По дороге на Оюту. Наперегонки со временем - Мария Лунёва

Как они живут там и не боятся?

Да и сама планета - жуть ледяная.

- Тут временные поселения? - подавшись вперёд, я различила маленькие домики.

- Нет, это старая колония, - взяв из пищевого автомата пару варёных чищеных яиц, Сунир вернулся в своё кресло. - Я тут жил в одно время. Дыра, конечно, зараза часто, но и раскрутиться можно, главное, знать, куда лезть не стоит.

- Ужас! - выдохнула я.

- Почему, - он мило улыбнулся, - неплохое место.

- Ненавижу холод, - я передёрнула плечами, представляя, какая лютая стужа снаружи корабля.

- Чего так?

- А нам однажды обогрев отключили, - раздался сонный голосок за моей спиной, - вот мама теперь и не любит мёрзнуть.

- С добрым утром, соня, - я обернулась и сурово глянула на дочь, - совсем необязательно рассказывать дяде Суниру о том, что у нас там отключали.

- Но это ведь правда! Ты сама говорила.

- Юла! - мой голос стал строже.

- А мне интересно, - вмешался в наш разговор Сунир.

- Что интересно-то? - проворчала я. - Да, нам, бывало, отключали обогрев экрана под домом. И тогда по стенам лёд расползался. Энцелад, знаешь ли, не Меркурий. Там за куполом минус двести семьдесят.

- А чего же не платили? - услышав ещё один вопрос, нахмурилась. Вот не любила жаловаться, и всё тут.

- Мама маленькая ещё была и заболела, - выдала Юла.

- Родная, иди поешь, - резко оборвала я её.

- Ну почему ничего нельзя рассказывать? - она обиделась. - Папа ведь не чужой!

- Дядя Сунир, а не папа, - вредничала я.

- Папа, - упрямо пробурчала мелочь. - Он сам разрешил.

- Ты в меньшинстве, Криста, - рассмеялся Сунир. - Ну, расскажи, интересно ведь.

- Мне было шестнадцать, я заболела. На овощах в таком состоянии смену не отстоишь. В общем, деньги с карты улетели быстро. Лекарства у нас стоят столько, что дешевле сразу в крематорий. Я не заплатила за горячую воду, экран, да ни за что оплату не произвела. Всё рубанули. Юлу отправила в приют на неделю. Сама дома отлежалась. Потом пристроилась официанткой в бар и с двух работ всё оплатила. Что тут интересного? Как я сопли морозила?

- А сестра твоя?

- С хахалем своим зависала, ей не до меня было.

- Отец?

- В колонии, - нервно прорычав, я сложила руки на груди. - Не хочу я распространяться на этот счёт.

- Ясно, - он кивнул.

- Больше расспросов не будет? - я откровенно язвила.

- Нет, - а ему было весело.

- Ну и замечательно.

Сев глубже в кресло, поджала под себя ноги. Не любила я трепаться о своей жизни. Сунир странно глянул на меня пару раз, а потом, развернувшись, резко просунул руку под мои колени и поднял. Мгновение и я оказалась сидеть на нём верхом.

- Ты что делаешь? - дёрнувшись, я добилась лишь того, что меня сильнее прижали к мужской груди. - Отпусти меня, миранец!

Юла захохотала.

- Мне холодно на тебя смотреть, детка.

- Что? Пусти! Ненавижу, когда меня тискают, - признаться, врала, мне нравились его объятья. В них я чувствовала себя такой защищённой и обогретой.

- Привыкай, я теперь только этим и буду заниматься.

- Да, ну тебя, - я попыталась встать и он меня всё же выпустил.

- Там в шкафу есть куча вещей афоры и сестрицы, - прилетело мне вдогонку, когда я уже зашла в комнатку. - На мелкую тоже что-нибудь найдётся. У нас в семье трое детей. Оденьтесь, пока мы не пришвартовались.

- Я чужое не ношу, - пробормотала я.

- Криста, делай, что сказал, иначе я сам тебя одену.

Спорить больше не стала. Это было бы глупо. Прошагав до шкафа, осторожно открыла тонкие дверки и вытащила первую попавшуюся явно вязаную вещь. Это оказался детский свитер. Очень красивый, только расцветка больно тёмная. Выйдя, я показала его Суниру.

- Это Лукаса, племяша, - кивнул он. - Там и штаны должны быть. Мы полетим на воздушном катерке, но всё равно утепли девочку по полной.

Кивнув, я вернулась к шкафу. Тут действительно, много чего нашлось.

Наряжая Юлу, я всё поглядывала на клетку с птицей. Если мы уйдём, что будет с ней? Не замёрзнет ли?

Миранец внимательно следил за мной.

- Я оставлю тут автономное отопление. Не в ледяной же ад возвращаться. Еды ей только в клетку побольше, ну воды, - он угадал ход моих мыслей.

Кивнув, я натянула шапку на свою обиженную кроху. Юла куксилась. Ей явно не понравилось, что я запрещаю называть миранца папой.

Вернувшись в каюту, осмотрела остальные вещи. Женского здесь было много. Но часть вещей принадлежала девушке миниатюрной, вторая половина, наоборот, женщине с пышными формами. Только пара колгот и туника налезли и на меня.

Корабль загудел, и нас тряхнуло. Не удержавшись на ногах, я пошатнулась, и вдруг, приложившись затылком, оказалась на полу.

- Мама! - вскрикнула Юла.

В это же мгновение надо мной появилось озабоченное мужское лицо.

- Ушиблась? Нигде не болит?

Болел и зад, и голова, но я вяло улыбнулась.

- Прости, я и забыл, что тут со шлюзами беда бывает. Вставай, детка.

Миранец меня поднял и усадил на койку. Присев возле на корточки, взял мои руки в свои.

При этом он молчал.

- Сунир?

- Не привык я заботиться о ком-то. Я буду внимательней, обещаю.

Улыбнувшись, он поднялся и быстрым движением оставил на моих губах мимолётный поцелуй.

Пристроив корабль в ряд таких же небольших грузовых тягачей, Сунир размял шею. Поднявшись, прошёлся до каюты и выдернул из шкафа куртку. Она оказалась одна на нас троих. Не думая, он положил её около Юлы. Затем, порывшись, достал нелепый полосатый свитер чудовищной расцветки.

- А я-то думаю, куда его припрятал, - пробормотал себе под нос наш капитан. Свитер полетел в мою сторону. - Держи обнову, детка.

- Это что за ужас?

- А это вязальные начинания женщин нашей семьи. Я свой случайно в утилизатор спустил, а Демьян, мой братец, тут припрятал.

- Я не буду это носить.

- Будешь, а заодно, если вдруг надумаешь вязать, так вспомнишь, каково в таком щеголять.

- Ну, знаешь, вязать я не умею. Но и вкус мне не отшибло. Я бы тебе чёрный свитер связала.

- С белым воротничком, как хвостик, - добавила Юла.

- Вот, да! - согласилась я с ней.