Крыс - Владимир Поселягин

– Вас пока поддерживает система, поэтому извлекать мы её не будем, – сказал врач. – Говорить вы, понятное дело, не можете, поэтому моргайте. Один раз это «да», два раза – «нет». Договорились?

Моргнув один раз, я подтвердил, что так общаться можно, и с ожиданием посмотрел на врача.

– Я уже в курсе, кто вы. Знаю, что вы детдомовский, а они крепкие, могут выдержать неприятные новости. Пуля прошла через позвоночник, повреждения фатальны. Вы, Роман, никогда не сможете ходить. Сочувствую. Ещё, похоже, придётся удалить часть правого легкого, вы пока на искусственной вентиляции лёгких. Вы поняли, что я говорю?.. Хорошо. Вопросы есть?.. Что именно хотите узнать?.. Подробности лечения?.. Хм, нет?.. Может, когда вас ранили?.. Ах, вот что вас интересует. Привезли вас два дня назад, сразу же была сделана операция, сегодня вы очнулись. Два дня, прошло два дня… Что ещё?

Тут врач заметил, что я шевелю пальцами, как будто нажимаю на клавиши телефона.

– Телефон?.. Вот это, извините, нельзя, наше оборудование чутко реагирует на любые излучения, даже я оставляю во время обхода телефон в ординаторской. Ладно, вижу, вы уже устали, отдыхайте, а Любочка пока вам питательный раствор поставит, ну и глюкозы уже можно…

Что дальше говорил врач, я не слышал, провалился в сон, просто уснул от усталости. То, что меня сделали инвалидом, меня не особо расстроило, я сразу подумал о портале, осталось обдумать, как до него добраться с разнесённым вдребезги позвоночником. Тут был только один выход. Деньги. Нужно найти тех, кто согласится подзаработать. Санитаров нанять, или ещё кого, вывезут в лес и оставят у портала, всё равно не поймут, зачем меня там оставлять одного и беспомощного. Да, это отличная идея, осталось воплотить её в жизнь, только нужно это сделать до операции. Терять лёгкое я не хотел. Кто знает, как пойдёт восстановление без него.

В следующий раз я очнулся, когда за окном стемнело. В помещении горел неяркий свет, приглушённый такой, однако за окном явно была ночь. Ни занавесок, ни штор, ничего, так что небо, полное звёзд, видно было хорошо, а понемногу поворачивать голову туда-сюда я мог. Кстати, это отдавалось в спину, похоже, рана беспокоила. Снова пищал тот же прибор, и, зная, что сейчас появится медсестра, я проанализировал своё состояние. Чувствительность была у рук, головы и верхней части торса, остального я не чувствовал, похоже, у меня действительно был перебит позвоночник. Не соврал доктор.

Зашла медсестра, уже другая, наверное, смена первой закончилась, а она мне понравилась, люблю таких жизнерадостных, у которых любое дело спорилось. Немного саднило горло из-за трубок, что были туда вставлены, однако говорить из-за них я всё равно не мог, поэтому, когда медсестра подошла, я приподнял руку, на что потребовалось неимоверное количество сил, и пошевелил, сложив пальцы щепоткой. Сообразив, что я хочу что-то написать, медсестра сказала:

– Сейчас принесу блокнот.

Вернулась она с блокнотом, похоже, в этой палате действительно все электронные приборы были запрещены. Я с трудом держал ручку, которую мне дала медсестра, посчитавшая, что у меня что-то срочное, но я вывел лишь знак доллара и сумму в двадцать тысяч. Изучив мои каракули, она задумчиво посмотрела на меня:

– Что с этими двадцатью тысячами долларов?

Я указал на неё пальцем, та на миг нахмурилась и поинтересовалась:

– Что вам нужно?

Говорить я не мог, писать тоже сил не было, поэтому, стрельнув в сторону двери глазами, она наклонилась и тихо сказала:

– Я сейчас вытащу трубки, минут пять у вас будет, чтобы сказать всё, что требуется.

