Колумбайн - Дейв Каллен

На следующий день в школе Брукс слышал, как Эрик ему угрожал, и в тот же вечер сообщил об этом родителям. Те позвонили в полицию. Приехал помощник шерифа, поговорил с ними, после чего посетил семью Харрисов. Вскоре Уэйн позвонил Браунам и сообщил, что привезет Эрика для извинений.

– Спрячьтесь в комнате, – приказала Джуди Бруксу и его брату Арону. – И не выходите.

Уэйн остался в автомобиле. Он не стал морально поддерживать Эрика и предоставил сыну самому подойти к двери, позвонить и извиниться перед родителями Брукса.

Во время разговора Эрик вел себя как человек, который раскаивается в своих поступках.

– Миссис Браун, простите меня. Я не хотел зла. Вы же знаете, что я никогда не сделаю Бруксу ничего плохого, – сказал он.

– Ты можешь обмануть своего отца, но только не меня, – ответила Джуди.

– Вы хотите сказать, что я вру? – удивился Эрик.

– Да, именно это и хочу сказать. Если появишься на нашей улице или сделаешь что-нибудь Бруксу, я позвоню в полицию.

Эрик быстро ретировался и, вернувшись домой, стал думать о том, как отомстить. Он испугался отпора Джуди, но не собирался прощать ни ее, ни Брукса. Во время следующего «задания» приятели провели рейд в дом Браунов. Для отвода глаз они периодически нападали и на дома, обитатели которых никак не были связаны с Эриком. Они взрывали фейерверки, обматывали туалетной бумагой разные предметы и делали так, чтобы включилась сигнализация. На «Мерседес» Брукса они наклеили жвачку. Эрик периодически хвастался о «боевых заданиях» на своем сайте и разместил на нем имя Брукса, его адрес и телефон с призывом ко всем читателям сделать все, чтобы «жизнь этому козлу медом не казалась».

Брукс предал Эрика, значит, его следовало наказать. Но Брукс на самом деле всегда был бесполезным для Эрика человеком. У Эрика зрели большие планы. Он начал экспериментировать с часовыми механизмами для бомб, что потенциально открывало широкое поле деятельности. Эрик связывал вместе несколько петард, прикреплял длинный шнур и поджигал. Эрик все анализировал, однако в данном случае не мог получить правильную информацию, потому что убегал, как только поджигал заряд.

Джуди Браун была твердо уверена в том, что Эрик становится малолетним преступником. Вместе с мужем Рэнди она несколько раз разговаривала с отцом Эрика. Кроме этого, Брауны несколько раз звонили в полицию.

Уэйну было не по душе то, что семья Браунов так сильно озабочена судьбой Эрика. Уэйн только и хотел обеспечить сыновьям светлое будущее. Получилось так, что вне зависимости от дисциплинарных мер отца сыновья уже заработали среди окружающих определенную репутацию. Уэйн считал, что всем мальчишкам свойственно иногда ошибаться. Суть в том, что об их проступках лучше не говорить за пределами дома. Не стоит выносить сор из избы. Любая мелочь в молодые годы может усложнить жизнь в будущем, и человек не сможет получить того, что заслуживал. Он боялся того, что сумасшедшие Брауны могут очернить Эрика на всю его дальнейшую жизнь.

Некоторое время Уэйн внимательно наблюдал за поведением сына, но потом решил окончательно поверить в объяснения, которые тот ему давал. Эрик казался умным парнем и наверняка был в состоянии контролировать свои дурные позывы. Эрик вел себя спокойно, и на фоне этого спокойствия поведение Браунов казалось Уэйну истеричным.

Через три дня после инцидента с сосульками и снежками Уэйна вызвали к декану «Колумбайн». Уэйн завел новый блокнот, на титульном листе которого написал «Эрик». На протяжении двух последующих дней он заполнил три страницы. Брукс знал о том, что Эрик и его приятели выходят на «задания», о чем и сообщили декану. Тот говорил Уэйну, что происходит порча школьного имущества и что, по некоторым данным, Эрик употребляет алкоголь и если все это будет продолжаться, он обратится в полицию.

