Драконы любят погорячее - Илана Васина

До мужчины не сразу доходит моя мысль. А когда начинает понимать, он злится. Ощущение такое, что рядом со мной проснулся вулкан, из которого вот-вот то ли клубы пепла повалят, то ли хлынет лава, булькая и брызгаясь во все стороны.

- Ты никогда больше не будешь охотницей, Ари, - чеканит он строго, почти по слогам. - Я замучился смотреть, как ты умираешь. Все. Отвоевалась. Ты будешь хозяйкой этих земель, моей женой и матерью наших детей. Забот тебе хватит, обещаю. А если не хватит, только намекни, я устрою! - его ладонь еще крепче вжимает меня в мощные бедра.

Возражать, будучи зажатой в капкане его горячих, тяжелых рук, непросто. Даже мыслить самостоятельно нелегко, но чувствую, если прогнусь сейчас, то обратного хода не будет.

Я шиплю:

- А если в твоих землях опять заведутся одичалые? Будешь смотреть из своей комнаты, как пожирают твоих людей одного за другим?

- Нечестно бить ниже пояса! - цедит сквозь зубы дракон.

- Решать за других, как им жить, тоже нечестно… - на этой фразе тон свой на порядок смягчаю. - Помнишь кожаную книжечку про оборотней, которую ты нашел у ректора в шкафу? Я положила ее в карман, когда мы были на пикнике. Она случайно не выпала из моего кармана в твои руки, пока ты переносил меня в академию?

Глава 53

Отрезает:

- Ты не получишь книгу. И совместных тренировок тоже.

- Не хочешь помогать - не надо, - демонстративно снимаю с талии его горячие ладони и отстраняюсь. - Только имей в виду: без твоей помощи у меня будет меньше шансов выжить!

- Я не дам тебе угробить себя, - обещает Харальд, и этот его самоуверенный тон и улыбка а-ля «ты под моей защитой» обрывает всякое желание с ним договариваться.

Пожимаю плечами:

- Если не поможешь, я поеду в Межгорию к Вальдемару и попрошусь на тренировки. Он вроде не против борьбы с одичалыми.

- Вальдемар тренирует только оборотней, девочка моя. Ты, конечно, укушена, но без второй ипостаси на оборотня не потянешь.

В этот момент совсем некстати вспоминаю про дело двух секунд, о котором говорил младший Вейзер. Ринхар, видно, был не прочь меня укусить, чтобы превратить в себе подобную. Лишь бы вместе со мной укатить к Вальдемару на обучение. Вот такая у него была ко мне «любовь»…

Удержать с собой рядом любой ценой.

Только платить эту цену пришлось бы мне, не ему.

Интересно, все драконы такие собственники или исключительно Вейзеры? В любом случае, пора делать ноги, пока удавка не затянулась на моей шее.

Наверно, мои мысли каким-то образом отражаются на лице, потому что Харальд шагает ко мне и предупреждает:

- Даже не думай. Я тебя не отпущу.

- Как ты это сделаешь? Посадишь под замок? Свяжешь?

Пячусь от мужчины в сторону двери. В какой-то миг и правда боюсь, что он меня скрутит и свяжет — что-то дикое мелькает в его глазах. Но он не поддается порыву, дает уйти. Когда оказываюсь у порога, предупреждаю:

- Я отправляюсь в гостевую комнату, чтобы подумать о будущем. Как только приму решение о своих дальнейших действиях, сразу тебе сообщу.

Когда закрываю дверь, успеваю заметить, как жестко обрисовались его скулы и недобро сверкнул взгляд. Шагаю по пустому коридору, грудь сжимает тоска, а я только диву даюсь. Еще вчера мне казалось, что мы совпали и наши судьбы могут сплестись в одну.

А на деле...

Харальд такой же, как все мужчины. Сначала пытается завоевать, а потом посадить под замок. Хочет, чтобы ему готовили, во всем угождали и рожали детей…

На мысли о детях у меня внутри что-то обрывается.

Ёшкин кот! Я не предохранялась!

Со стоном стучу себя, бестолковую, по лбу.

Я ведь даже не знаю, как предохраняются в этом мире. Ни разу о таком не слышала. Тут все женщины жаждут детей и считают каждого ребенка великим благословением. Помню, как одна многодетная мать в деревне убивалась, что ей больше не забеременеть в свои сорок девять. Она все ходила к Марии и пыталась у той выпросить чудо-средство для нового дитятки.

Судорожно принимаюсь вспоминать, на какой фазе цикла я сейчас нахожусь, и понимаю, что... не помню. Я настолько привыкла жить, об этом не думая, что даже не утруждала себя подсчетами или записями.

Вот черт!

Дойдя до своей комнаты, кидаюсь лицом вниз на кровать, колочу подушку и рычу сама на себя:

- Охотница! Независимая и сильная, ага! Бестолочь ты, мягкотелая, вот ты кто!

Из глаз рвутся злые слезы.

Внезапно в дверь раздается стук.

- Войдите, не заперто! - кричу в подушку.

Дверь раскрывается, и я слышу шелест мягкой подошвы по полу. Шаги робкие, девичьи, точно не Харальда, и я с легким разочарованием поворачиваю лицо к ранней гостье.

Это Мира, а в руках у нее огромный поднос. Она тихо напевает:

- Доброго утречка!

- И тебе добра, Мирочка! - я снова утыкаюсь в подушку.

- Госпожа Ариана, я вам завтрак принесла, - мягко говорит смугляночка, ставя поднос на столик рядом с кроватью.

- Спасибо, что заботишься!

- Ох, - девушка виновато прячет глаза, - это не я, это Лорд Вейзер приказал о вас позаботиться. Еще он велел Глории приготовить для вас свой любимый саурийский напиток. Я накрыла кувшин крышкой, чтобы не вонял, пока несу. Не понимаю, как можно пить эту гадость… Ой, простите! - Мира зажимает свой рот и испуганно округляет карие глаза. - Нельзя так говорить о любимом напитке хозяина! Просто у меня язык без костей. Сначала скажу, а потом думаю.

- Ничего. Это нормально, когда у людей разные вкусы, - улыбаюсь и усаживаюсь поудобнее перед подносом, заставленном всякой всячиной.

Тут и пористый хлеб, и нарезанный сыр, и ломоть ветчины, и вареные яйца. И даже каша в пузатом горшочке, где на поверхности аппетитно желтеет растаявшее масло.

Одной мне все точно не съесть.

- Ты уже завтракала?

- Нет, госпожа… - мнется та. - Я потом… На кухне…

- Давай ты со мной позавтракаешь? - предлагаю, показывая на поднос. - Вместе веселей!

- Ну раз веселее… то не откажусь! - наконец, решается девушка.

Мы сдвигаем стол поближе к кровати и аккуратно усаживаемся перед подносом.

Желая отвлечься от грустных мыслей, расспрашиваю Миру об ее родителях фермерах, об урожае, что в этом