Чёрная метка - Инна Зинченко

Аркис натянуто улыбнулся. Он и не ожидал иной реакции от этого существа, которое почему-то считает себя человеком, хотя, конечно же, таковым не является.

— Возможно и бред, — он постарался оторваться от стены, но лишь скривился от внезапной боли и оставил эти бесполезные и болезненные попытки, — вот только с душами нибирийцев вы уже хорошо знакомы, особенно она, — он кивнул на Риту. — Эпы — это и есть освободившиеся из своего хрустального плена, души умерших анунаков. Когда-то, очень давно, на Нибиру случилось катастрофическое землетрясение, в результате которого были разрушены многие хранилища душ и разбиты черепа… Именно из-за этого и закрыли планету, но часть эпов смогла прорваться в космос. Они ничего не помнят, ничего не знают, но испытывают постоянный голод и мечутся в системе Немезиды в поисках пищи — наших эмоций. Как у вас, людей, говорится: «Ты то, что ты ешь»? Верно подмечено. Эпы — это сгустки чувств и питаются они чувствами, вашими чувствами. Если их не кормить, то они вскоре погибнут и на этот раз окончательно — рассеются в бесконечности Вселенной, как дым от погребального костра.

От волнения Рита вскочила со своего места и нервно заходила по каюте из угла в угол. То, что поведал ей «пёс», было похоже на правду, немного странную, возможно, слишком уж фантастическую, но, всё-таки, правду. И тогда получается, что в ней сейчас живёт душа умершего, Бог весть, сколько лет назад, анунака.

Джокер заметил её волнение, подошёл и обнял за плечи.

— Не переживай ты так, всё будет хорошо. Ты хорошо держишься, скоро он тебя покинет. Ты только не сдавайся, ладно? — И столько в его голосе было заботы и нежности, что девушка расчувствовалась и шмыгнула носом и тут же назойливый эп ожил и обдал их холодом зимней вьюги.

Аркис терпеливо ждал своей участи, он всё ещё продолжал на что-то надеяться, хотя понимал, что ничего хорошего ему не светит.

— Зачем тебе это всё? — Обратился к нему Джокер. — Ну, добыл бы ты череп, что дальше? Меня интересует твоя конечная цель.

— Это старинная история, — устало сказал Аркис, — не знаю, стоит ли тебе об этом рассказывать. Хотя, мне кажется, что выбора у меня нет. Сам не могу понять, зачем я всё это рассказываю тебе? Ты ведь не обещаешь мне за это долгих лет жизни, — он грустно усмехнулся, обнажив острые белые клыки. — Ладно, я расскажу. Когда-то наши народы дружили. Мы вместе с нибирийцами создали прибор, который не только воспроизводит, но и усиливает способности анунаков управлять материей. Ты себе даже представить не можешь, что это даёт! Можно зажигать и гасить звёзды, можно менять климат и делать из пригодной для жизни планеты непригодную и наоборот. Можно править миром! Скажи, Исполнитель, ты хотел бы стать Богом?

Джокер пожал плечами, вдохновенная речь «пса» его нисколько не тронула. Но зато про себя он отметил кое-что другое — Аркис, явно что-то не договаривает. Не лжёт, но точно что-то умалчивает. И это, не произнесённое вслух, его интересовало гораздо больше, чем перспектива править миром по своему усмотрению.

— Аркис, мне на всё это начихать, — ответил он весело. — Бог из меня получился бы не самый лучший. Только зачем тебе всё это? Ты хочешь вернуть это изобретение своему народу или стараешься только для себя, любимого? И почему анунаки не отдали этот прибор вам, если вы вместе его создавали? Что-то здесь не так. — Глаза пирата пытливо скользили по серому лицу «пса», выискивая подтверждение своей догадки.

— Хорошо, я скажу тебе всё, — наконец, выпалил Аркис, — мне теперь всё равно. — Да, я хотел добыть его лично для себя. Зачем? Всё очень просто, проще не бывает, — он запнулся, всё ещё сомневаясь, стоит ли продолжать и пирату пришлось его поторопить:

— Давай уже, не тяни, иначе я смогу растянуть твою смерть на века.