Эрик делал вид, что эти обвинения не имеют к нему никакого отношения. На идущих одна за другой страницах в блокноте два раза встречается слово «отрицает», выведенное заглавными буквами. Оба раза это слово обведено ручкой, но потом первую фразу зачеркнули. «Отрицает даже то, что мы с ним обсуждали тему употребления алкоголя», – гласит первая фраза. «Понятия не имеет, о чем врет декан Плэйс». Далее следует вывод: «Сделали и забыли – с друзьями не обсуждаем». Уэйн неоднократно подчеркивал, что не стоит разглашать этот вопрос. «Поговорил с Эриком: практически тема закрыта, – писал он. – Оставляем друг друга в покое, больше тему не поднимаем. Согласились на том, что дискуссия закрыта».

Судя по всему, на некоторое время у Уэйна отлегло от сердца. Потом в течение полутора месяцев он не делал в дневнике никаких записей. Затем мы читаем четыре быстрых заметки, посвященных нескольким звонкам. Уэйн говорил по телефону с мамой Зака и еще одним родителем. На следующий день, за два года и один день до массового убийства, звонили из департамента шерифа. Уэйн напрягся. «Мы тоже считаем несправедливым то, что нас преследуют, – писал он. – Нет никакого желания выслушивать обвинения каждый раз, когда что-то происходит. Эрик сделал выводы». Уэйн зачеркнул последнюю фразу и исправил ее на: «Эрик ни в чем не виноват».

Уэйн пришел к убеждению о том, что Брукс мстит Эрику. «Брукс хочет достать Эрика, – писал он. – У Брукса проблемы с другими ребятами. Он манипулирует людьми и обманывает».

Уэйн далее пишет о том, что, возможно, настало время нанять человека, который бы выступил в роли посредника и смог бы урегулировать этот вопрос. Может, даже адвоката. Последняя запись, имеющая отношение к этому инциденту, была сделана 27 апреля, после разговора с Джуди Браун. «Эрик сдержал слово, данное декану Плэйсу, и больше не подходит к Бруксу», – писал он. В конце страницы он снова повторяет: «Мы не считаем, что это справедливо, и также считаем, что нас преследуют».

Эрику очень нравилось выходить на «задания». Дилан тоже это любил, и в особенности его привлекало чувство товарищества. Он нашел себя, нашел свою роль, он был причастен к какому-то делу. Но «задания» были лишь короткими развлечениями, в конечном счете он не чувствовал себя счастливым. Дилан был совершенно несчастен.

У руководства округа Джеффко возникла одна серьезная проблема. Задолго до того, как Эрик и Дилан застрелились, в департаменте шерифа нашли досье на обоих парней. В файлах находилось двенадцать страниц распечатки с сайта Эрика, в которых тот изливал ненависть и грозился тем, что будет убивать людей. Для следствия эта находка, которая оказалась у них в руках еще до того, как обнаружили трупы убийц, была письменным признанием, наличие которого облегчало получение ордера на обыск домов. Однако для руководства округа это могло обернуться катастрофой, так как доказывало, что власти «сидели» на этих документах и не давали им хода с 1997 года.

Распечатки с сайта Эрика властям предоставили Рэнди и Джуди Браун. На протяжении полутора лет супружеская пара неоднократно предупреждала департамент шерифа о поведении Эрика. Приблизительно в районе полудня 20 апреля файлы привезли в Клемент-Парк, в трейлер, в котором был расположен командный пункт. Руководство округа много раз цитировало сайт Эрика для получения ордера на обыск, однако потом отрицало, что когда-либо видело этот документ. (Собственно говоря, наличие в файлах департамента шерифа распечаток с сайта Эрика отрицали несколько лет. Чтобы замести следы, скрывали и сами тексты выпущенных ордеров на обыск.)