Первая исповедница - Терри Гудкайнд

Похоже, пока никто не верил ей, поэтому Магда не сомневалась, что все в Цитадели в опасности. Она не могла покинуть Цитадель, не убедившись, что живущим здесь ничто не угрожает. Пока внимание полностью сосредоточено на далеких сражениях, никто, кроме нее, не понимает, что враг ближе, чем всем кажется.

Магда знала: враг уже проник в их ряды.

Даже в изнывающем от летнего зноя Эйдиндриле пошли разговоры о том, что к зиме вражеские войска будут где-то поблизости. Магда и предположить боялась, сколь разрушительным окажется это нападение для города, в котором она выросла. Если его захватят, начнется осада Цитадели. Цитадель может выдерживать осаду долго, но не вечно.

Кроме того, невозможно выиграть войну, только защищаясь. Владыки Древнего мира показали, что им чуждо милосердие. Пока часть войск Сулакана будет осаждать Цитадель, другие подвергнут опустошению весь Новый мир. Когда Цитадель окончательно падет, захватчики накажут каждого оставшегося там.

Так они поступали с каждой деревней, городком и городом, оказавшимися у них на пути. Либо поселение безоговорочно сдавалось на их милость, либо жителей жестоко наказывали за отказ.

Если просто спрятаться за стенами и железными дверями, угроза не исчезнет. Рано или поздно даже стены Цитадели падут. Зло должно быть разгромлено, иначе оно станет лишь сильнее.

Как им победить это зло, Магда не представляла. Она точно знала лишь одно: оно не только приближается с каждым днем, но уже среди них. Ей довелось испытать мучительное вторжение сноходца. Она видела монстра, который вышел из тьмы и убил Исидору. Это были не случайные события; между ними существовала связь. От Магды требовалось установить всю правду об этой связи.

Пробираться сквозь толпу на улице – словно плыть вверх по реке. Торговцы, громко расхваливавшие товар, стояли посреди этой реки как скалы, а людской поток непрерывно тек мимо.

Некоторые уличные торговцы продавали с телег соленое мясо и рыбу, свежие овощи или различную готовую еду. У других были подносы с высокими горками батонов. Здесь же бродили в толпе торговцы, увешанные звенящими гирляндами амулетов, выкрикивая нараспев предупреждения о проклятиях и болезнях. Вокруг них собирались стайки любопытных детей, желающих услышать о магических проклятиях; время от времени объявлялись родители и забирали своих чад.

Магда иногда переходила через улицу, подальше от замеченных ею особенно бойких торговцев, хватающих за руки женщин и втолковывающих, зачем им магическая защита. Возможных клиентов строго предупреждали, что, когда враг подойдет близко, чар и талисманов рядом не окажется и будет поздно запасаться необходимым. Иногда у них покупали какой-нибудь амулет подешевле, просто чтобы избавиться от навязчивого уличного торговца.

Несмотря на жару, Магда шла в толпе, накинув на голову, как большинство женщин, капюшон светлого плаща. В городе внизу ее могло узнать гораздо меньше людей, чем в Цитадели, но она была женой Первого волшебника и часто изумлялась тому, сколько совершенно незнакомых ей людей узнает ее.

Поскольку время сейчас работало против Магды, она не могла позволить себе задерживаться. Как бы ей ни хотелось, она не могла сейчас остановиться и рассказать людям о клятве, помогающей спастись от сноходцев, или сообщить новости из Цитадели. Среди них могли оказаться и такие, кто ненавидел Бараха и, возможно, захотел бы высказать свое недовольство… или даже хуже.

Большинство людей понимали, что сдача врагу означает в лучшем случае самоубийство, в худшем – ужасное рабство. Но не всякий способен опознать лик зла, когда оно предстает в обличье спасения. Едва ли она сумеет защититься, если толпа вдруг решит расправиться с ней из-за того, что ее муж принял решение воевать, а не капитулировать.

