«Котёл» Хубе. Проскуровско-Черновицкая операция 1944 года - Алексей Валерьевич Исаев

в течение 2 апреля вы не прекратите сопротивления и не капитулируете, то в наказание за пролитую кровь по вашей вине будете перед строем солдат расстреляны.

Всем сдавшимся офицерам будет сохранено холодное оружие, ордена, транспортные средства»[288].

Наводчик 76-мм пушки ЗИС-3 за работой.

Ультиматум, как мы видим, достаточно жесткий, даже в его откорректированном варианте. Надо сказать, что 2 апреля 1944 г., несмотря на успех с выходом к Серету, положение армии Хубе все еще характеризовалось как критическое. В отчете обер-квартирмейстера армии указывалось:

«Все вспомогательные меры исчерпаны; на захват русских складов по данным разведки рассчитывать не приходится. Если снабжение по воздуху останется столь же недостаточным, армия в короткие сроки лишится способности двигаться. Пересечь Серет уже не получится. С другой стороны, в случае остановки последуют мощные атаки противника, которые не получится отразить из-за отсутствия боеприпасов»[289].

В критический для 1-й танковой армии момент происходит смена командования ГА «Юг». Точнее будет сказать, что произошла смена командования обеими группами армий в южном секторе советско-германского фронта. Командующие группами армий Э. фон Манштейн и Э. фон Клейст были вызваны к фюреру и доставлены в Оберзальцберг его личным самолетом. По прибытии в Берхтесгаден оба командующих группами армий на встрече с Гитлером получили известие о своем смещении. Новым командующим группой армий «Юг» назначался произведенный в фельдмаршалы Вальтер Модель. Соответственно Клейста заменил Шернер. Формальная передача командования Манштейном Моделю состоялась вечером 2 апреля. Одновременно группа армий «Юг» была переименована в группу армий «Северная Украина».

Кадровые перестановки, пусть и менее радикальные, также произошли в командном составе 1-го Украинского фронта. Приказом от 2 апреля 1944 г. Г.К. Жуков объявил выговор командующему 1-й гв. армией А.А. Гречко «за плохое управление войсками армии и невыполнение поставленных задач». Главный удар на себя принял начальник штаба армии генерал-майор Г.И. Хетагуров, которого с формулировкой «за бездеятельность, постоянное незнание обстановки и плохую организацию управления войсками»[290] отстранили от занимаемой должности. Согласно ЖБД 1-й гв. армии Хетагуров продолжал подписывать приказы до 8 апреля 1944 г., а с 9 апреля начальником штаба армии становится 46-летний генерал-лейтенант А.Г. Батюня, бывший прапорщик царской армии. Ранее А.Г. Батюня был заместителем командующего 38-й армией. Для Г.И. Хетагурова отстранение от должности начальника штаба армии не стало финалом карьеры. Он был назначен командиром 82-й гв. стрелковой дивизии и довел ее до Зееловских высот, где получил должность командира 29-го гв. стрелкового корпуса.

2 апреля Г.К. Жуков попытался задействовать против отходящего противника 4-ю танковую армию. «Немедленно за счет ваших частей создать сильную танковую группу с десантом пехоты и не позднее 16.00 2.4 нанести стремительный удар через Турильче-Борщув в тыл прорывающемуся противнику»[291]. К тому моменту к Каменец-Подольскому уже подходила с востока 38-я армия, и высвобождение части сил для удара на Борщув было возможно. Однако по факту на Борщув отправился лишь отряд 17-й мехбригады (5 Т-34, 1 СУ-85), который к тому же был задержан снежными заносами.

Надо сказать, что немецкое командование предугадало возможные активные действия со стороны советской 4-й танковой армии, в ЖБД LIX корпуса вечером 2 апреля предписывалось: «Южнее Скалы необходимо развернуть бронированную группу для отражения возможных танковых атак противника из Оринина в направлении Борщова». То есть удар в тыл отходящим частям на Борщув, скорее всего, встретил бы жесткое сопротивление.

В целом же немецкое планирование прорыва 2 апреля не претерпело существенных изменений. Задачи соединений лишь несколько сместились на север. Еще ночью группа Шеваллери получила приказ из штаба 1-й ТА. В нем указывалось, что пехота противника начала опережающее преследование от Гусятина на Чортков. Чтобы помешать этому, группе предписывалось, наступая через Ягельницу, занять оборону у Чорткова фронтом на восток и разрушить находящиеся там мосты. Задача захвата мостов была поручена 1-й танковой дивизии. 7-я танковая дивизия перенацеливалась на Ягельницу.

В итоге на третий день апреля общая стилистика «катящегося ежа» сохранилась, немецкие дивизии двигались на запад по нескольким параллельным маршрутам. На южном фланге 6-я танковая дивизия группы Брайта через снежный шторм вечером 3 апреля дошла до Тлусте Място и после короткого боя заняла его. Ее противником были подразделения 276-й стрелковой дивизии полковника Т.У. Гринченко. Советская стрелковая дивизия, по сути, вела бой в изоляции на широком фронте от Ягельницы до Тлусте Място, отбиваясь от наседавших со всех сторон немцев. Севернее Тлусте Място 1-я и 7-я танковые дивизии наступали на Ягельницу и сумели занять этот узел дорог во второй половине дня 3 апреля. Прорывом немцев по шоссе через Ягельницу 276-я сд была разорвана надвое, 873-й полк отошел к северу, 871-й и 876-й полки — оттеснены от Ягельницы на 2,5 км на запад, в район высоты 340. В итоге 876-й и 871-й полки вели бой в окружении несколько дней под общим руководством командира 876-го сп полковника И.А. Фомина, имея устойчивую связь с командованием по радио. При этом окруженные захватывали пленных и в целом неплохо представляли себе, кто им противостоит.

Брошенная на дороге «Пантера». Сорванная крыша башни, скорее всего, является последствием подрыва танка ввиду невозможности эвакуировать.

Забегая вперед, необходимо сказать несколько слов о дальнейшей судьбе окруженцев. По катастрофическому сценарию развитие событий пошло позднее, с подходом двигавшейся по следам танковых авангардов немецкой пехоты. К тому моменту матчасть двух окруженных полков была выбита, а «боеприпасов, вплоть до винтовочных, в под разделениях оставалось считаное количество»[292]. В 18.30 7 апреля последовала атака немецкой пехоты при поддержке артиллерии, в результате чего, как гласит оперсводка, «полки были разбиты на отдельные группы, которые отходили в северо-западном направлении»[293]. Радиосвязь с полками была прервана. В последующем остатки полков группами по 3–5 человек выходили к своим. В итоге 276-я стрелковая дивизия понесла наиболее тяжелые потери в 1-й гв. армии, с 1 по 10 апреля она потеряла 64 человека убитыми, 1259 пропавшими без вести (!!!), а всего 1611 человек[294].

Наиболее тяжелые бои в начале апреля гремели на оси «единственной во всей округе каменной дороги», за Давыдковцы. 2 апреля атака 19-й танковой дивизии на это село была остановлена, как указывалось в отчете соединения, «сильнейшим оборонительным огнем противника». На тот момент в Давыдковцах оборонялась частью сил 305-я стрелковая дивизия. Усугублялась патовая для группы Бака ситуация необходимостью отражать советские контратаки на Лосяч. 3 апреля к Давыдковцам подтягиваются части 68-й пехотной дивизии и «Лейбштандарта» (располагавшего на тот момент 3