Троллейбус без номеров - Александра Чацкая

– Влад! – Саша бросилась к нему, худому, заросшему, бородатому, но такому родному. И тут же отшатнулась: у кровати стоял ужасный запах мочи, немытого тела и еще чего-то жутко неприятного. Наверное, лекарств.

– Он настолько ушел в себя, что отказывается даже принимать душ, – пояснил врач. – Раз в неделю его насильно тащим, он так вырывается, кусается даже иногда. Он у нас… буйный, поэтому приходится вязать.

Владлен лежал с закрытыми глазами, настоящий и живой, и Саше отчего-то стало так страшно, что она развернулась и хотела было побежать домой. Плевать уже на него, плевать на сны, только бы остаться в живых. Только бы ее оставили в покое и не примотали бы к соседней койке бинтами.

Но Влад открыл глаза. Такие же зеленые, цвета майской травы, но потухшие, без огонька.

– Все-таки нашла меня, надо же, – голос его был скрипучий, как давно не смазанное колесо. – Я же тебе говорил, что не следовало. Что, нравится?

Саша стояла, глупо и по-детски открыв рот, не зная даже, что сказать. Что-то бурлило внутри нее, и она не могла дать этому чувству правильного названия. Гнев? Испуг? Разочарование?

– Надо же, он обычно не хочет ни с кем разговаривать. Лежит да пускает слюни, – сказал врач. – Иногда буйствует. К нему вообще часто заходят… фанаты. Он же вроде бы как был художником, ну, до того, как мы его забрали. Стоят, передают деньги, сигареты, вкусности всякие – он не берет, так хоть нам в ординаторской будет, с чем чаю попить. Ну, что, Владлен, будешь еще буянить? Я его лечащий врач. Вот уже с сентября-месяца пытаемся что-то сделать, только случай абсолютно безнадежный. Вот до чего людей доводит искусство. Будешь буянить, спрашиваю?

– Пока не буду, – тихо сказал Владлен. – Развяжите меня, пожалуйста, я хочу поговорить с подругой.

– Если ты не причинишь ей и себе вреда.

Бинты сняли, и он подал Саше руку, но та испуганно отшатнулась. Владлен грустно и совсем по-владленовски улыбнулся.

– Что, теперь я тебе не нужен? Тебе было приятнее, когда я спокойно говорил с тобой на философские темы, сидя на подоконнике нашей квартиры? Лучше бы я с самого начала попридержал язык. Меньше было бы проблем.

– Я… просто… не знала, что все так повернется, – тихо сказала Саша.

– Хочешь, выйдем во двор. Я давно не был на улице. Семен Егорыч, не поделитесь сигареткой?

– Что с тобой делать, – вздохнул врач. – Идите. У вас полчаса, а потом я вынужден буду вас разлучить. Надо подкорректировать лечение. И, ради Христа, Комиссаров, принимай душ хоть иногда, все-таки с девочкой разговариваешь.

Во дворе было чуть спокойнее, чем в палате. Стояла маленькая кирпичная церковь – как сказал Саше врач, это теперь был морг. Пахло весной, и стояли крики больных. Кто-то ввязался в драку. Владлен плохо стоял на ногах, и Саше пришлось его поддерживать – так он поддерживал ее когда-то, когда она только-только училась летать.

Шатаясь, он дошел до скамейки и с наслаждением на нее опустился. А потом закурил сигарету – повалило вонючим серым дымом, так, что Саша закашлялась. Владлен же только прикрыл глаза от удовольствия.

– Давно я не выходил на улицу. Ну, что, довольна теперь? Ты получила все, что хотела.

– Что происходит, Влад? Почему ты… как… – Саша ловила ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды. Было слишком много вопросов и слишком мало ответов.

– Да, в сентябре меня положили в психиатрическую больницу. Скажем так: в какой-то момент мне стало мало времени сна, и я решил его… увеличить. Сначала снотворное в аптеке, потом психиатрические препараты… А потом я нашел одно очень интересное вещество. Кладешь его на язык – и переносишься в грезы наяву. Мне было очень весело, пока я не перестал путать жизнь и эту серую реальность. Так я и попал сюда.

– Но почему, Влад? Почему ты предпочитаешь сны реальности?

– А ты как думаешь? – самым ужасным в этой ситуации было то, что Влад говорил ее словами. Высказывал ее мысли. – Может, в реальности я и оказался в полном дерьме, но кого это волнует, когда во снах я – король? Там я могу делать все, что хочу, гулять там, где хочу, вытворять всякие штуки с пространством и временем… Я повелитель снов, и реальность – это очередной сдерживающий меня блок. Когда-нибудь я окончательно уйду во сны и растворюсь в них, осанусь навсегда.

Саша поняла, почему всякий раз, как только она появлялась во снах, Владлен уже был там, и у нее мурашки пробежали по коже. На глаза навернулись слезы.

– Влад, – прошептала она. – Влад, зачем… зачем ты это с собой…

И тут Влад оглянулся, затушил окурок о скамейку и схватил ее за руку. Хватка у него оказалась крепкая, и запястье больно сжало.

– Ты же знаешь, что ты такая же, как я, – быстро и горячо зашептал он, оглядываясь на спешащего к ним врача. – Такая же, не от мира сего. Тебе тут не место, как и мне. Я знаю одного… человека, он даст тебе таблетки, и мы навсегда окажемся вместе. Я и ты. Будем вечно летать вне всех измерений, повелевать снами, временем и пространством, просто скажи да, и…

– Не буду! – рявкнула Саша. – Не буду я! У меня и так из-за этих снов куча проблем! Я не сумасшедшая, ясно?

– Да ладно, – Влад усмехнулся.

И тогда Саша врезала ему. Со всей силы. Кулак ее пришелся точно в челюсть, и он покачнулся, как свалившееся от ветра дерево. По губе у него потекла струйка крови, и Владлен испуганно улыбнулся.

– Я никогда, никогда не стану такой, как ты, ясно? Я нормальная, и мне ни разу не вперлось ломать свое психическое здоровье в угоду такому, как ты! Я сразу поняла, что тебе все это время было на меня плевать. Конечно, чего стоит придумать какие-то штуки во снах, это же не реальная жизнь. Тебе плевать, что у меня проблемы с матерью, плевать, что я не хожу в школу, тебе на все плевать! Ты вообще слышишь себя? Ты хочешь, чтобы я порушила свое психическое здоровье только ради того, чтобы общаться с тобой чаще, ты… ты гребаный эгоист, вот ты кто! Какого черта я вообще с тобой общалась все это время?

Влад затрясся, мелко-мелко, и Саша впервые увидела на его лице настоящую, неподдельную ярость.

– Ну, конечно! – закричал он.

Саша до этого момента не знала, что Влад умеет повышать голос. Он всегда разговаривал с ней еле слышно. Когда он кричал, голос смешно подскакивал на гласных, как у ребенка, и выглядел жалко и по-детски. Саша бы даже рассмеялась, будь это обычная дружеская беседа. Но ей было слишком страшно.

– Конечно! – орал Владлен. На них уже оглядывались другие больные, но ему было, как всегда, плевать. Плевать на все. – Что ты ждала? Что я буду выслушивать твои детские проблемы? Ой, подумать только, мама меня не любит, ой, какая жалость. Моя мать ни разу меня не навестила, и что теперь? Думаешь только о себе!

– Это ты думаешь только о себе! Жалкий инфантильный…

– Уходи, – процедил Влад.

– Я, – Саша ощущала, как мир рушится у нее прямо на глазах. – Я не хотела ничего такого…