Самозванка - Лайза Джексон

– Она приедет с минуты на минуту. Может быть, мы сегодня заключим с ней соглашение и отправим обратно на родную ферму.

– У тебя ничего не выйдет, – разозлился Зак. Он не хотел снова видеть Одри, не хотел чувствовать ее запах и тонуть в ее глазах.

– Послушайте меня! Даже если она самозванка, она слишком похожа на Кэт. Да газеты с ума сойдут! Они будут полны фотографий: старые изображения Кэт и портреты Одри, одним словом, найдите десять отличий. Но, как ни сравнивай, вы должны признать, что она выглядит словно ожившая мачеха.

– Я ничего не собираюсь признавать! – Триш допила текилу и налила себе новую порцию. – Я не желаю это слушать.

– Газеты и телевидение будут только началом. Потом она найдет себе хорошего юриста, кого-нибудь, готового на риск ради известности. Многие адвокаты сильнее стремятся к славе, чем к деньгам.

– Ну и что ты собираешься делать? – спросил Зак, стараясь не выдавать своих чувств. Ему было противно обсуждать Одри за ее спиной, а тем более замышлять что-то против нее. Может, Триш и права, и ему нужно выпить.

На губах Джейсона появилась неприятная улыбка.

– Как говорилось в «Крестном отце», я сделаю ей предложение, от которого она не сможет отказаться.

– Тебе нечего ей предложить.

– А я считаю, что сто тысяч вполне способны решить проблему.

Триш открыла рот от удивления.

– Ты отдашь ей такую кучу денег?

– Ну вначале я, конечно, предложу меньше. Начнем с более скромной суммы и попытаемся ее убедить. Но сто тысяч совсем не так много, если учесть гонорары адвокатам, когда дело дойдет до суда. Подумайте о том, сколько мы потеряем, если завещание будет опротестовано и все имущество окажется под контролем судебных исполнителей.

– Держу пари, что отец сидит в аду и смеется над нами, – сказала Триш, прикуривая сигарету и выпуская колечки дыма. – Уму непостижимо: оставить почти половину состояния потерянной дочери, о которой даже неизвестно, жива она или нет. Он просто поиздевался над нами.

– Это положение завещания действительно до того момента, пока мы не представим доказательства о ее смерти, – напомнил Джейсон. – Тогда ее доля наследства будет поделена между нами.

От холодного взгляда, которым Джейсон сопроводил свой комментарий, Заку стало не по себе. Насколько далеко готовы зайти его братья и сестра, чтобы получить наследство? У каждого из них свои слабости. У Джейсона страсть к деньгам. Триш всегда ненавидела Ланден и ревновала к ней отца, это ее шанс взять реванш. А амбиции Нелсона простираются до небес.

«А ты сам? Разве ты чист?» – с горечью подумал Зак.

Что касалось его братьев и сестры, он был убежден, что они готовы лгать, чтобы добиться своей цели. И даже готовы красть. Но готовы ли они убивать?

– То, что отец сделал в завещании распоряжения относительно Ланден, не означает, что мы не можем бороться с таким положением, – заметил Джейсон. – Вы ведь знаете, как часто завещания оспариваются в суде. Нам нужно доказать, что старик был не в своем уме, когда составлял этот идиотский документ. В конце концов, кто в здравом уме оставит миллионы девчонке, которая пропала почти двадцать лет назад?

– Так почему же ты ничего с этим не делаешь? – завизжала Триш. – Если ты такой опытный юрист?

– Потому что поверенный отца поклянется, что старик был в таком же здравом уме, как вы и я.

– Значит, это будут его слова против наших.

Зак ненавидел обсуждения отцовского состояния. Конечно, это было необходимо, он не был ни так глуп, ни так богат, чтобы не понимать, что это важно, но больше всего ему хотелось отделаться от всей семейки и забыть о них. Жадные стервятники, вот кем все они стали.

«А ты сам? Ты ведь здесь, с ними. Надеешься сохранить свое ранчо», – издевался внутренний голос. Господи, что за чертовщина! И тут еще Одри. При мысли о ней Заку стало жарко. Ему не нравился план откупиться от Одри, но он не мог придумать лучшего.

– Итак, первое, что необходимо сделать, – это избавиться от очередной мисс Ланден, – продолжал Джейсон. – Отошлем ее на родную ферму и займемся опротестованием завещания.

– Я не думаю, что она на это согласится. – Зак старался говорить спокойно. – Для нее это скорее вопрос чести. Одри стремится не к деньгам, она хочет узнать правду. Джейсон скептически покачал головой.

– За всем стоят деньги, Зак. Разве ты не знаешь, что у каждого своя цена? Даже у мисс Нэш. Нам просто нужно предложить ей ее цену.

Зак услышал шаги на лестнице и напрягся. Он ощутил присутствие Одри раньше, чем Николь ввела ее в комнату.

– Вы ведь все знакомы с Одри? – продемонстрировала хозяйка свое безупречное воспитание.

Одри совсем не казалась испуганной. Наоборот, она держалась с достоинством. Она бросила на Зака беглый взгляд, от которого он почему-то внутренне сжался. Затем обратилась к Джейсону, спокойно глядя в его холодные оценивающие глаза:

– Мне передали, что вы хотели меня видеть.

– Да, я пригласил вас. Проходите, садитесь. – Он показал на мягкие кожаные кресла, расставленные у камина. – Что будете пить?

Одри колебалась всего пару секунд.

– У вас есть белое вино? Я люблю «Шардоне».

Джейсон пошел к бару с таким видом, словно готов выполнить любое желание гостьи. Зак решил уйти, но не успел он сдвинуться с места, как снова послышались шаги на лестнице и появились Нелсон с Юнис. Мать увидела Одри и побелела, однако ей удалось быстро справиться с собой.

– Значит, вы и есть мисс Нэш, – сказала Юнис, протягивая девушке руку. Она улыбалась, но глаза оставались холодными. – Я Юнис Смит.

Одри отлично знала, кто эта женщина, чьи пальцы на ощупь напоминали высохший пергамент.

– Что ж, Одри, Нелсон сказал мне, что ты называешь себя похищенной дочерью Уитта. – Юнис отпустила руку девушки, продолжая улыбаться ледяной улыбкой.

В этот момент Джейсон подал Одри бокал вина. Она изо всех сил сжала ножку бокала, пытаясь скрыть внезапно охвативший ее страх.

– Да, и именно поэтому я здесь, – ответила Одри. – Чтобы узнать правду.

– Правда, – сказала Юнис, изучая девушку, – не всегда дается нам в руки.

Одри поставила бокал на столик, даже не пригубив.

– Ну что ж, давайте перейдем к делу. – Юнис удобно устроилась в сливочно-желтом кресле. – Николь, дорогая, налей мне джина с тоником, – попросила она невестку. Получив свой напиток, Юнис похлопала молодую женщину по тонкой руке. – Ты хорошая девочка.

Николь улыбнулась свекрови, но бросила на мужа недовольный взгляд.

Каждый мускул Одри трепетал от напряжения, атмосфера внутри ее предполагаемой «семьи» была накалена до предела, и девушка не знала, что хуже – смотреть в стеклянные глаза мертвых животных или в глаза людей, окружавших ее. «Ты сама к этому стремилась, – безжалостно напомнила она себе. – Ты знала, что будет трудно, так что держись!» После этой накачки Одри села на край кресла так, чтобы между ней и Юнис находилась преграда в виде кофейного столика.