Мои шифоновые окопы. Мемуары легенды - Андре Леон Телли

Когда Том Форд стал звездой, Иву это не понравилось. «Бедный, он делает что может», – заявил Ив прессе. За ужином в отеле Carlyle Том сказал мне, что у него есть ужасные письма, написанные ему Ивом от руки. После одного из шоу Ив написал: «За тринадцать минут ты умудрился уничтожить сорок лет моей работы». Том больше не вдавался в подробности, но заверил меня, что это были самые мерзкие и злобные письма, которые он получал за всю свою жизнь.

Когда Том покинул Yves Saint Laurent, чтобы создать собственный бренд, его продолжал вдохновлять стиль Бетти Катру. Мне особенно нравится его версия смокинга 2018 года со структурированным жакетом с широкими лацканами из контрастного шелкового твила и только одним рукавом. Такой крой делает смокинг сексуальнее, смелее, современнее.

Врожденная уверенность в себе, которой обладает Том Форд, должно быть, проявлялась еще в его детстве в Техасе. Он признает, что первый раз, когда он был с мужчиной, случился в его первую ночь в «Studio 54». Если все, что он открыл для себя в «Studio 54», имеет какое-то отношение к тому, кем он стал сегодня, каким же великим пробуждением это должно было быть. Теперь круг замкнулся. Он купил дом Холстона, спроектированный Полом Рудольфом, хотя и уверял меня, что не планирует копировать образ жизни Холстона. И у него до сих пор есть довольно много картин Уорхола, в том числе крошечный Роршах – белый на белом – с автографом Энди и дарственной надписью Холстону.

В интервью The New York Times Том сказал Морин Дауд, что посадил сад из черных растений в своей лондонской резиденции. Черные тюльпаны и каллы. Он любит черный цвет. Ему нравятся черные костюмы и жесткие узкие туфли, тоже черные, и он ездит по Лондону в элегантной черной машине, сделанной на заказ: все в машине черное на черном. Его волосы окрашены в цвет воронова крыла, он сравнивает их с волосами великой императрицы стиля Дианы Вриланд. Он постоянно думает о смерти. Когда-то он планировал спроектировать свой собственный черный саркофаг, но теперь сделал выбор в пользу быстрой кремации, чтобы избежать неэстетичного разложения.

Том не оставляет места случайностям. Кажется, что он функционирует на энергии от реактивного двигателя на высоких оборотах 24/7. И делает это легко, играючи. Людям близко то, что он создает. Его одежда молода по духу, изысканна и доступна. Когда первая леди Мишель Обама отправилась в Букингемский дворец на официальный ужин, Том сшил для нее белое вечернее платье. Это был блестящий выбор.

После четырехлетнего перерыва Том вернулся на сцену в 2010 году с шоу, которое было полно новой динамики. Как заявила на следующий день в своем обзоре Кэти Хорин из The New York Times, показ был «модой в ее лучшем проявлении». Он проходил в небольшом помещении на первом этаже только что открывшегося магазина на Мэдисон-авеню на Манхэттене. Это было похоже на прежние времена, когда мода, особенно высокая мода, демонстрировалась в небольших салонах в Париже и Нью-Йорке.

Том хотел произвести фурор, и у него это получилось. Он взял записную книжку и попросил нескольких своих знаменитых друзей и моделей принять участие в показе: каждому по образу. Два первых ряда были практически прижаты к небольшому проходу, служившему подиумом. Во время показа зрители, такие как Элизабет Зальцман из Vanity Fair и Салли Сингер из Vogue, не привыкшие к показам мод в салонах, сидели в первом ряду и улыбались.

Я так хорошо запомнил это шоу, потому что стоял у задней стены. Мне не хотелось выглядеть гигантом в первом ряду, загораживающим вид лилипутам рядом со мной. К тому же я не хотел, чтобы авторитетные представители Vogue вновь критиковали меня за размеры моего тела.

