Астерий. Дилогия - Эрли Моури - Эрли Моури

ответила, просто мотнула головой, так что ее волосы разметались, обнажая острые кончики ушей. В этот момент, чтобы принять заказ, подошла подавальщица — полная светловолосая дама в темно-синем переднике. Я попросил свиную грудинку по-вестеймски и лепешку с пряными травами и сыром. Иона только тушеные овощи и чай. Когда подавальщица ушла, я вернулся к прерванному разговору и сказал:

— Нам же было хорошо вчера. Даже не думал, что ты такая чувствительная…

— Замолчи, Райс! Не надо мне напоминать, какая я в постели! — вспыхнула она, и мне показалось за малым не ударила меня пяткой по большому пальцу ноги, как делала раньше.

Но я на этом не сдался, подсел к ней ближе, взял ее руку и сказал:

— Почему ты такая с утра? Я тебя чем-то расстроил? Ионэль, — я коснулся пальцем ее подбородка, желая, чтобы она повернула голову ко мне.

— Ты здесь не при чем — дело во мне. Если я скажу, ты не поверишь. И все равно это бессмысленно! — отозвалась она, бросив на меня короткий взгляд.

— Ну скажи. Пожалуйста. Очень постараюсь тебя понять, — попросил я.

— Все просто Райс. Ты мне нравишься. Я не знаю, как тебе это удается, но никто и никогда так быстро не захватывал мое внимание, а ты сумел. Несмотря на то, что ты маленький волчонок, а я намного старше тебя, — сказала эльфийка, не глядя на меня. — Вообще не понимаю, что меня в тебе привлекло.

— Если я нравлюсь, мне это приятно знать. Что в этом плохого для тебя? Кстати, ты тоже захватила мое внимание с первых минут еще тогда, в «Пасти Дракона». И помнишь, что я сказал тебе, подарив цветы? — спросил я, еще больше не понимая ее.

— Ты сказал это, потому что я так попросила. Но дело не в этом, Райс. А в том… — она снова бросила на меня короткий взгляд. — В том, что было между нами, такое больше не повторится. Знаю, тебе это неприятно слышать. И мне это неприятно говорить. Если бы ты был мне совсем безразличен, то все было бы проще. Но… — она замолчала, потом добавила чуть резче: — Но не обольщайся. Если я сказала, что ты мне нравишься, то совсем чуть-чуть.

— А почему между нами этого не повторится? — теперь я совсем был сбит с толка.

— Потому. Потому, что на мне проклятие ведьмы, — она повернулась, на двух шумных мужчин, занявших места через столик от нас.

— Иона, ну-ка посмотри на меня, — привлек я ее внимание. Когда я поймал взгляд серо-голубых глаз эльфийки, то сказал: — Я — маг. Очень хороший маг — поверь в это, как поверила первый раз, когда я даже не смог зажечь свечу из-за некоторых причин. Ты пока еще не знаешь, мою силу. Какие к шету ведьмы⁈ О чем ты говоришь? Я могу снять любое проклятие, если оно есть. Но, как правило, люди лишь думают, что им что-то прицепили ведьмы, на самом деле этого нет. Расскажи мне все подробно.

— Ладно, я скажу… — она будто собиралась мыслями, вертя в руках ложку и поглядывая на двух эльфиек возле окна. — Это случилось почти двадцать лет назад. В деревне под Алусином, меня прокляла старая ведьма за то, что я подстрелила ее утку. Мне захотелось проверить натяжение новой тетивы, я выстрелила и убила утку. Ведьма сказала, что теперь моя судьба быть шлюхой, у которой никогда не будет своего мужчины, и всякий раз я буду спать с новым и страдать от этого. Никогда не смогу остановиться, никогда не найду человека, который пожелает связать со мной свою жизнь или хотя бы пробыть какое-то время. Я была в то время девственна, и в общем-то не помышляла ни о каком мужчине, хотя жила среди мужчин. Жила в стае, которую называли Волки Авия. Мой отец был вторым в нашей стае после вождя, хотя он не слишком занимался моим воспитанием, когда я была ребенком, и часто пропадал, выезжая в Маэлис и выполняя какие-то особые задания. После того проклятия ведьмы прошло несколько дней. Ее слова не забылись. Я много думала о них, представляла, что сказанное ей на самом деле исполнится и жизнь повернется так, что я буду скитаться по тавернам, отдаваясь мужчинам за деньги. От этих мыслей было страшно и гадко на душе. Ведьма и ее мертвая утка иногда снились мне по ночам — это было хуже всяких ночных кошмаров.

Подошла подавальщица, принесла наш завтрак, расставив тарелки и чашки, разместив в центре стола большой, парящий из носика чайник.

— Через месяц мы переехали в Маэлис, — продолжила Ионэль, придвинув свою тарелку. — Там к нам присоединился красивый, черноволосый юноша. Он не был эльфом, и это казалось странным, потому что в стае были только эльфы. Но его приняли, потому что с ним была записка от моего отца. Этого юношу звали Яркус и он… — Иона замолчала, ковыряя вилкой тушеные овощи в своей тарелке. — Он стал моим первыми мужчиной. Так вышло. В один из вечеров, когда мы остались наедине, я ему отдалась. Сама не знаю, как так вышло в тот вечер: разговорились, он меня поцеловал, и мы оба на этот вечер будто потеряли разум. Следующих две ночи мы спали вместе. А утром появился мой отец. Он позвал меня и Яркуса и сказал, что мы брат и сестра, и что должны заботиться о друг друге до конца дней.

— Как это брат и сестра? — удивился я. — Яркус не эльф. Даже наполовину не эльф.

— Его мать аютанка,