Норман. Шаг во тьму - Владимир Белобородов

– Это да, может, приберемся?

– Лучше хасанов убери – догадаются.

Хасаны все поняли без слов и тут же поменяли позицию, спрятавшись за полуразвалившимися бочками. Хотя с их природным даром отвлечения внимания они могли бы спрятаться и на ровном месте. Фигуры хасанов почти расплылись. Если бы не знал, что они там, ни за что бы не догадался. «Рассеивание»! Я, выпустив силу в жезл по безымянному пальцу, отошел к стене конюшни, с одной стороны ограждавшей двор.

– А где Малик?

Энурлен пожал плечами.

Они вышли вчетвером, в черных плащах со скинутыми капюшонами. Двое из них были эльфами. Значит, я не ошибся тогда. Лишь бы «рассеивание внимания» сработало. Не вовремя проснулась память предков. Меня начала бить мелкая дрожь.

Личи были без мечей, но у каждого в руке – жезл. После ворот они сразу разошлись в стороны. Видимо, чтобы не подставляться всем под один удар. Но это было хорошо. Один точно введет меня в круг своего «щита», а второй – впустит хасанов, притаившихся с противоположной стороны. Третий попадет под атаку Пуша. Эльфы и Нейла держали «щиты». Ни та, ни другая сторона не наносила ударов. Личи молча, синхронно пошли вперед. «Как в кино», – пролетела глупая мысль. Дрожь в ногах усилилась. «Мама родная, уйди», – попытался я загнать память Сергея вглубь. Когда они прошли треть не такого уж большого двора и оставалось еще немного, чтобы я попал в круг «щита» ближайшего ко мне лича, из окна дома вылетел камень.

«Некрос…» Камень снес одного из личей, но оставшиеся ударили по окну. Оттуда раздался крик Малика, который для меня стал растягиваться. Ускоренное восприятие погасило все мысли, страхи, я вновь был вожаком стаи. Пуш, взорвав под ногами лича клубы пыли, вырвался по моей команде из своей подземной засады и вцепился в глотку противника. Новер, также успевший попасть в круг «щита», с яростью, словно куклу, трепал за руку второго. Я, сплетя «лезвие» и почти уткнувшись в «щит», выпустил плетение на волю и провалился сквозь мягкую стену в круг «щита» к третьему личу. Он уже поворачивался на меня. Мы ударили одновременно. Я «темным огнем» жезла, чем ударил он, заметить не успел, поскольку пытался уйти с траектории его руки. Мгла охватила разум. Я, выхватив клинок, отсек падающему личу руку. Вторую отсек уже лежащему. Резкая вспышка в голове известила о боли Новера. Я рычал, пробивая густоту воздуха, пытался добраться до обидчика сына, брата, волка. Пуш и Руча успели быстрее.

От Новера меня практически оттащили. Один бок хасана, можно сказать, отсутствовал. Но самым страшным оказалось не это. Его тело было изогнуто неестественным образом, я подозревал, позвоночник…

Погибших хоронить не стали. Того, кто не был завален камнями, я лично сжег огнем жезла. К телам личей Энурлен подходить запретил, объяснив это тем, что они и без рук умеют делать пакости.

Переломанного Малика нес Пуш. Лейка и Храм шли по бокам от кота, поправляя истерзанное тело артефактора, когда оно сползало. Эль шагал рядом с уложенной на перевязь рукой. Эльфы несли на руках волка. Сквозь разорванный бок были видны ребра и слегка вздымающиеся при очень частом дыхании органы. Спину без Разы трогать не решились. Спасло то, что эльфы могли передавать ему силу. Собственно, он сейчас находился под капельницей, которую заменял непрерывный поток серой маны, вливаемой в него то одним, то другим остроухим.

– Стой, – попросила меня Нейла. – Я хотя бы немного сниму боль, раз уж каналы не даешь поправить.

Я остановился, боль действительно была дикая. Половина лица выгорела от удара лича. Все-таки я не смог полностью уклониться.

Шивак шел немного впереди, рядом с понурившимся главой. Понять печаль эльфа было несложно. Тринадцать погибших, считая его сына.

Через несколько частей сделали привал.

– Я сожалею, – присев рядом с Энурленом, попытался хоть как-то разделить его скорбь.

– Не надо. Надо жить. Нельзя грустить по умершим. Этим мы держим их души здесь, – ответил глава неожиданно возвышенно.

Нейла присела рядом.

– Они знали, что бой будет нелегким, – продолжил глава, – это первое выигранное нами сражение. Ты вон даже беременной жене позволил сражаться. Я бы не смог.

Я посмотрел на Нейлу.

– Я не знаю, как так получилось, – тихим голосом, опустив глаза, произнесла она. – Не должно было…

– Ты не знал? – ухмыльнулся Энурлен. – Мало внимания уделяешь девушке. А идти против природы в Темных землях не получается. Видели, сколько у нас детей, а ведь обычно у эльфов рождается в лучшем случае трое за всю жизнь. Я не знаю, в чем секрет, но подозреваю, что в связи с быстрым старением в Темных землях и постоянным воздействием силы смерти природа бросает все силы на продолжение рода. Только бы как с нашими детьми не получилось. Кстати, у тебя двойня, поздравляю.

– Спасибо, – промямлил я, огорошенный новостью.

– Ну ладно, я, наверное, пойду. Судя по всему, вам поговорить не мешает. – Глава поднялся с земли и, отряхнув штаны от прилипших соринок, пошел в сторону отдыхающих эльфов.

– Малика надо лечить, – произнесла Нейла, направляя силу из ладони на мой ожог. – Так получилось.

– Нейла, да как бы ничьей вины нет, оба старались.

– Дурак.

– Умничка.

– Ты рад?

– Не знаю. В смысле рад, конечно, – попытался я исправить ошибку.

– Так не знаешь или рад?

– Я еще не понял.

– Представляешь, у нас будет двое детей. Может, даже мальчик и девочка.

– Пока не представляю, но, надеюсь, характером они пойдут не в тебя. – Я перехватил руку Нейлы и поцеловал.

– Чем тебе не нравится мой характер?

– Язвительностью.

– А-а-а, ну да, ты-то у нас прямо душка.

Мы некоторое время помолчали.

– Я люблю тебя, – прошептала Нейла, прижавшись к моей груди.

– А я не знаю.

Нейла довольно чувствительно ударила в живот кулачком.

– Не смешно.

Я поцеловал ее в макушку.

– Встаем, – раздался голос главы.

Берега реки мы достигли глубокой ночью. Собственно, до берега-то нужно было еще добираться, но ночевать рядом с рекой, а тем более переправляться в темноте через нее, казалось безумием. Встретил нас эльфенок из «охотников», пойманных нами в первый раз. Не знаю, как они это успели сделать, но попали мы в полублагоустроенный лагерь с шалашами и выложенным из камней костровищем, около которого стоял ряд нехилых котлов.

– Вы пока спать идите, – встретила нас в лагере Раза, выделявшаяся своей белой косой в ночи, – а я раненых посмотрю.

– Я помогу. – Нейла пошла с ней.

Храм аккуратно снял Малика и понес вслед за ними.

– Пойдемте, покажу свободный шалаш, – потрепала меня за руку девчушка.