Дорога на Дамаск - Линда Эванс

— Ты что, боишься «Блудного Сына»? — внезапно спросил Саймон жену.

Она несколько мгновений колебалась, а потом решила ничего не скрывать: — Да, боюсь.

— Что ж, — негромко сказал Саймон, глядя на Кафари со странным выражением, которого она еще не видела в его взгляде, — ничего удивительного. Лишь глупец не испугается такого мощного орудия уничтожения. И вообще, чем больше знаешь о мыслящих линкорах, тем более грозными они кажутся. У нас в Кибернетической бригаде не попадешь в командный отсек линкора, пока не пройдешь углубленного курса психологии. А прежде, чем начать командовать «Блудным Сыном», мне пришлось заниматься на специальных курсах, потому что он реагирует на все не так, как новейшие линкоры с более совершенными компьютерами и программным обеспечением на борту. Но ты моя жена, — продолжал Саймон, нежно погладив Кафари пальцами по щеке, — и Сынок это знает. Он считает тебя своим другом, а дружбу мыслящего линкора не так-то просто заслужить. И все-таки ты не смогла бы им командовать. Он не запрограммирован на то, чтобы доверять тебе так же, как он доверяет мне. Иными словами, он не будет выполнять твои команды, а некоторые из них даже может воспринять как угрозу. А его реакция на угрозу гораздо быстрей человеческой. Сынок — мыслящая машина, созданная для самостоятельных действий, а мыслящий мозг непредсказуем. В работе с ним очень много тонких и даже опасных моментов, и я бы не хотел, чтобы это когда-нибудь тебя коснулось…

Кафари наконец услышала то, что так хотела услышать, и стала успокаиваться.

— Я все поняла, — прошептала она.

— Правда? — вопросительно поднял бровь Саймон.

— Ну да, — ответила Кафари и улыбнулась так широко, что Саймон изумленно воззрился на нее. — Видишь ли, иногда Сынок кажется мне милым ребенком, а иногда — до смерти меня пугает. Если бы пистолет-игломет, который я всегда ношу в кармане, мог принимать самостоятельные решения, я тоже относилась бы к нему совсем по-другому. Мне очень нравится Сынок, но слепо доверять ему было бы безумием…

— Я знал, что ты очень умная…

— Тогда скорее покорми меня. Я умираю с голода! Саймон чмокнул жену в лоб, похлопал по спине и подтолкнул к столу. За ужином они ничего не говорили. Кафари хотелось немного помолчать, и она упомянула лишь один инцидент прошедшего дня.

— У тебя в ангаре нет ничего такого, чем можно было бы отлепить самоклеящийся пластик от металла?

— Может, и есть, — нахмурившись, ответил Саймон. — А в чем дело?

— Какая-то сволочь облепила предвыборными наклейками все аэромобили на стоянке.

— Ты, кажется, не согласна с содержанием этих лозунгов, — ухмыльнулся Саймон.

— Не вполне.

— Это, наверное, мягко сказано… Ну ладно, что-нибудь придумаем… Кстати, нам, конечно, придется перекрасить аэромобиль…

— Откуда ты знаешь?!

— Видишь ли, я знаю, как бурно ты реагируешь на то, что тебе не по душе.

— Ну да, — усмехнулась Кафари. — Я действительно исцарапала краску.

Они не торопясь доели десерт, вместе помыли посуду и отправились в гостиную. Вопросительно подняв бровь, Саймон показал подбородком на информационный экран. Кафари со вздохом кивнула. Как ни противно, а за ходом выборов все-таки надо следить! Саймон включил экран и помог жене поудобнее устроиться на диване.

Впрочем, от появившегося на нем изображения Кафари чуть не стошнило. Она узнала молодую женщину-адвоката, разговаривавшую с Полем Янковичем, старавшимся брать интервью у самых смазливых деятельниц ДЖАБ’ы. Длинные светлые волосы Ханны Урсулы Ренке и ее ослепительная тевтонская улыбка за последние месяцы очень часто мелькали на экране, сопровождаясь одними и теми же рассуждениями.

— Мы устали от Джона Эндрюса! В своих выступлениях он сыплет никому не понятными цифрами, а наша экономика сползает в глубокий кризис. С нас довольно! Джефферсонцы не желают больше поглощать намеренно запутанную информацию о хаосе на финансовом рынке и каких-то сложностях при формировании бюджета. А ведь даже нам, юристам, не разобраться в так называемом бюджетном плане администрации Эндрюса. А вот экономическая платформа ДЖАБ’ы проста и понятна. Мы хотим отдать деньги в руки тем, кто в них действительно нуждается. Именно поэтому Жофр Зелок и поддержал инициативы ДЖАБ’ы, направленные на восстановление экономики…

— Что же это за инициативы?

— Все очень просто. Прежде всего необходимо немедленно прекратить раздачу займов, начатую администрацией Эндрюса.

— А ведь Джон Эндрюс и его советники утверждают, что направленные на развитие экономики займы необходимы для восстановления промышленности и торговли на Джефферсоне.

— Нам действительно надо срочно восстанавливать экономику. Но эти займы не решают стоящих перед ней глубинных проблем. Кроме того, эти займы налагают невыносимое бремя на попавших в беду предпринимателей. Самые разные компании и в первую очередь мелкие розничные торговцы должны возвращать полученные деньги в безжалостно сжатые сроки. А ведь выдаются эти займы под драконовские проценты. Стоит вам не выплатить их вовремя, к вам будут применены суровые и совершенно несправедливые санкции. У вас могут даже конфисковать собственность! А ведь речь идет о живых людях, которые лишаются жилья и средств к существованию лишь из-за выплаты долга, без которого правительству не встать на ноги. Это просто возмутительно! Эндрюс нас шантажирует! Так продолжаться не может! С нас хватит!

Кафари, поморщившись, подумала, что предвыборным лозунгом ДЖАБ’ы должны были стать слова «С нас хватит!», потому что именно их и еще «Так продолжаться не может!» повторяли, как заклинание, все сторонники Санторини. ‘

Поль Янкович изобразил на лице ужас:

— Как же жить дальше, если правительство намеревается завладеть нашей собственностью?! Разве можно трудиться без зданий, оборудования, товаров?! Без земли, на которой стоят фабрики и магазины!

— Почему же они не говорят о том, что фермер тоже умрет с голода, если конфискуют его землю?! — пробормотала Кафари.

— Потому что им это не выгодно, — сказал, с трудом сдерживая гнев, Саймон, и Кафари вновь задумалась о том, что же такое особенное знает ее муж и что знал Абрахам Лендан.

С экрана по-прежнему звучал голос Ханны Урсулы Ренке:

— Вы правы. Так продолжаться не может! С такими займами собственники рискуют потерять все, что они в поте лица заработали за всю свою жизнь. Кроме того, их сотрудники тоже останутся без работы. Пострадают все! Безумный план восстановления экономики, осуществляемый Джоном Эндрюсом, умышленно составлен так, чтобы разорить самых бедных. Такие займы нам не нужны! Они ведут Джефферсон в пропасть!

— А есть ли у ДЖАБ’ы лучший план?

— Безусловно! Нашим гражданам нужны субсидии и пакеты экономической помощи, гарантирующие возрождение наиболее пострадавших предприятий. Речь идет о фирмах, которые не смогут встать на ноги из-за бессвязной, неуклюжей и опасной демагогии, называемой Джоном Эндрюсом планом экономического возрождения. Ведь на самом деле это безумие. Полное безумие!