50 оттенков ксерокса - Елена Кармальская

Настя закинула на плечо сумку:

— Готова.

— Давай понесу, — я забрал у неё из рук пакет с вещами.

Настя закрыла номер на ключ, и мы в очередной раз направились к лифту. Ключ от номера она мне почему-то не отдала, но я решил не заострять на этом внимание — сначала Настю надо разместить с комфортом, а потом я у неё ключи возьму.

Доехав до моего, то есть, теперь Настиного номера, без приключений и случайных парочек, мы зашли внутрь. Моя "однушка" практически не отличалась от Настиной, они тут все типового образца. Она вынула из пакета вещи, поставила на зарядку технику, а я повесил её костюм в шкаф, затем направился в ванную — забрать оттуда "мыльно-рыльные принадлежности".

Я сложил в пакет полотенце, расчёску, пасту и уже собирался взять щётку, как за моей спиной в зеркале возникла Настя с косметичкой в руках.

— Зачем ты всё убираешь? — немного удивлённо спросила она. — У меня тут не куча косметики, всё поместится.

Она вынула из косметички зубную щётку и какой-то маленький флакончик и пристроила свою щётку в стакан рядом с моей. Мой внутренний демон, хитренько посмеиваясь, подкинул мне практически несбыточную мысль — что мы уже давно живём вместе, вот и наши щётки стоят в одном стакане, и вообще...

Я дёрнулся, едва не задев стаканчик. Это что... значит... значит, она подумала, что... Что мы можем переночевать вместе в номере? Что я предлагал ей не поменяться номерами, а просто пригласил к себе? Но ведь она согласилась...

У меня перехватило дыхание и чуть голова кругом не пошла. Я был вынужден схватиться за стенку, чтобы не упасть.

— Эдь, с тобой всё в порядке? — она встревоженно поглядела мне в глаза, и я совсем растаял.

— Да... голова немножко кружится, — почти не соврал я.

— Ох да, ну и вечерок у нас! — моя возлюбленная вышла из ванной и села на кровать, уронив голову на руки. Плечи её начали вздрагивать. — Как я перепугалась из-за этого идиота! Устроили позорище...

Я осторожно подсел к ней рядом и коснулся её плеча:

— Давай я завтра сам разберусь? Скажу, что это я в том номере ночевал... Хочешь?

Настя решительно встала и начала ходить туда-сюда по комнате.

— Да не бери в голову, пускай Мартышкин расхлёбывает. Скажу, упал или что-нибудь в этом роде. Ничего...

— Как это ничего, — возразил я. — Кто угодно бы на твоём месте разволновался!

Она подняла на меня свои чудесные серые глаза и тихо сказала:

— Спасибо.

— За что? — стушевался от неожиданности я.

— За то, что был со мной. А представь, я бы там одна спала мирным сном, и вдруг ТАКОЕ в номер лезет? С тобой хоть не так страшно было. А так — шуму было бы на весь этаж...

— Да, удачно я зашёл, — согласился я, стараясь не сильно краснеть от комплимента. — Это я не к тому, что тебя легко испугать, но среди ночи в окно...

— Да уж, это слишком даже для Мартышкина, — вздохнула Настя, обхватив себя за плечи. — Надеюсь, хотя бы в твой номер никто не полезет...

— Ну, Мартышкин спит, а человеки-пауки тут не водятся, чтоб на 4 этаж залезть, — попытался пошутить я. — Настя, давай я тебя хоть чаем напою. Хочешь? — я потянулся к электрочайнику.

— Хочу. Лучше с коньяком, — Настя встряхнула своими медными, блестящими волосами. — Закажи, пожалуйста, пусть из бара принесут, а я переоденусь пока.

Я позвонил по внутреннему телефону в бар, и когда из ванной наконец вышла Настя в свободных шортиках вместо джинсов, в дверь уже постучался коридорный с бутылкой и плиткой шоколада.

— Ух ты, — она всплеснула руками. — Да ты тут целый стол сервировал!

Пока Насти не было в комнате, я успел положить на блюдце пару бутербродов с сыром, которые я брал на всякий случай и не съел, а теперь ломал на дольки шоколад. В номере было два стакана, где сейчас заваривался чай. Настя села на кровать, я на стул, и мы взяли по стакану, от которых пахло горячим, коньячным ароматом, несмотря на то, что добавлено-то было не больше десертной ложечки.

— Ну, давай, за нормальных людей, — Настя отсалютовала мне стаканом и прихлебнула горячий чай.

— Извини, я не спросил, какой шоколад ты любишь, — начал было я, увидев, как она берёт себе дольку, но она жестом остановила меня:

— Да неважно. Я сейчас любой съем, — она с удовольствием положила в рот дольку и с явным наслаждением начала жевать.

Выпив чаю, Настя немного успокоилась, и происшествие уже стало казаться смешным. Налив себе по второму стакану, мы начали обмениваться шутками по поводу мартышкинского вторжения. Так слово за слово, у нас начал складываться стишок, стилизованный под басню Крылова:

..."Мартышке где-то Бог послал пузырь "Текилы",

Она, на барный стул усевшись задом,

Уже изрядно надралась

И в номер спать уж собралась,

Да призадумалась, а не пойти ли к бабам!"...

Добавляя наперебой все новые и новые строчки, мы смеялись почти до слёз.

— В очередной раз убеждаюсь, что не зря взяла тебя на работу! — отвешивает мне ещё один неожиданный комплимент Настя.

— Почему? — смутился я.

— У тебя талант составлять слоганы — а это ценное качество для рекламщика, — улыбнулась в ответ она. Я глядел на неё, одетую в простую футболку и шортики, и она казалась мне какой-то совсем родной. Блин, похоже, мне надо Мартышкину ещё и пузырь выкатить, потому что не налакайся он до животного состояния, фиг бы мы сидели сейчас с Настей в моём номере...

В общем, кончилось всё тем, что я, отлучившись в туалет, обнаружил Настю, мирно задремавшую на кровати. Я погасил свет и осторожно, чтоб не разбудить, подтолкнул её, чтобы укрыть одеялом. Она вздохнула, но не проснулась — так утомил её этот насыщенный на события день. Её тёплая кожа показалась мне обжигающе горячей. Ох, если бы я мог сейчас лечь с ней рядом, обнять, чувствовать её дыхание... Боюсь, я бы тогда вообще уснуть не смог. Но она, конечно же, проснулась бы — и что она обо мне бы подумала?

Но о таких вольностях мне приходилось только мечтать. Я тихо взял ключи, сходил в Настин номер, взял оттуда одеяло и подушку, а вернувшись к себе, устроил себе постель на ковре возле узкой односпальной кровати, где сейчас спала Настя. Я с досадой почесал руку — за несколько мнут, проведённых в Настином номере, я успел получить несколько укусов от налетевших с реки комаров.

Утром я проснулся оттого, что Настя легонько коснулась меня рукой. Спросонок я поймал её руку и попытался прижать к своей щеке, но тут же резко вскочил и постарался прикрыться одеялом. Настя сидела на кровати. Видно было, что она тоже только что проснулась и умирала со смеху над моим растерянным видом. Её медные волосы были разлохмачены, на щеке краснел сонный шрам от складки одеяла, но какая же она была при этом красивая — словами не передать!