В панике люди не слышат голос рассудка и не хотят знать истину. Некоторые даже открыто негодуют из-за нежелания военных командиров, Совета и даже Первого волшебника принять мир, предложенный императором. Заключение мира, говорят они, попросту означает, что вместо Совета будет править император Сулакан. Им хотелось верить, и они поверили, что его правление не изменит их жизнь.

Если другие не согласны признать мудрость их идеи «мира», сторонники такой позиции с легкостью готовы жестокостью утвердить свою точку зрения. Это изумляло Магду своей нелепостью: те, кто на словах выражает стремление к миру, как правило, охотнее прочих прибегает к кровопролитию в попытке устроить все по-своему.

Магда еще глубже надвинула капюшон: мимо проходила группа мужчин. Небритые мужики, скосившие на нее глаза, оценили ее формы, хоть мало могли углядеть под плащом. Они знали только, что это женщина и поэтому на нее стоит поглазеть. Когда ее мельком осмотрела встречная группа женщин, короткие волосы сообщили им, что она никто. Ни одна из них не удостоила ее повторного взгляда.

На перекрестке Магда заглянула за угол двухэтажного кирпичного дома, в котором жил портной. На другой стороне улицы стояла гостиница с нарисованной над входом голубой свиньей. Проезжая часть улицы за углом представляла собой неровную голую землю с рытвинами и ухабами. Хотя планировка этой части Эйдиндрила была крайне запутанной, она не сомневалась, что попала туда, куда нужно.

Магда пробовала отыскать Мерита под южным валом, но узнала, что он там больше не живет. Но как бы ей ни хотелось его найти, она не желала привлекать неуместное внимание, задавая чересчур много вопросов. Вопросов, которыми рано или поздно заинтересуются.

Убийца Исидоры сделал Магду крайне осторожной. Она сама едва не стала жертвой. Сноходец больше не обитал в мыслях Магды, но она не могла знать, не поселился ли он в ком-либо другом из тех, с кем она разговаривает. Сноходец не мог больше следить за ней ее собственными глазами, но ей не хотелось и чтобы он следил за ней глазами других.

Поэтому она направилась к Тилли. Ту ужаснула смерть Исидоры. Сначала она винила в этом себя, поскольку, если бы не показала Магде дорогу, возможно, ничего не случилось бы.

Магда убедила женщину, что та не права. Они столкнулись со злом, и зло заключалось вовсе не в поступке Тилли. Магда сказала, что Исидора сама объявила их воинами на этой войне. Зло не дремлет. С ним нужно сражаться.

Тилли ненадолго задумалась, а потом спросила: наверное и она тоже воин на этой войне? Магда согласилась – конечно, так, она действительно участвует в этой войне, в гораздо большей степени, чем любой из членов Совета. Затем Магда сказала, что, поскольку никто не помогает ей искать убийцу Исидоры, она намерена найти его сама, и для этого снова нужна помощь Тилли.

Старухе потребовалось несколько дней, но она выяснила, что человека, к чьей помощи хотела прибегнуть Магда, нет в Цитадели. Еще через несколько дней осторожного расследования она наконец узнала, где он живет. Магду удивило, что он покинул Цитадель и спустился в Эйдиндрил, и расстроило, что поиски его нынешнего места жительства заняли столько времени. Она знала, что пора действий стремительно проходит.

Оглянувшись, чтобы убедиться, что никто не крадется за ней следом, Магда повернула на тихую улицу. Здесь не было магазинов, только жилые дома, в основном на несколько семей. За строениями, обступающими дорогу, виднелись деревья. Дома и двухэтажные постройки стояли тесно, иногда их стены смыкались. На задних дворах зеленели сады и развешивалось белье после стирки. Доносилось квохтанье кур и хрюканье свиней. Грубо намалеванный на одной из калиток знак говорил, что здесь можно купить куриное яйцо.