Французский квартал - Стелла Камерон

Он вынес ее из спальни и понес по коридору, не обращая внимания на ее слабые попытки протестовать.

— Куда ты меня несешь?

— Хочу найти подходящий стол.

— О нет, Джек!

— О да! — передразнил он ее с ухмылкой и ногой толкнул дверь в кухню. — Скажи мне: «О да, Джек». Ну же!

— Я беременная женщина!

— Ага, Боюсь, мне придется постоянно поддерживать тебя в таком состоянии. Это очень эротично, клянусь Богом!

— А как же ребенок? Это ему не повредит?

— Нисколько. Я уже говорил тебе, что ты читаешь не те книжки. Всегда полезно обращать внимание на год издания. Секс беременным не противопоказан. И даже напротив. Пусть ребенок знает, что мама и папа любят друг друга и очень любят его.

Он посадил ее прямо на стол.

— Подушку принести? Она покачала головой.

— Господи, какая же я распутница. Никогда за собой не замечала…

— Распутница? А что… мне это слово нравится.

Он в мгновение ока заставил ее лечь, наклонился и накрыл ее рот поцелуем. У Селины тотчас закружилась голова, но как же ей было хорошо! Никто и никогда еще не доставлял Селине таких ощущений. Стоило только Джеку захватить своими губами ее мягкие губы или язык, как дрожь пробегала по всему ее телу, груди начинали сладко ныть, а внизу живота все пульсировало без всякой дополнительной стимуляции. Джек покусывал ее губы, сосал их, втягивал в рот, играл ее язычком и время от времени немного отстранялся, чтобы заглянуть в ее глаза, горевшие лихорадочным огнем. Напоследок он нежно чмокнул ее в переносицу.

Селина попыталась подняться, но он удержал ее и принялся энергично катать между пальцами ее набухшие соски. Очень скоро Селина забыла обо всем, вновь откинувшись на прохладную поверхность стола. Джек тем временем взял в рот сначала один сосок, затем другой, обхватил ее руками за бедра и без всяких видимых усилий подвинул к краю стола. Селина сначала почувствовала, как он оказался у нее между ног, а потом ее ноющей влажной пещерки коснулся его возбужденный член.

Глухо застонав, она подтянула колени и развела ноги.

— Хочу тебя… — задыхаясь, прошептала она. — Войди в меня, Джек. Умоляю, войди же!

— Ты в самом деле так этого хочешь? — пробормотал он, продолжая терзать ее груди. — Нет, не верю!

Он продолжал нежно касаться ее там, и по всему телу ее прокатывались волны почти болезненной, неутоленной страсти.

— Джек! Боже, прошу тебя, Джек, не мучь меня, о, Джек…

Он еще раз провел пенисом между ее ног, и Селине показалось, что сейчас она потеряет сознание. Джек на секунду отстранился было от нее, но Селина судорожно обхватила руками его голову и вновь прижала ее к своей груди.

— Ты хочешь меня с ума свести, Джек Шарбоннэ! Как тебе не стыдно! Боже, неужели я сама позволяю тебе все это?! Ты бес, настоящий бес-искуситель!

Джек расхохотался:

— Я думал, тебе нравится. Только скажи — и я тут же перестану…

— Я тебе перестану! — закричала Селина, задыхаясь.

Джек вновь принялся целовать и сосать ее груди. Нежная, но настойчивая стимуляция довела Селину почти до помешательства. Она сделала неудачную попытку захватить его спину ногами и подтолкнуть на себя; впрочем, он и сам уже готов был сжалиться над ней.

— Надеюсь, стол выдержит… — выдохнул он и придвинулся к ней плотнее.

Его член оказался у нее на животе, и Селина тотчас взяла его в руку. Он зажмурился.

— Ладно, ладно, Джек… Ты убедил меня в том, что прекрасно собой владеешь… — задыхаясь, прошептала Селина. — Но знаешь… я, например, совсем собой уже не владею…

Селина потянула его пенис ко входу в свой алчущий любви грот, обхватила Джека за торс ногами и резко прижала к себе. Он вошел в нее легко и сразу на всю глубину. Не успел он еще ничего сделать, как Селина уже ритмично задвигалась, и через полминуты с ее уст сорвался громкий стон… С каждым новым толчком стоны только усиливались.

В какой-то момент она, изогнувшись, взяла в руку его мошонку, и Джек тоже глухо застонал. Селина сжала ее, и Джек, окончательно потеряв над собой контроль, принялся входить в нее сильно и быстро, словно поршень мощного мотора.

— Джек… Джек… — шептала она, уже ничего не видя перед глазами и продолжая ритмично ласкать его.

— Дорогая… — ответил он не своим голосом. — Не отпускай меня! Не отпускай!

В какой-то момент глаза Джека широко раскрылись, и она словно бы увидела в них себя — свои разметавшиеся по столу волосы, набухшие потемневшие губы, влажную кожу и подрагивающие, подпрыгивающие от его толчков полные груди.

Она все-таки отпустила его и, вцепившись в столешницу, стала принимать его удары глубже, подаваясь им навстречу. У нее уже болело между ног, но она не обращала внимания… Только бы продлить эту сладостную пытку.

— