Поступь Смерти - Соло

В процессе стройки в кузню заглянул посланник от предводительницы следопытов, который не смог сразу разглядеть в полумраке Грегора, и попытался зажечь магический светлячок, чуть было не загубив тонкую настройку рунического узора.

Из-за чего эльф закономерно схлопотал хорошую оплеуху от седого чародея, который к этому моменту только-только закончил формирование изоляционного контура своего творения и которому совершенно не хотелось заниматься настолько кропотливой работой еще несколько часов. Особенно из-за ошибки одного остроухого идиота.

Правда, флегматичный чародей слегка не рассчитал силу удара и кель'дораю пришлось отправиться к Вайтмейн в лазарет, из-за чего Сильвана битый час высказывала свое недовольство некроманту, но тому на возмущение эльфийки было глубоко наплевать.

Плеть отошла от поражения на переправе и согласно донесениям разведчиков Кель-Таласа, бесконечные орды голодной нежити вновь двинулись на Луносвет, а это значило, что в ближайшее время Грегору предстояло вновь столкнуться с рыцарем смерти. Но на этот раз бретонец не собирался встречать врага в безоружном состоянии и активно готовился к грядущей схватке.

Латный доспех некромант решил сделать в даэдрическом стиле, потому как обитатели Обливиона использовали примерно схожие методы ковки и их доспехи были одними из самых тяжелыми видов защиты, известных бретонцу.

Исключением были разве что снаряжение, сделанное из костей или чешуи драконов, но в этом случае ни о каком определенном "виде" речь идти не могла — вещи, созданные из останков Дова всегда были единичными экземплярами, встречались очень редко и каждый мастер делал их на свой собственный манер.

Помимо массивных лат, Мадаав также изготовил себе аналог полноценного хауберка из мелких ромбовидных пластинок, внешне напоминавший железный халат, что закрывал тело чародея от горла и практически до пяток. И само-собой, это также делалось из уплотненного до предела и несколько раз перекованного Черного Железа, которому кровь Грегора помимо легкого багрового оттенка придала большую энергоемкость и своеобразную "настроенность" на магию седого чародея, что должно было облегчить создание чар.

Сколько времени он потратил на литье и ковку, некромант не знал, но получившаяся в результате броня была настолько массивной, что даже усиленное магией тело бретонца поначалу ощущало серьезную тяжесть. Впрочем, через пару часов хождения в доспехе, Мадаав привык к постоянной нагрузке и перестал обращать на неё внимание. Созданные им латы практически не понижали его и без того невысокую скорость, а беглая проверка показала, что чары ускорения и облегчения веса работали без каких-либо проблем.

Но одной только броней Гргегор ограничиваться не стал.

Вспомнив, как многочисленные приспешники Падшего Принца оказывали ему поддержку в битве на мосту, уроженец Хай-Рока пришел к выводу, что помимо столкновения с самим Артасом, необходимо также подготовиться к схватке с рядовыми чародеями армии нежити, ведь созданная им броня хоть и могла подавлять вражескую магию, но была предназначена в первую очередь для защиты от атак физического характера.

Поэтому доспех из Черного Железа обзавелся плащом и вставками рунической ткани, по кайме которых шла тонкая вязь серебряных рун. Созданная таким образом антимагическая защита была заметно слабее той, что мог при желании создать сам Грегор, но главное — она действовала все время и без какого-либо участия со стороны некроманта. Мадаава могли оглушить, обездвижить или у него могла закончиться магическая энергия, но на подавление вражеских чар это никак бы не повлияло, скорее наоборот — плащ вытягивал из вражеских чар частицу сил и передавал её своему владельцу, что частично решало проблему нехватки магии в случае затяжного боя.

Небольшой недостаток у творения некроманта тоже был — при столкновении с по-настоящему сильным магом такая защита вряд ли бы чем-то помогла, но для узкопрофильного артефакта, предназначенного для схватки со слабым, но крайне многочисленным противником, подобное было простительно.

Закончив с защитным снаряжением, Грегор решил наконец-то выковать себе приличный клинок.

Хотя фехтовальщик из него по-прежнему был отвратный, оружейное дело бретонец знал на очень приличном уровне. Впрочем, было бы странно, если бы маг, некогда вооруживший сотни тысяч своих умертвий, был бы в этом деле полным профаном…

Вот только Черное Железо слабо подходило для создания оружия, нужного некроманту. Да, сделанный из него клинок был бы невероятно прочным, но его энергоемкость, даже с вливанием крови Мадаава, оставляла бы желать лучшего. Для брони это было не критично, ведь основная функция доспеха заключалась в защите, но вот для магического меча подобный недостаток был фатальным. Не говоря уже о посохе, который бретонцу тоже был необходим.

Иными словами — Грегору пришлось делать повторный набег на склад кель'дорай.

Заведующий запасами эльф почему-то не оценил внешнего вида облаченного в свою новую броню чародея и указав некроманту, где нужно искать необходимые материалы, куда-то быстро убежал, оставив за себя молодого остроухого, который от вида Мадаава отчего-то начал быстро бледнеть.

Позаимствовав на складе несколько слитков Истинного Серебра и пару слитков мифрила, уроженец Хай-Рока вернулся в кузню, где принялся ваять себе подходящий меч. В отличие от Черного Железа, работать с этими металлами было для седого чародея настоящим удовольствием. Особенно с первым — Истинное Серебро впитывало магическую энергию, словно губка и в расплавленном состоянии было настолько пластичным, что Грегор смог отлить клинок меньше, чем за час.

С формой оружия некромант извращаться не стал и остановился на прямом одноручном (По меркам самого чародея) клинке с односторонней заточкой и клиновидным кончиком, чтобы в случае необходимости этим мечом можно было не только рубить, но и колоть. Гарда у меча была небольшой и только с передней стороны, а в месте соединения лезвия и рукояти находился небольшой камень-накопитель, выращенный седым колдуном буквально на коленке. Какое-то колоссальное количество энергии такая самоделка поглотить не могла, но на пару-тройку огненных штормов её емкости должно было хватить, да и заменить её Грегору было в данный момент просто нечем.

Над рунической цепочкой, которую предстояло нанести на оружие, чародей раздумывал дольше всего, но в конце концов решил выгравировать руны поглощения вражеских чар и усиления своих собственных, путем высвобождения накопленной в клинке магии. Забирать души через клинок, по методу Падшего Принца, для Грегора не было смысла — много их в меч все равно бы не влезло, из-за невысокой емкости последнего.

К тому же, в отличие от того же рыцаря смерти, который без Ледяной Скорби терял львиную долю своих возможностей, некромант сам прекрасно справлялся с этой задачей, а созданное Мадаавом пространственное измерение, в котором чародей хранил души убитых и из которого черпал энергию для восполнения собственного магического резерва, было в этом плане