Со своей точки обзора я мог видеть все, от туфель до кончика белой шляпы-федоры Лорен Хаттон в белом брючном костюме, воскресившем магию брючных костюмов Yves Saint Laurent. Сам Том Форд, одетый в свою униформу – белая рубашка, черный галстук и черный костюм, – вел все шоу, как это было принято в былые времена в Париже.

В показе участвовали Фарида Хельфа, великая модель и муза Аззедина Алайя, и легендарная Мариса Беренсон, кинозвезда семидесятых и модель. Были здесь и голливудские друзья Тома: Рита Уилсон, Джулиана Мур, Лиза Эйснер, с которой у Тома была ювелирная коллаборация, Рэйчел Файнштейн, художница из Нью-Йорка.

И вот эффект разорвавшейся бомбы: Бейонсе не в первом ряду, а на подиуме! Выйдя из-за кулис, она подмигнула Тому Форду и улыбнулась. Она демонстрировала потрясающее короткое платье с длинными рукавами, расшитое пайетками темного серебра, которые создавали иллюзию дыма, окутывающего ее соблазнительный силуэт. У нее была прическа афро – пышные кудрявые волосы. Когда она появилась – и, кстати, она больше никогда не выступала в роли модели на показах, насколько мне известно, – зал взревел.

Том осознавал, что его задача – быть коммерческим дизайнером, но он также понимал, что он вожак этой стаи. Хотя его одежда прекрасно смотрелась на моделях типа Стеллы Теннант, он сумел эффектно обыграть образ, просто возвращаясь к стилю старой школы, но привнося в него культурный контекст той или иной знаменитости. Он смог воздать должное каждой индивидуальности и типу фигуры.

Обстановка была камерной и интимной: присутствовало не более двухсот гостей. Том не допустил на показ фотографов, что, как он теперь признает, было ошибкой. Он руководствовался идей закрытого показа, как это было раньше принято в именитых Домах моды.

После прекрасного дефиле я чувствую себя так же хорошо, как после посещения церкви воскресным утром. Мне выпала честь быть свидетелем этого профессионального триумфа. Теперь я уже не вхожу в десятку лучших друзей Карла Лагерфельда, но по-прежнему остаюсь верен Тому Форду, который всегда поддерживал меня независимо от моего веса. После каждого его показа в Милане, Париже и Нью-Йорке я всегда спешил домой, чтобы отправить электронное письмо с моими свежими впечатлениями от коллекции. Какие-то из этих писем – сплошной поток сознания и сама романтичность, какие-то более сдержанны. Если идеи Тома были мне непонятны, я просто не отправлял сообщение. Но такое случилось всего один раз за долгие годы нашей дружбы.

В 2016 году Vogue запустил подкаст, и Анна объявила меня ведущим.

Старту подкаста сопутствовал большой успех, в качестве гостей было приглашено множество громких имен: Том Форд, Ким Кардашьян, Марк Джейкобс, Александр Ванг. Анна незаметно руководила всем этим из своего офиса. Она не одобряла многих кандидатов, с которыми я хотел записать интервью, например Мисси Эллиот или Майю Рудольф. Вместо этого мы решили придерживаться инсайдерского взгляда на моду. Тонн Гудман рассказывала о выборе знаменитости на следующую обложку Vogue. Выступали также Грейс Коддингтон и Филлис Посник. Даже Анна принимала участие в беседах, если находила моего гостя достаточно интересным.

Билл Каннингем, замечательный фотограф, умер в июне 2016 года от осложнений после инсульта в возрасте восьмидесяти семи лет. Я был одним из немногих, кого пригласили на закрытую заупокойную мессу в церковь Святого Томаса, где он был прихожанином и посещал все воскресные службы, когда был в городе. Я не смог присутствовать на этой мессе. Майкл Корс, американский модельер-миллиардер, должен был дать мне интервью для подкаста как раз в это самое время. Я выполнил свои профессиональные обязательства перед Vogue. Пока Анна была на похоронах Билла, я находился в студии, где записывались подкасты, беседуя с Майклом Корсом (очевидно, не приглашенным на церемонию) и выполняя свою работу.