Совершенный вид - Соня Сэнь

– Не сомневаюсь.

– А ты возмужал, Объект два. И набрался сил… Даже интересно, на что ты способен.

– Меня зовут… – начал было, шагнув к нему, порядком взбешенный Трис, но в следующий момент обнаружил себя сидящим на прохладном полу террасы, по-прежнему заполненной ночной темнотой и сонным бормотанием дождя. В этот раз переход от сна к реальности оказался настолько стремительным, что Трис попросту не успел его почувствовать, а потому ему потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Ярость, которой он от себя не ожидал, все еще бурлила в его венах, и он боялся пошевелиться, чтобы ненароком опять что-нибудь не сломать.

«Черт, да если Деймос сумел вывести меня из равновесия за считанные минуты, что будет, когда мы встретимся наяву?» – спросил он себя мрачно.

Что ж, отступать он все равно не собирался – ни перед Деймосом, ни перед его компанией, ни перед таинственным Создателем, которому он, по-видимому, был обязан своим появлением на этот свет. Посмеет ли Деймос напасть на него у всех на виду, придет ли на встречу с каким-нибудь хитроумным планом в запасе? Он не знал – но его способности по-прежнему были при нем, и на этот раз он не собирался бежать.

Даже из страха больше никогда не взглянуть в бирюзовые, как море, глаза девушки, которая так много стала для него значить.

***

Дафна сидела на диване в своей погруженной в полутьму гостиной, положив босые ноги на журнальный столик, слушала «Голос Земли» и неспешно потягивала красное вино из пузатого бокала. Позади нее в своем вольере деловито шуршал Фьюри, за окном тихо шелестел дождь, и вода, подсвеченная цветными бликами городских огней, струилась по стеклу, отбрасывая дрожащие тени на стены комнаты.

Как это часто с ней бывало по вечерам, Дафна думала о своем покойном муже, но сегодня эти мысли странным образом переплетались с мыслями о Трисе. Они расстались на углу ее дома всего несколько часов назад, а она уже, кажется, по нему скучала – скучала по его светлой, всегда чуть застенчивой улыбке, тепло-янтарным глазам, низкому, звучному голосу, который каждый раз отдавался внутри нее необъяснимой, волнующей вибрацией. Когда они, сняв дождевики, сидели друг напротив друга за столиком закусочной, она, как ни старалась, не могла не скользить взглядом по его крепким рукам, покрытым нежной золотистой шерстью, широким плечам, мускулистому торсу, рельефно обрисовывающемуся под футболкой, и невольно гадала, каково это – таять в объятьях этих рук, прикасаться к этому телу. Следовало признать, что ее тянуло к Трису, и тянуло не так, как это было с Леонардом, ненадолго разбудившим в ней примитивное физическое влечение. Нет, здесь было замешано иное, и это «иное» так напоминало Дафне ее чувства к Адриану в самом начале их отношений, что повергало ее в полное замешательство.

И вызывало тяжелое чувство вины.

Поставив бокал с недопитым вином на столик, девушка легла на диван, закрыла глаза, устраиваясь поудобнее. Ей так хотелось еще хоть раз оказаться в теплых, родных руках Адриана, почувствовать прикосновение его губ к своей щеке, услышать его тихое «Спокойной ночи, малыш»… Но вместо этого колыбельную ей снова пел дождь, а к щеке прижималась шершавая ткань диванной подушки.

«Ты всегда в моих мыслях», – ворковал, постепенно угасая, нежный голос Элвиса Пресли где-то на границе ее сознания, погружающегося в пучину сна.

…Удивленно озираясь, Дафна стояла на аккуратной плиточной дорожке, окруженная буйными зарослями тропических растений всех форм, цветов и размеров, в гуще которых мелодично перекликались невидимые ей звонкоголосые птицы. Она сразу узнала это место: ведь именно здесь – точнее, в примыкающем к нему ресторанчике – когда-то прошло их с Адрианом первое «официальное» свидание. Оранжерея располагалась на крыше крупнейшего в городе торгово-развлекательного комплекса под названием «Галактика»; на территории площадью около семи тысяч квадратных метров были собраны самые редкие, необычные и живописные представители флоры Неолы, привезенные из «диких земель». Здесь можно было увидеть и окториуса – суккулента, похожего на гигантского зелено-фиолетового осьминога, и кровавого ангела – цветок, своим внешним видом напоминающий ангела с расправленными крыльями сочно-красного цвета, и папоротники-хамелеоны, и огромные розовые кувшинки, плавающие на поверхности специально созданного искусственного пруда. Кроме того, в оранжерее обитали некоторые виды птиц, насекомых и мелкой живности, придающие этому месту особый колорит – этакий уголок дикой природы для уставших от повседневной суеты горожан. Благодаря поддерживаемым на необходимом уровне температуре и влажности воздуха, достаточному освещению и бережному уходу за ее живыми и растительными жителями, оранжерея в любое время года оставалась цветущим островком, отгороженным от внешнего мира суперпрочными стеклянными стенами. За одной из таких стен, на восточной части крыши, располагался небольшой уютный ресторанчик, где можно было выпить отличный кофе и насладиться изысканным десертом, любуясь раскинувшимся перед глазами видом почти аутентичного Леса – а затем при желании и прогуляться по нему.

Неплохой вариант, думала Дафна, когда дождь на долгий месяц запер тебя в городе. Впрочем, подавляющему большинству антроповильцев для «соприкосновения с природой» вполне хватало оранжереи и парка.

Она немного постояла в тени раскидистой пальмы, гадая, что привело ее в этот сон, как вдруг ее окликнул тихий, но, тем не менее, отчетливый голос, донесшийся с той стороны, куда убегал конец дорожки. Голос, которого она больше года не слышала наяву, но который узнала бы, наверное, даже забыв собственное имя.

– Адриан? – закричала она, в безумной надежде чуть ли не бегом устремившись на зов. – Где ты, Адриан?

Он стоял у того самого пруда с кувшинками, круглого, с переброшенным через него деревянным мостиком, и смотрел на снующих в кристально чистой воде карпов. При приближении Дафны он повернулся к ней, и девушка, внезапно оробев, замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась, не смея преодолеть оставшийся между ними метр. Но Адриан смотрел на нее спокойно и нежно, и, затаив дыхание (только бы он не исчез, только бы не исчез, пожалуйста!), она качнулась ему навстречу, и в следующее мгновение крепкие теплые руки, о которых она так мечтала, засыпая в своей одинокой квартире, наконец, обвились вокруг нее.

– Я так скучала, Адриан, – пробормотала Дафна, уткнувшись носом в его грудь. Слезы невыносимо жгли ей глаза. – Почему ты так редко мне снишься?

– Тебе и так больно, – прошептал он в ее волосы. – Ты не должна бесконечно страдать и винить себя за то, что хочешь жить. Слышишь, Ди? Тебе нужно жить дальше.

– Я пытаюсь…

Она чуть отодвинулась от него, но лишь для того, чтобы, привстав на цыпочки, надолго прильнуть к его губам своими. Господи, как же ей этого не хватало! Она была готова целую вечность стоять вот так, не прерывая поцелуя и не размыкая объятий – но Адриан мягко отстранил ее, не выпуская, впрочем, из кольца своих рук.

– У меня мало времени, – произнес он, слегка нахмурившись. – Выслушай меня, Ди. Ты ведь помнишь это место?