Бриллианты вечны - Бретт Холлидей

возьми! Не предполагал, что Линой не знает здешней обстановки! — его глаза поблекли. — Теперь слушайте, что я вам скажу. Вот мой номер телефона, запишите его. Висконсин, 7-3697. А также запишите и это, но храните эти сведения про себя, иначе вам могут отрезать язык. — Шеди Трик рассмеялся. — Четвертые скачки во вторник. Ставки неограниченные. Миля с четвертью для трехлеток. Поставите ставку как раз перед закрытием касс. Своим взносом вы измените шансы. О’кей?

— О’кей, — ответил Бонд и, достав карандаш, приготовился записывать в свою записную книжку.

— Так, — сказал горбун, — слушайте внимательно и записывайте: «Ши Смайл» — большая лошадь с белой звездой во лбу и четырьмя белыми чулками. Она выиграет скачки.

Глава 8

Глаз, который никогда не спит

Было 12 часов 30 минут, когда Бонд спустился и вышел на шумную улицу. Он повернул направо и медленно пошел к площади Таймс-сквер. Проходя мимо мраморного черного фасада Алмазного дома, он остановился, чтобы посмотреть на содержимое витрин. В центре каждой из них находилось какое-нибудь ювелирное украшение: сережка в виде грушевидного алмаза, свисающая с другого камня, круглого и граненого под бриллиант. Под каждым изделием лежала золотая пластинка в форме визитной карточки с загнутым краем, на которой были выгравированы слова: «Бриллианты вечны»… Бонд невольно улыбнулся. Он подумал о том, что какой-то его предшественник привез эти алмазы в Америку.

Он бродил по улицам в поисках бара с кондиционированным воздухом, где можно было бы спастись от жары и немного подумать. Бонд был доволен беседой с горбуном и тот ему понравился. По крайней мере, от него не избавились сразу, как он того опасался. А в горбуне было что-то театральное, а его тщеславие по поводу «Спенг Моб» было даже трогательным, но не смешным.

Бонд шел уже несколько минут. Неожиданно он обнаружил, что за ним следят. Это было почти неуловимо, только появился легкий звон в ушах и сознание опасности, которую он ощущал шестым чувством. Мгновенно он остановился у витрины какого-то магазина, незаметно взглянул вдоль 45-й улицы. Ничего подозрительного. Много людей, из которых большинство шло по теневой стороне. Никто не бросился в ближайший подъезд, никто не пытался вытирать носовым платком лицо, никто не нагнулся, чтобы завязать шнурок.

Бонд изучал швейцарские часы в витрине магазина, а потом, повернувшись, продолжил свой путь. Сделав несколько шагов, он снова остановился. Опять ничего… Он пошел дальше, и выйдя на авеню Америка, остановился у входа в магазин нижнего женского белья, где мужчина в коричневом костюме внимательно изучал черные кружевные штанишки, надетые на манекен. Бонд обернулся и лениво, но внимательно осмотрел улицу.

И тотчас же кто-то схватил его за правую руку и чей-то голос проворчал:

— Все в порядке, англичанин! Не двигайтесь, если вы не хотите попасть в морг!

И он почувствовал, как что-то твердое уперлось ему в спину чуть ниже поясницы.

Что-то знакомое было в этом голосе… Шпик? Гангстер? Бонд взглянул вниз, чтобы увидеть, кто держит его правую руку. Хватка была железной. О, если бы человек имел только одну руку… С быстротой молнии он повернулся, согнулся и, сжав левую руку в кулак, нанес удар. Послышался звонкий щелчок, когда его руку поймал левой тот человек, и в то время, когда Бонд понял, что оружие не будет применено, послышался хорошо знакомый смех, а ленивый голос медленно произнес:

— Все в порядке, Джеймс, вы побиты!

Бонд быстро выпрямился и в течение минуты смотрел в улыбающиеся ястребиные глаза Феликса Лейтера, все еще не веря своим глазам. В то же время напряжение спадало.

— Так ты шел впереди, проклятый ублюдок! — сказал он наконец, с восхищением глядя на друга, американского секретного агента, с которым участвовал во многих делах, и которого видел в последний раз в грязных бинтах на кровати отеля «Флорида». — Какого черта тебя занесло сюда? И с чего это ты вздумал разыгрывать такие шутки в эту жару? — Бонд вытащил носовой платок и вытер лицо. — На какое-то мгновение ты даже заставил меня нервничать.

— Ты уже начал читать молитвы? — насмешливо спросил Феликс Лейтер. — Твоя совесть тоже не была спокойна. И не потому, что не знал, от кого ждать смерти — от полицейского или от гангстера. Правильно?

Бонд засмеялся, уклонившись от ответа.

— Продолжай, шпион, — сказал он. — Я не верю в такую случайность, как эта. А пока ты можешь угостить меня ленчем. Ведь вы, техасцы, обычно богаты.

— Конечно, — ответил Лейтер.

Он засунул свой протез в правый карман и взял руку Бонда левой рукой. Они пошли по улице, и Бонд заметил, что Лейтер тяжело хромает.

— В Техасе даже блохи настолько богаты, что сами нанимают себе собак, — сказал Лейтер. — Пошли. «Серди» недалеко отсюда.

Лейтер прошел мимо фешенебельного зала в ресторане для известных актеров и писателей и повел Бонда вверх по лестнице. Его хромота стала еще заметнее, и он держался за перила. Бонд ничего не сказал, но когда он покинул своего друга за столиком в углу ресторана с божественно прохладным воздухом и прошел в умывальную, чтобы освежиться, он суммировал свои впечатления. У Лейтера не было левой ноги и правой руки, на лбу и под правым глазом были заметны небольшие шрамы, которые говорили о многочисленных пересадках кожи, но все-таки он выглядел вполне сносно. Серые глаза его смотрели бодро, в волосах цвета соломы не было заметно седины. Выражение лица Лейтера ничего не говорило о том, что он огорчен состоянием своего здоровья. Но в его манерах проскальзывала непривычная сдержанность, связанная, по-видимому, с дея-тельностыо Лейтера в настоящее время и имевшая отношение к Бонду.

Бонда уже ждал полусухой «мартини» с долькой лимона. Он улыбнулся по поводу памяти Лейтера и попробовал напиток. Он был превосходен.

— Сделано в Калифорнии. Первый сорт. Нравится? — спросил Лейтер.

— В Калифорнии лучший вермут, который я когда-либо пробовал, — ответил Бонд.

— Я заказал тебе копченую осетрину и бричолли, — сказал Лейтер. — У них тут лучшее мясо в Америке, а бричолли — лучшая есть часть. Тебя это устроит?

— Все, что ты хочешь, — ответил Бонд. — Мы достаточно часто ели с тобой, так что сегодня можем и просто поговорить.

— Я сказал, чтобы не торопились, — произнес Лейтер. Он негромко стукнул по столу протезом. — Сначала мы выпьем еще по «мартини», а за это время ты должен правдиво рассказать мне все о себе. — Его улыбка была теплой и дружелюбной, но глаза внимательно следили за Бондом. — Расскажи мне прежде всего о том, какое у тебя дело с моим другом Шеди Триком?

Феликс Лейтер выпрямился на