Видимо, сумма её впечатлила, раз она пошла на должностное преступление. Всё, как я и планировал. Медсестра вытащила трубки у меня из горла, саднить стало сильнее, и, заметив, что я делаю глотательные движения, взяла с тумбочки поилку и дала попить. Чтобы меня услышать, ей пришлось наклониться к самому рту.

– Деньги как посреднику… Тебе нужно вывезти меня из больницы, я скажу куда. Умру тут, а так шанс есть… Заплачу ещё столько же, чтобы меня вывезли… Ты договорись. Это мой шанс выжить. Времени не осталось, срочно надо… Телефон и документы принеси…

Сил говорить больше не было, но главное та поняла, вернула все трубки на место. Мне сразу же стало легче дышать, после чего стала задумчиво меня разглядывать.

– Ни телефона, ни документов нет, всё в полиции. Не знаю, как ты детдомовский собрался расплачиваться, а за просто так найти людей у меня не получится.

Карта с двумя миллионами рублей у меня находилась в «шестёрке», в небольшом тайнике. Там обшивку на крыше чуть-чуть нужно отодвинуть, и можно её достать. Сомневаюсь, что машину забрали, директриса не отдаст, знаю. У неё как-то машину эвакуировали на штрафстоянку, когда она в отпуске была, потом столько денег пришлось выложить за платную стоянку, что она год об этом вспоминала. Нет, не отдаст, костьми ляжет, а не отдаст. Значит, машина до сих пор стоит на территории детдома.

Заметив, что я что-то хочу сказать, медсестра снова вытащила трубки, поэтому я сразу забормотал, пока были силы:

– Банковская карта в моей машине, она должна стоять на территории детдома, где меня подстрелили. Карта спрятана за потолочной обшивкой над защитным козырьком. Там два миллиона рублей, даже больше, чем я обещал, пин-код потом скажу. Когда привезёте на место, вколите чего-нибудь, чтобы силы были, чтобы ползти мог. Сегодня меня увезти надо. Машину со стороны пассажира… можно отвёрткой открыть, там замок сломан… Карту Подмосковья ещё, чтобы показать куда везти… Это всё.

Медсестра снова вставила трубки в рот, и я прикрыл глаза, проваливаясь в сон. Задача поставлена, дальше уже должна действовать невольная помощница. До денег она жадная, по глазам было видно, значит, купится и кого-нибудь найдёт. Такой тип женщин я знал, всё сносят на своём пути, когда идут к цели.

В этот раз я проснулся не сам, разбудили, похлопывая по щекам. Открыв глаза, я посмотрел на уже знакомую медсестру. Та показала банковскую карту и спросила:

– Она?

Я моргнул глазами, отвечая согласием, первые цифры совпадали, остальные я не помнил.

– Куда везти?

В этот раз мне показали карту области. Найдя нужный лес, я взял трясущимися руками карандаш, медсестра помогала, так что я уверенно ткнул в нужное место.

– Именно сюда? – удивилась она. – Тут же пусто, ничего нет.

Однако я знаками, а также играя мышцами, показал, что мне именно сюда, и никуда более. Та подумала, изучила карту и передала мужчине, что стоял за её спиной. Я его не сразу заметил, медсестра закрывала, а так он был в костюме санитара и с повязкой на всё лицо, только глаза были видны. У обоих на руках были медицинские перчатки. Они вдвоём отсоединили меня от аппаратуры, оказалось, в палате уже была каталка, с похожим оборудованием, но облегчённого типа. Осторожно перенесли на каталку, болью всё же стрельнуло, после чего нацепили мне маску, кислород продолжил поступать, и санитар покатил к выходу, а медсестра осталась, видимо, всё, что могла, она сделала. Кстати, сразу за дверью на лавочке сидел полицейский и сладко спал. Судя по стоявшему рядом бокалу, он выпил «заряженный» чай. Все продумали ребята, молодцы.