— Всё дело в людях, Исполнитель. Их надо остановить. Заметь, я не сказал «уничтожить», но остановить. Эта чума расползается по всей галактике. За несколько тысячелетий они нисколько не изменились, не стали лучше. Я мог бы эту их экспансию остановить, разрушив всю инфраструктуру и заперев в своих мирах навечно! — Глаза «пса» загорелись, он уже даже не пытался контролировать свои слова и говорил всё, что накипело. — Кто-то должен их остановить!

По лицу Исполнителя трудно было понять, что он думает, но Рита надеялась, что он, всё-таки, не разделяет взгляды сириусянина на человечество. Конечно, люди — не самое совершенные создания во Вселенной, но они не заслуживают такой участи!

— Интересно, — задумчиво спросил Джокер, — а чем они хуже вас? Вот я смотрю на тебя и не могу понять, в чём разница.

— Во всём! — Ответил Аркис и после короткой заминки добавил: — А ты заметил, что говоришь «они», а не «мы»? Джокер, ты ведь не считаешь себя одним из них и правильно делаешь, потому что ты не человек.

Исполнитель недовольно поморщился, но спорить не стал и тогда «пёс» продолжил:

— Да, пират, ты не человек и такие существа, как ты, могли бы стать достойным продолжением человеческой линии, но даже в этом эти хитрые твари не прогадали! Они ведь создали вас стерильными. Конечно, ведь вы очень скоро заняли бы их место, как более сильный и достойный вид.

Джокер задумался. Этот стервец Аркис озвучил то, о чём сам он старался даже не думать. Слова «пса» его задели и ему стоило большого труда сдерживать свои чувства. Ведь, как ни крути, а получается, что их создавали именно, как машину, прибор для наведения порядка, но точно не как полноценных людей.

Почувствовал его сомнения, Аркис решил усилить нажим:

— Джокер, вот я могу сказать о себе «мы», потому что нас много, а ты, ты ведь этого сделать не можешь, верно? Сколько вас? Всего-то восемь особей. Этого недостаточно для того, чтобы воспринимать вас, как вид. Неужели тебе не обидно?

— Я не знаю этого чувства, — резко оборвал его пират. — Обида отравляет душу.

— Да нет у тебя никакой души! — Воскликнул возмущённый Аркис. — Нет, потому что ты не человек. Я только не пойму, зачем тебе эта девочка? Что, Исполнитель, ты можешь ей дать?

Джокер глухо сказал:

— А, может быть, она мне нужна для того, чтобы я тоже когда-то смог сказать «мы»? Всё, ты меня уже достал! Пора уже нам прощаться…навсегда. Но у меня остался ещё один вопрос: как ты узнал, где Рита?

— Так ведь у неё в голове датчик. Всего-то нужны были приборы, для слежения и я их достал. Говорю же тебе, все они продаются, если предложить достойную цену! Эти твари хитры иковарны даже друг к другу, не говоря уж о других видах. Верь мне, Исполнитель! И, возможно, ты ещё узнаешь кое-что о своём происхождение, нечто такое, что тебя неприятно удивит.

— Вероятно, ты прав, но мне почему-то кажется, что всё не так уж безнадёжно, — он ухмыльнулся, давая понять, что на этот раз разговор действительно закончен.

А потом Рите пришлось увидеть гораздо более страшный кошмар, чем те видения, которые посылал ей эп. Джокер замер, как будто окаменел и лишь в глазах полыхало пламя, только они одни и оставались живыми. Под взглядом Исполнителя тело Аркиса стало пластичным, как пластилин, который Джокер мял и гнул по своему усмотрению. Вскоре не осталось ни малейшего сходства с тем, кем был «пёс» до этого. На лице не осталось ни носа, ни рта, она превратилось в гладкую маску, на которой всё ещё блестели живые глаза сириусянина, наполненные слезами и страданием. Он не мог кричать, не мог просить о помощи, превращаясь в бесформенную массу.