Королева Тирлинга - Эрика Йохансен

– Вот незадача. Где Мортийское соглашение?

– Ждет вас, можете с ним ознакомиться. Но, думаю, вам придется смириться.

– С чем?

– С войной, – прямо ответил Булава. – Вы фактически объявили войну Мортмину, госпожа, и поверьте мне: Красная Королева придет по вашу душу.

– Это был рискованный шаг, Лазарь, я знаю. Но я считаю его необходимым.

– Просто помните, что риску подвергаетесь не только вы. Вы ставите на карту все королевство. Ставки высоки, и вам лучше приготовиться к проигрышу.

Он ушел за Андали, а Келси с тяжелым сердцем уселась на кровать. Булава, очевидно, начинал понимать ее, и его веские доводы разили в самые уязвимые места. Закрыв глаза, она увидела Мортмин – чудище, пробудившееся от долгого сна и нависшее, словно тень, надо всем, что она хотела построить.

«Карлин, что мне делать?»

Но голос Карлин больше не звучал в ее голове, и ответа не было.

Мортийское соглашение был разложено на большом обеденном столе, стоявшем в конце приемной залы. Его объем был явно маловат для документа такой важности: всего несколько плотных листов пергамента, слегка пожелтевших от времени. Келси зачарованно прикасалась к этим страницам, на каждой из которых в левом нижнем углу виделись небрежно начертанные черными чернилами инициалы ее матери: Э. Р. Справа были другие инициалы, выведенные темно-красным: К. М. На последней странице документа стояли две подписи: на одной строчке было неразборчиво накорябано «Элисса Рэйли», а на другой теми же кроваво-красными чернилами каллиграфически выведено – «Королева Мортмина».

«Она действительно не хочет, чтобы кто-то узнал ее настоящее имя, – подсказала Келси интуиция. – Для нее важно, чтобы никто не знал, кто она такая на самом деле. Но почему?»

Девушка с разочарованием поняла, что положения договора были сформулированы весьма четко, как и говорил Булава. Тирлинг обязался ежегодно поставлять в Мортмин три тысячи рабов, двенадцатью равными партиями. Возраст невольников не должен был превышать пятидесяти лет, и среди них должно быть не менее пятисот детей, как минимум по две сотни каждого пола. «Почему так много детей?» – удивилась Келси. Мортмин также получал небольшое количество малолетних рабов из Калле и Кадара. От детей было мало проку на заводах и шахтах, где преобладал тяжелый труд, а сельское хозяйстве в Мортмине было не развито. Даже если рынок был наводнен растлителями, на детей не должно было быть такого высокого спроса. «Почему же так много?»

Сухой, сугубо официальный текст договора не давал ответов на ее вопросы. Если очередная партия груза не прибывала в Демин к восьмому дню каждого месяца, Мортмин имел право на незамедлительное вторжение и насильственный захват необходимого количества рабов. Келси отметила, что в документе не была указана продолжительность такого вторжения, равно как и сроки вывода войск. Булава был прав: предотвратив отправку, она дала Красной Королеве все основания для вторжения. Что было в голове у ее матери, когда она подписывала столь однобокое соглашение?

«Будь объективна, – напомнила она себе. – Что бы ты сделала на ее месте, когда враг стоял у ворот?»

И ответа у Келси снова не нашлось. Она сложила страницы договора в аккуратную стопку и с гадким чувством отнесла на письменный стол в покоях своей матери.

Остаток дня Келси провела, осматривая Королевское Крыло и знакомясь с его обитателями. Новая повариха, Милла, была светловолосой и такой крошечной, что Келси отказывалась думать о том, как четыре года назад она умудрилась родить сына. Девушка догадалась, что Милле раньше приходилось заниматься чем-то весьма неприятным, чтобы сводить концы с концами. Услышав, что ее единственной обязанностью будет приготовление пищи, пусть и на двадцать с лишним человек в Королевском Крыле, она пришла в такой неописуемый восторг, что Келси поспешила зарыть руки в складки платья, испугавшись, что Милла кинется их целовать.

Женщину постарше, круглолицую и румяную, звали Карлотта. Она казалась напуганной, но после долгих расспросов призналась, что умеет сносно шить. Келси попросила ее изготовить еще несколько черных платьев взамен того, что было испорчено на коронации, и та согласилась взяться за работу.

– Но было бы лучше, если бы я сняла с вас мерки, Ваше Величество, – робко вымолвила она с таким видом, будто сама мысль об этом внушала ей ужас. Келси эта идея пугала не меньше, но она кивнула и улыбнулась в попытке успокоить женщину.

Она также познакомилась с несколькими стражниками, которых не было с ними в пути: похожим на разбойника Кэйланом, которого все звали просто Кэй, а также с лучниками Томом и Веллмером. Последний казался слишком юным для королевского стражника. Он изо всех сил старался выглядеть столь же мужественно, как и его старшие товарищи, но все же заметно нервничал, беспокойно переминаясь с ноги на ногу.

– Сколько лет этому мальчику? – шепотом спросила Келси у Булавы.

– Веллмеру? Двадцать.

– Где вы его нашли? В яслях?

– Многие из нас поступили на службу, едва достигнув подросткового возраста. Не волнуйтесь насчет Веллмера. Он может попасть из лука точно вам в левый глаз с такого расстояния даже при свете факела.

Она попыталась примерить эту характеристику на стоящего перед ней бледного от волнения парнишку, но у нее ничего не получилось. Затем Келси последовала за Булавой по коридору в одну из комнат, где наспех обустроили детскую. Комната неплохо для этого подходила: это была одна из немногих спален с окном, и от дневного света обстановка казалась ярче и веселее, чем была на самом деле. Вся мебель была сдвинута к стенам, а по полу были разбросаны самодельные игрушки: тряпичные куклы, набитые соломой, торчащей из-под многочисленных заплаток, игрушечные мечи и даже крошечная копия деревянного торгового лотка.

Заглянув в комнату, Келси увидела детей, сидящих полукругом в центре детской и не сводящих глаз с красивой незнакомки с золотисто-каштановыми волосами. Красавица рассказывала им историю о девушке с невероятно длинными волосами, которую заточили в башне, и Келси, стараясь оставаться незамеченной, прислонилась к двери, чтобы послушать. Женщина говорила с отчетливым мортийским акцентом, но обладала хорошо поставленным голосом и рассказывала очень увлекательно. Когда принц пострадал от рук вероломной ведьмы, уголки рта рассказчицы опустились, на лице отобразилась печаль. В этот момент Келси узнала ее и с изумлением повернулась к Булаве.

Он жестом поманил девушку прочь от двери и тихо сказал:

– Она потрясающе ладит с малышами. Женщины, даже Андали, спокойно оставляют с ней своих ребятишек, пока работают. Это неожиданный подарок судьбы: иначе дети постоянно бы путались у нас под ногами.

Келси снова заглянула в комнату. Рыжеволосая красавица теперь показывала пантомиму, изображая чудесное исцеление принца. В свете свечей она, казалось, лучилась и была совсем не похожа на то забитое создание, которое Келси видела съежившимся в изножье регентского трона.