Обещание сердца - Эмма Скотт

себе бокал красного вина. Потом еще один. Уже начали сгущаться сумерки, когда я, переодевшись в белое бикини, направилась к бассейну. Жара еще не спа́ла, хотя заходящее солнце окрасило небо в оттенки меди.

Я скользнула на мелководье, прямо рядом с фонтаном Будды, и поставила на бортик бокал с вином. Киану прыгал и резвился неподалеку, гоняясь за порхающими над цветами маленькими белыми мотыльками, а после плюхнулся на живот возле края бассейна.

Вино дарило приятное возбуждение, а прохладная вода мягко обволакивала кожу. Вечернее небо над головой постепенно темнело, превращаясь в прекрасный темно-синий бархат, усыпанный бриллиантами звезд. В теплом воздухе витал густой, тяжелый аромат гибискуса. Журчание фонтана Будды успокаивало меня, помогая расслабиться и…

– Что ты делаешь? – раздался чей-то голос.

Я резко распахнула глаза. На противоположной стороне бассейна стоял Кай в одних купальных шортах.

«Святой боже…»

По сравнению с маленьким, приземистым Буддой, его длинное худощавое тело выглядело как монумент, воздвигнутый во славу мужскому совершенству. Рельефный торс бугрился, шел рябью и… все прочие сравнения, которые пришли в мою захмелевшую голову.

В конце концов, я призналась самой себе, что его тело идеально.

– Жаль только, что лицо все портит, – пробормотала себе под нос.

Кай приподнял брови.

– Прости?

Рассмеявшись, я прикрыла рот ладонью.

– Я сказала это вслух? Кажется, я опьянела сильнее, чем думала.

– И что портит мое лицо? – потребовал Кай, хотя в его темных глазах промелькнули веселые искорки.

– Твой хмурый вид разрушает всю твою красоту.

– Считаешь меня красивым? – Он изогнул губы в улыбке.

– А разве это не так?

– Ну, скажем, пару раз мне об этом говорили.

Я закатила глаза.

Двигаясь со скоростью стрелы, он прыгнул на глубину бассейна и какое-то время держался под водой. Затем вынырнул на поверхность прямо передо мной и смахнул с глаз прядь темных волос.

«Боже, он похож на модель из рекламы парфюма».

– Ты не ответила на вопрос, – продолжал Кай. Я могла лишь смотреть на струйки воды, стекающие по бронзовой коже его груди. – Что ты делаешь в моем бассейне?

Выгнув бровь, я потянулась за бокалом с вином. Алкоголь придавал мне смелости.

– Это и мой бассейн. По крайней мере еще на три дня.

От удивления Кай широко раскрыл глаза.

– Кто сказал? – спросил он со смешком.

– Твой агент. Мой босс.

– Я твой босс.

– А вот и нет. Мой босс – Джейсон. А ты заноза в моей заднице.

«Сломленная, противоречивая и такая прекрасная».

В этой наступающей темноте в черных глазах Кая читалась злость. Когда он подплыл ближе, я почувствовала, как у меня участился пульс.

– Такой ты мне нравишься больше, – сказал он низким голосом с австралийским акцентом.

– Какой такой?

– Показывающей свои зубки.

Он и сам находился достаточно близко ко мне, чтобы укусить. Или поцеловать. Казалось, он хотел это сделать, поскольку не сводил взгляда с моих губ. Увидев, как Кай слизнул каплю воды в уголке своего чуть приоткрытого рта, я едва не застонала. Даже несмотря на прохладную воду в бассейне, я чувствовала исходящий от его тела жар. Оставалось лишь слегка податься вперед, чтобы очутиться в объятиях его мускулистых рук и прижаться к губам…

– Меня не интересуют интрижки, – сказала я и, положив ладонь ему на грудь, с силой оттолкнула Кая от себя. Потом поставила бокал с вином на край бассейна.

Опьянение сейчас было ни к чему, и речь не только об алкоголе. Нельзя позволить себе захмелеть от его прекрасного лица и острого языка, погубивших, безусловно, не одну женщину.

– Очень плохо. – Кай снова приблизился ко мне и оперся локтями о выступ позади себя. Мы стояли рядом друг с другом, повернувшись лицом к глубокой части бассейна. – Думаю, у нас вышел бы отличный роман.

– Не сомневаюсь, – согласилась я. – Но я не создана для случайных связей. К тому же в нашей ситуации это неуместно.

– Имеешь в виду старые добрые истории о начальниках и подчиненных? – усмехнулся Кай. – А почему, как ты думаешь, я тебя уволил?

– Хватит этих шуток. Сегодня утром ты вел себя чертовски грубо. Меня это обидело.

Кай вдруг перестал улыбаться, и в его взгляде, как и тем вечером, вновь появилось беспокойство.

– Знаю.

– И?

Он промолчал, уставившись на воду. Вскоре зажглись фонари, заливая двор янтарным светом. Поверхность бассейна отливала бледно-голубым топазом и золотом.

– Я должен признаться, – наконец произнес Кай.

– Хорошо.

– Это работает.

– Что именно?

– Рэйки или что там ты со мной делаешь. Это действует, помогает. Каким-то образом.

В моей груди вспыхнула радость, и я повернулась к Каю.

– В самом деле? Я так… – Я замолчала, борясь с внезапно зародившимся подозрением. – Подожди, – продолжила, прищурив глаза, – это какая-то игра? Попытка умаслить, чтобы затащить к себе в постель?

– Нет. А что, сработало?

Я плеснула в него водой.

– Давай серьезно.

– Я не шучу, – отозвался Кай, проводя ладонями по воде. – Эти сеансы вынуждают меня взглянуть в лицо проблемам, с которыми я не хочу иметь дело. Черт с ним, почему бы и нет? Нужно вести себя как мужчина и покончить с этим, верно?

– Способность справляться с болью не имеет ничего общего с силой или мужеством, – тихо ответила я. – Речь о том, чтобы открыто противостоять ей ради собственного блага, а не для кого-то еще.

Он кивнул.

– Наверное. Но это отстойно. И пугает, честно говоря.

– Что именно?

– Скорбь, – пояснил Кай и, повернувшись, взглянул на меня. – Охренительно сильное горе. Как тень глубочайшего черного цвета, и коснуться хотя бы ее части… очень тяжело. А принять целиком? – Он покачал головой. – Чертовски страшно.

– Тебе необязательно открываться полностью, – проговорила я. – Не все сразу. Но полностью блокировать скорбь и его… – Я покачала головой. – Боль должна найти выход. Если ее заглушить, она найдет иной способ вырваться наружу.

– На корте, – фыркнул он. – Какой банальный случай.

– Вовсе нет. А я боюсь темноты. Куда уж банальнее?

– У тебя есть причина бояться, – возразил Кай. Я никогда прежде не слышала, чтобы его голос звучал так мягко. В карих глазах появилась невиданная доселе теплота. – Прости за то, что наговорил сегодня.

– Все в порядке. Ты был прав. Однако тебе надо относиться к себе добрее и научиться справляться с горем собственными средствами. Когда настанет подходящее время.

– Кажется, мое время на исходе, – сказал Кай. – Мне нужно научиться держать себя в руках, иначе вылечу из тенниса. И что мне тогда делать, черт возьми?

– Тренировать. Ты прекрасно ладишь с детьми – видела в ролике. Ты отлично находишь с ними общий язык.

– Ну, я же не полный придурок.

– Ты совсем не придурок, – поправила я