Диагностика убийства - Ирина Градова

– Господи, как вы?! – пробормотала я, подскакивая к мужчинам и мальчику.

– Шримати… – пробормотал Ракеш. – Они хотеть меня… убить!

– Да ладно тебе, парень, – прокряхтел Ноа. – Не убили же!

Только теперь я заметила, что он прижимает руку к плечу.

– Ты что, ранен?!

– Ерунда, жить буду…

– Я в этом не сомневаюсь, но надо посмотреть!

– Хирург здесь я.

– Раненый хирург, – поправила я. – А я как-никак тоже врач. Покажи!

Отняв руку, Ноа нехотя продемонстрировал отверстие, оставленное пулей в его ключице.

Несмотря на то что в бытность свою студенткой я вдоволь насмотрелась на кровь, к ее виду так и не привыкла.

– Кость не задета, – пытаясь меня успокоить, сказал Ноа.

– Тебе нужно в больницу!

– Эта клиника – единственная в округе. Кажется, тебе придется немного потрудиться!

– Мне?! – отпрянула я.

– Сама же только что кричала, что врач как-никак! – криво усмехнулся раненый.

В его словах был резон.

– Ладно, помогите ему подняться! – скомандовала я телохранителям. Они послушно выполнили мое требование.

– Здесь осталась хоть одна кровать?

– Может, и осталась, – произнес Ноа, – но нам нужны вода и свет, а эти сволочи все раздолбали… Думаю, лекарств тоже нет.

– Вы, – неожиданно подал голос пришедший в себя Ракеш, – идти ко мне – мой дом, мама помогать!

– Хорошая мысль, – согласился Ноа, морщась от боли.

– Дом рядом, – добавил мальчик. – Два минута на машина!

Жилище Ракеша представляло собой жалкую халупу с фанерными стенами, но внутри его мать, Рани, попыталась создать некое подобие уюта – насколько это было возможно при такой-то нищете! При виде нас женщина взвизгнула от испуга, но Ракеш быстро-быстро залопотал на хинди, объясняя матери, что произошло.

Сидху усадил Ноа на единственную имеющуюся в помещении лежанку. Кожа раненого была горячей и влажной, и это означало начало лихорадки. Его длинные волосы прилипли ко лбу, а глаза нездорово поблескивали.

– Как это произошло?! – пробормотала я, одновременно осматривая рану.

– Это люди Бабур-хана, – убежденно произнес Ракеш. – Они понимать, что доктор – единственный, кто мешать им избавиться от нас, – теперь, когда Дипак Кумар пропадать!

– Двое были внутри, – добавил Ноа, кусая губы. – Они взяли Ракеша в заложники – видимо, хотели дождаться меня!

В этот момент в комнату проскользнул маленький мальчик.

– А я тебя знаю! – удивленно воскликнула я.

– Это Рану, – сказал Ноа, – брат Ракеша. Ты права: именно благодаря ему мы и встретились.

– Так это он украл сумочку на рынке?!

Рану смотрел на меня большими невинными глазами, делая вид, что не понимает ни слова, но я догадывалась, что парнишка пытается ввести меня в заблуждение. Правда, увидев кровь, он изменился в лице и с тревогой взглянул на мать.

Я стала расстегивать пропитанную кровью рубашку Ноа. Ракеш пристально следил за моими руками. Кто-то легонько похлопал меня по плечу, и, обернувшись, я увидела Лала, протягивающего мне ножницы – очень предусмотрительно с его стороны, так как мои пальцы стали липкими от крови и мне никак не удавалось справиться с пуговицами. В другой руке водитель держал аптечку первой помощи, что оказалось также весьма кстати.

– Пуля внутри, – сказал Ноа. – Тебе придется ее вытащить.

– Но у меня же ничего нет! – растерялась я. – Ни инструментов, ни медикаментов…

– Доктор Ноа нужен лекарство, да? – спросил Ракеш, трогая меня за рукав. – Ты сказать, какой лекарство, и я все достать!

– Я не уверена, что смогу, – пробормотала я, жалобно глядя на Ноа.

– Это как… на коньках кататься, – тяжело дыша, сказал он. – Один раз попробуешь – и никогда не забудешь!

– Но я не умею кататься на коньках!

– Я буду говорить тебе, что делать.

– Что надо, доктор Ноа? – спросил Ракеш, склоняясь над лежанкой.

– Спирт… любой, даже не медицинский сойдет, – ответил тот. – Острый нож…

– Горячая вода! – опомнившись, добавила я. – Побольше горячей воды и чистых полотенец!

Ракеш застрекотал на хинди, обращаясь к матери, и она, кивнув, выскочила из комнаты.

– Еще… антибиотик – какой найдете, для внутривенного, – снова заговорил Ноа. – Пенициллин, ампициллин – что угодно… Бинты…

– Новокаин, – вмешалась я. – Морфина вы, конечно, не найдете…

– Морфий? – неожиданно переспросил Ракеш. – Я найти морфий!

«Какой, однако, интересный ребенок этот Ракеш!» – подумала я.

– Шприц, эфир, щипцы, иглы и викрил…

– Что-что? – переспросил Ракеш, беспомощно тараща на меня глаза.

– Медицинские нитки, – пояснил Ноа. – Саморассасывающиеся. Они такого… фиолетового цвета. Нужно вытащить пулю и зашить рану.

– Понял! – сказал Ракеш. – Это все?

Я кивнула.

– Может, в больнице сохранилось хоть что-то? – спросил Ноа с надеждой. – Нет, нельзя туда возвращаться!

– Сидху сопровождать мальчик! – решительно заявил Говинд. От присутствия четверых взрослых мужчин и без того маленькое помещение казалось и вовсе крошечным.

– Верно! – обрадовалась я. – А вы, Говинд, вызовите полицию.

– Не надо! – вскрикнул Ноа. – Только хуже будет… Обойдемся.

– Так они идти? – уточнил Говинд.

– Да, – согласилась я, и мужчина с подростком сорвались с места, как гонщики «Формулы-1».

– Где Ракеш собирается раздобыть морфий? – спросила я у Ноа.

– Он очень… изобретателен, – уклончиво ответил тот, обливаясь потом.

Что я помню об огнестрельных ранах? То, что они бывают сквозные, слепые, проникающие, непроникающие или касательные. И как это мне, черт подери, сейчас поможет?! Но я точно знаю, что любое серьезное ранение чревато шоком и раневой инфекцией, а кровотечение… Приподняв полотенце, которое прижимал к плечу Ноа, я с облегчением заметила, что оно вроде бы слабеет. Это, конечно, еще ни о чем не говорит: мне точно неизвестно, сколько крови он потерял. Но все же то, что удалось остановить кровь в домашних условиях, обнадеживало. Нужно промыть рану. Какой-нибудь дезинфицирующий раствор пришелся бы как нельзя кстати, но потеря времени в ожидании мальчика может иметь плохие последствия.

Промыв рану водой, я принялась обрабатывать ее перекисью из аптечки Лала.

– У тебя руки дрожат, – заметил Ноа. – Но в целом неплохо.