарок и рок, благосклонность и насмешка Судьбы. «Ты справишься, — прошептала я, твердо веря, что он услышит. — Ты справишься. Я рядом, я всегда в твоем сердце».

И я отступила, убирая руки от стекла, но не сводя с него взгляда. Разрывать получившуюся иллюзию близости не хотелось, но я уже чувствовала, как дрожат колени и позвоночник, и обрывать эту связь, грохнувшись в обморок, не хотелось сильнее, чем остаться. Это не должно прекратиться резко, с ощущением рубленого удара. Я должна отпустить его плавно, оставив в сердце покой.

Нейтан убрал руку от стекла, коснулся ладонью груди. Он смотрел куда-то вниз, и я все равно не смогла бы рассмотреть выражение его лица, но он стоял более ровно, и я надеялась, что он улыбался.

Вот так. Кажется, у меня получилось. Но как же это тяжело!

На кровать я банально упала, едва не промахнувшись и не завалившись рядом. Сил не было вообще, словно меня гоняли целый день по полосе препятствий, а потом устроили восьмичасовой мозговой штурм на плохопонимаемые темы. Но я лежала, глядя в аккуратный потолок своей темницы и улыбалась.

Кажется, я все же буду спать этой ночью без всяких эликсиров. Кажется, мы все еще не настолько обречены, как можно было подумать. Кажется, у нас еще есть шанс на… нет, не на счастливый конец. На счастливую жизнь после этих злоключений.

Отступление 12

Ничего не получалось.

Опросы населения города не давали каких-либо полезных результатов. Люди и нелюди видели парня с фоторобота, но в совершенно разных местах, словно он целенаправленно бегал по всему городу и светил лицом, чтобы скрыть истинный ареал своего обитания. Кто это такой никто не знал, более того, до момента, когда о нем начали спрашивать, он никого и не интересовал. Ну, парень и парень, чего уж там. То, что этот парень весьма непрост, никто даже не подумал, более того, на тех, кто говорил, что он — преступник, смотрели искоса, явно не особо веря, что это правильный след.

Колдуны все еще ничего не могли сделать. Не то, чтобы у них было на это достаточно много времени, но что-то было не так, а силы были на исходе. Завершив очередное, ни к чему не приведшее плетение, они поняли, что-либо отдохнут, либо отправятся на тот свет. Ариа бесилась, Беартис походил на киборга больше, чем обычно. Когда они делали заклинание с Марианной, Беартис сказал, что они где-то ошибаются, поэтому ничего не срабатывает, и теперь сквозь усталость продумывал какое-то новое магическое плетение, которое должно бы помочь.

Марианна повезла Эда домой. Потому что ему нужно было переодеться, показаться родителями и заодно расспросить и их, ведь в свое время они вращались в нелюдских кругах и тоже могли что-то вспомнить.

Дарэл звонил каким-то своим охотничьим друзьям, но почему-то для этого оделся и ушел. Может, потому что ему нужна была передышка от постоянного ощущения колеблющейся опасности, исходящей от его нынешних союзников, может, не хотел, чтобы они услышали что-то лишнее. А может никому он и не звонил, а бегал по городу, вручную выслеживая похитителя.

Тэссра оставалась в особняке клана, где чета Блэкэт тоже пыталась что-то сделать, а Адриан сидел на кровати в спальне и был в максимальной стадии частичной трансформации. Он пребывал в позе лотоса, закрыв глаза, и временами подергивал крыльями. Чем он занимался, было непонятно, может и ничем вовсе, с него станется.

А Нейтан… Он старался выглядеть собранным и спокойным, не кидаться на друзей и…

Это было тяжело. Понимать, что ничего не можешь сделать, но должен. Должен что-то предпринять, все исправить, начать действовать. Но что он мог сделать? У него не было связей, которые можно было бы потрясти, ему нельзя было опрашивать свидетелей, потому что он мог сорваться в любую секунду, он не мог колдовать, раз за разом повторяя заклинания, не мог… ничего. Он, тот, для кого все это было наиболее важным, кому исход этого дела мог стоить жизни, кто чувствовал в себе нарастающую, разрушительную силу, был беспомощен. Бесполезен. И это причиняло боль. Это приводило в ярость, выбивало из равновесия, толкало к краю пропасти и буквально заставляло дрожать. Будучи столь сильным, без нее он был ничем.

Адриан был прав. Его чудо-способность действовала недолго. Даже слишком недолго.

Впервые Нейтан задался вопросом, за что им все это. Не похищения конкретно, нет. Почему похититель этим занимается и кому это наиболее выгодно, хотелось понять давно. Сейчас парень смотрел на события с точки зрения Граничного Принца, который с такими темпами совсем скоро станет Королем, и с точки зрения историй прошлого. Это ведь было оно. Он не хотел в это верить, но в глубине души понимал — все, что сейчас происходит и есть ключевое событие в его жизни. Встретив Лиану, он встал у пропасти, в которую падали все предыдущие Короли. И происходящее сейчас — тот самый толчок, который их туда ронял. А это значит…

Нейтан отказывался в это верить. Думая об этом раз за разом, понимая, о чем говорит ему то самое чувство, которое всегда все правильно понимает, он все равно отказывался верить в то, что Лиана скоро умрет, а он… Он не позволял себе думать о том, что будет дальше. Это была такая трясина, в которую если попадешь, то уже и не выберешься, а он должен был сохранять здравый рассудок. Хотя бы сейчас, пока есть надежда, пока еще не все потеряно. И