Маска - Сабина Мартин

И вновь в зале загудели. Земпах с отвращением наблюдал, как кое-кто кивает, соглашаясь с Гвиррили. Нужно было действовать хитро, нельзя было открыто принимать сторону Мельхиора.

Но прежде чем Конрад придумал, как перевести разговор в выгодное для него русло, слово взял Хеннер Лангкоп.

— Теперь, когда вы заговорили об этом, Гвиррили, я кое-что вспомнил. Мальчишка имеет право в любой момент выйти из города, верно?

— Да, это право было и у его дяди, — устало согласился фон Тюркхайм. — Чтобы палач мог собирать травы. Зачем вообще обсуждать это? Разве у нас нет дел важнее?

— По слухам, в последнее время он зачастил в лес, — невозмутимо продолжил Лангкоп. — Один из стражников по секрету рассказал мне об этом. Столько трав не нужно даже аптекарю. Кроме того, стражник уверен, что в последний раз Мельхиор вынес из города какой-то продолговатый предмет, завернутый в попону. Стражник клянется, что это был меч.

— Что?! — Герольд фон Тюркхайм потрясенно уставился на Лангкопа. — Кроме своего меча, палач не имеет права носить оружие. А мечом палача он пользуется только во время казни.

Карл Шедель покачал головой.

— Стражник просто хотел поважничать или, скорее всего, перепил. А может, принял за меч что-то другое.

— Я полностью доверяю этому человеку. Готов поручиться за него. У палача при себе был меч, — повторил Лангкоп. — Стражник готов поклясться в этом.

— Нам нужно допросить его. Пускай Мельхиор с ним поработает. Посмотрим, не откажется ли стражник от своих обвинений, — решил глава совета.

Но Лангкоп не унимался.

— Собственно, Мельхиор даже не мастер своего дела. Его обучение не завершилось, когда Раймунда хватил удар. Мы все надеялись, что старик поправится. Только поэтому мы позволили подмастерью выполнять в Эсслингене работу палача.

— Не только поэтому, — возразил Эндерс фон ден Фильдерн. Его указательный палец взвился в воздух. — Этот мальчишка обладает поразительным талантом. Слава о нем разошлась по всем окрестным землям. Один проезжий купец рассказывал мне, что слышал на ярмарке во Франкфурте, какие чудеса творит эсслингенский палач.

— А пусть бы и так. — Ремзер явно был раздражен тем, что его перебили. — В любом случае нужно допросить этого парня, чтобы мы установили истинность выдвинутых против него обвинений. Если он невиновен, с ним ничего не случится. Он хороший парень, это верно, но закон превыше всего. И забудем пока об этом. — Ремзер сурово посмотрел на советников. — Первым делом необходимо решить проблему с виноторговцем. Купца следует допросить с пристрастием, чтобы он сознался в содеянном. При этом признание нужно получить быстро и без особых повреждений. Для этого нам понадобятся необыкновенные способности нашего палача. Когда эта ситуация разрешится, будем думать, как поступить с самим Мельхиором. — Ремзер вздохнул. — Я, в свою очередь, хочу отметить, что был бы очень огорчен, если бы нам пришлось отказаться от услуг Мельхиора. Но если выдвинутые ему обвинения соответствуют истине, то мальчишке придется понести наказание. — Ремзер вытер платком лицо. — Конрад! Позаботьтесь, пожалуйста, о том, чтобы допрос виноторговца начали незамедлительно. Гонцу из Ахальма я скажу, что ответ он получит вечером. До тех пор Мельхиор сможет выбить из него признание. Возьмите с собой Лангкопа и…

— Я тоже хотел бы поприсутствовать на допросе, если вы не возражаете, — поднял руку Карл Шедель.

Иоганн Ремзер смерил взглядом скорняка, затем кивнул.

— Ну хорошо. Земпах, Лангкоп и Шедель — позаботьтесь о признании купца. Проследите за тем, чтобы все случилось как можно быстрее, но неукоснительно придерживайтесь закона! Я не хочу дать Ульриху ни малейшего шанса обвинить нас в каких-либо нарушениях.

— Не волнуйтесь, все сделаем как полагается, — заверил его Шедель, посмотрев на Лангкопа и Земпаха.

Конрад, кивнув, отвернулся. Никто из присутствующих не должен был заметить, что он в ярости. Земпах радовался предстоящему дельцу, в котором не последнюю роль играл и палач. Советник даже нашел богачей, готовых не поскупиться за пару невинных девчонок. А теперь, похоже, петля на шее Мельхиора затягивалась.

* * *

Мелисанда услышала голос стражника, когда уже собрала вещи и спрятала их в надежном месте. Она вышла на улицу, подняла лицо к небу. Ярко светило солнце. Помедлив, она пошла за стражником к рыночной площади. Торговцы вовсю расхваливали свои товары, какой-то лавочник выкрикивал название нового чудодейственного зелья, исцелявшего от всех болезней и даже дарившего вечную молодость. Кто-то ругался как сапожник — у него с пояса срезали кошель.

На площади сладковато пахло подгнившими фруктами, от ручейка, протекавшего мимо рыбного рынка, доносилась невыносимая вонь.

Завидев палача, люди сразу же отвлекались от своих дел. Они смотрели на Мелисанду настороженно, с любопытством. Матери прижимали к себе своих детей, какой-то наглый мальчишка плюнул палачу под ноги и тут же, едва Мелисанда повернула к нему голову, убежал, ошалев от столь безрассудного поступка. В пестром наряде палача было жарко, и Мелисанда потела — не так от зноя, как от волнения. Ее план сработает, только если виноторговец не очень пострадает от пыток.

При виде трех мужчин, стоявших у Шелькопфской башни, у Мелисанды душа ушла в пятки. Она ожидала встретить здесь Конрада Земпаха и Хеннера Лангкопа. Но Карл Шедель еще никогда не присутствовал на допросе с пристрастием. Ходили слухи, что мастеру-скорняку не по душе кровавое ремесло палача. Что же означает его присутствие? Неужели виноторговец тоже покончил с собой? Мелисанде хотелось развернуться и бежать прочь. Но Господь решил иначе, напомнив, что она должна выполнить свой долг. К тому же бегство не помогло бы ей.

Итак, Мелисанда почтительно склонила голову, приветствуя трех судей. Советники смотрели на нее недоверчиво. Земпах попытался заглянуть ей в глаза, чтобы узнать ответ на томивший его вопрос, но Мелисанда поспешно отвернулась и пошла к двери. В тюрьме царили тишина и прохлада. Вендель Фюгер уже сидел на железном стуле, и Мелисанда, поняв, что с купцом все в порядке, с облегчением вздохнула. Впрочем, за эту ночь он настолько изменился, что она едва узнала его. Лицо Венделя побледнело, щеки ввалились, волосы спутались, под глазами пролегли темные тени, взгляд стал затравленным.

Хеннер Лангкоп жестом приказал Мелисанде подойти к нему поближе.

— Нам нужно признание, — тихо произнес он. — И поскорее. И чтобы все было по закону. Тебе понятно?

Мелисанда кивнула.

Она внимательно посмотрела на купца. Если действовать осторожно, можно избавить его от чрезмерной боли. С другой стороны, она уже знала, что виноторговец очень упрям. Если он будет настаивать на своей невиновности, вечер затянется. В отличие от суда инквизиции в таком суде не было ограничений. Мельхиор вынужден будет обрабатывать купца, пока тот не сознается.

Мелисанда подошла к стулу и жестом дала судьям понять, что она готова. Земпах навис над виноторговцем: