Воды Дивных Островов - Уильям Моррис

Вот какое зрелище предстало глазам рыцарей, и в мгновение ока выбежали они из леса, потрясая оружием, ибо при первом же взгляде опознали они и всадника, и женщину; и были то Красный Рыцарь и Заряночка.

Так стремительно и неожиданно атаковали Паладины Обета, что Красный Рыцарь не успел ни дать шпоры коню, ни извлечь из ножен меч; однако же, когда первый из рыцарей поравнялся с ним, а именно статный Бодуэн, в руках у всадника в алом оказался тяжёлый стальной топор; и обрушил Красный Рыцарь на Бодуэна такой яростный и могучий удар между шеей и плечом, что лезвие всё сокрушило на своём пути, и Золочёный Рыцарь упал на землю бездыханным. Но тут подоспели к Красному Рыцарю Хью, оруженосец и воин; ибо Артур поспешил к Заряночке и рассек её путы. Воин ударил врага по правой руке палицей, и тот выронил топор; меч оруженосца пришёлся всаднику наотмашь по голове, так, что голова качнулась назад, и острие меча Хью вонзилось недругу прямо в горло, и Красный Рыцарь рухнул на землю и тут же, на месте, скончался.

Тут все обступили Бодуэна, и с первого взгляда ясно было, что Золочёный Рыцарь мёртв. Растолкав прочих, подбежала к нему Заряночка и бросилась перед ним на колени, и, увидев, в сколь плачевном состоянии её друг, зарыдала она и запричитала над телом так горько, что казалось, будто вовеки ей не утешиться. Хью склонился над девушкой, не утирая слёз, что капали на погибшего; тут и оруженосец, и воин не сдержали стенаний, ибо всеобщей любовью пользовался Бодуэн Золочёный Рыцарь.

Но вот заговорил Артур; глаза его были сухи, хотя лицо искажено горем; и молвил он: «Друзья, и ты, госпожа, сокрушаться мы будем позже, но сейчас пора нам уезжать отсюда как можно скорее. Однако же спрошу я, не знает ли кто, чью голову убитый тиран повесил на шею госпожи? Да покарают его за это дьяволы!»

Отвечал воин: «Да, господа, о том мне ведомо: то голова сэра Томаса Эстклиффа, предводителя и главаря банды Красного Рыцаря; при жизни был он одним из самых доблестных рыцарей, о чем вы, господа, безусловно знаете; и слыхал я, будто заметно уступал он в жестокости вот этому тирану, что лежит здесь на радость воронам».

Тем временем Заряночка поднялась на ноги и теперь стояла напротив Артура, бледная и измученная, забрызганная кровью, что натекла с шеи мёртвого рыцаря; однако же ни тени стыда не отражалось в лице девушки, когда заговорила она, не трогаясь с места: «О, мои друзья, оставшиеся в живых, кои, заодно с погибшими моими друзьями, только что спасли меня, – а от какого позора и смерти, я и не ведаю; история сих скорбных событий чересчур длинна, чтобы пересказывать её здесь, ибо опасность близка, и сама я едва жива от страха и горя; но вкратце вот что случилось: этот человек, чью голову видите вы перед вами, заманил меня в ловушку, когда по глупости забрела я в Чёрную Долину, а после спас меня и вёз меня к вашему замку, друзья мои; но вот этот второй, господин его, тиран Красной Крепости, настиг его, и напал, и зарубил его как предателя, и обрядил меня подобным образом. И горе мне! – моё безрассудство погубило вашего друга и моего. Потому не стою я вашей дружбы; следует вам прогнать меня с глаз долой или, ещё лучше, убить на месте».

Так говорила Заряночка, не сводя умоляющих глаз с Артура, и в душе её царило такое смятение и горе, что девушка, пожалуй, умерла бы на месте, кабы не лесное её воспитание и кабы не жизнь в Обители у Леса, что научила бедняжку выносить любые тяготы.

Но Хью заговорил с Заряночкой ласково и молвил: «Ободрись, дева; ибо рука Судьбы направляла тебя, не иначе; а ведь никто не поступит дурно, ежели только не задумал недоброго в сердце своём; а мы знаем, сколь правдива ты и чиста душою; и помогла ты нам немало, и вернула нам наших возлюбленных, а вместе с ними и счастье».

Но тут девушка снова разрыдалась, восклицая: «О нет, нет! Ничего, кроме горя и боли не принесла я своим друзьям; а уж себе горя и боли принесла ещё больше».

И поглядела она жалобно на Артура, и выражение лица его показалось девушке суровым и неумолимым; и задрожала Заряночка и заломила руки от тоски. Чёрный Оруженосец же заговорил и молвил: «Об этом потолкуем мы подробнее, когда окажемся в безо-пасности в пределах наших стен; тогда и увидим, в чём поступила она дурно, а в чём – нет. Но теперь одно только остаётся нам, а именно – не мешкая ни минуты, двинуться в путь к Замку Обета и привязать тело нашего собрата и друга на круп коня, дабы и он поехал с нами; а госпожа сядет на лошадь проклятого разбойника». Засим все повернулись и направились было к лошадям, но тут Заряночка споткнулась о голову убитого рыцаря, и отпрянула от неё, и указала вниз пальцем, не в силах вымолвить ни слова; и проговорил Хью: «Друзья мои, госпожа права; должно нам предать земле хотя бы вот это. Ступайте и приведите сюда наших коней, поскольку нам и впрямь пора в дорогу, а я тем временем сделаю здесь всё, что нужно».

Засим все отправились за лошадьми, а Хью и Заряночка выкопали яму при помощи мечей и положили туда голову, что принадлежала некогда предводителю банды Красного Рыцаря. И, по чести говоря, поплакала бы над ним Заряночка, ежели бы осталась в её распоряжении хоть слезинка.

Затем принялись они за дело и привязали тело покойного Бодуэна к крупу могучего гнедого коня Красного Рыцаря, дабы не тратить времени; когда же с этим было покончено, а прочие ещё не вернулись с лошадьми, Хью взял Заряночку за руку, и повёл бедняжку к ручью, и смыл с груди её запёкшуюся кровь; и ополоснула она лицо и руки, и позволила отвести себя назад: и теперь девушка нашла в себе силы прислушаться к словам утешения, к ней обращённым. И показался Заряночке Хью настолько сострадательным и добрым, что, наконец, набралась она храбрости и спросила его, как поживает Виридис. Отвечал Зелёный Рыцарь: «Все дамы находятся в полной безопасности под кровом замка; с Виридис всё в порядке, и любит она тебя всей душою. И с Авреей всё в порядке; однако что за горе её ожидает! Что до Атры, не так весела она, как остальные две, но отчего – я не ведаю».

Тем временем возвратились и остальные, ведя в поводу лошадей, и Артур кивнул в знак согласия, увидев, как поступили с телом Бодуэна; засим все сели в седла; вот так случилось, что конь Золочёного Рыцаря достался Заряночке. И вот отряд двинулся в путь, переправился через реку и углубился в лес; и воин, как и прежде, служил проводником, в то время как оруженосец вёл в поводу коня, обременённого скорбною ношей – телом покойного Рыцаря Обета.

Всадники ехали удручённые и по дороге почти не переговаривались промеж себя; не прошло и трёх часов, как стали они понемногу узнавать окрестности и поняли, что недалеко уже то место, где можно рассчитывать на встречу с сэром Эймерисом и его отрядом. Так оно и случилось: у небольшой рощицы рыцари завидели группу людей с конями в поводу и тут же опознали в них свою свиту; а те тотчас же вскочили в седла и поскакали вперёд, навстречу лордам, потрясая копьями. Очень скоро радость поджидающих обратилась в скорбь, и невозможно описать горе сэра Эймериса, ибо не ведало оно предела. И огляделась Заряночка и увидела, как стенают и сокрушаются воины, и ещё тяжелее сделалось у бедняжки на сердце; и перевела она взгляд на Артура Чёрного Оруженосца: тот восседал на коне неподвижно, с каменным, угрюмым лицом и взирал на скорбящих едва ли не с презрением. Но сэр Эймерис подошёл к Заряночке, и опустился перед девушкой на колени, и поцеловал ей руку, и молвил: «Ежели и воскресло бы моё сердце для радости, как спустя какое-то время произойдёт непременно, так возрадовалось бы оно при виде тебя, госпожа, что возвратилась к нам живой и здоровой; вот, по крайней мере, благо, способное примирить нас с утратой».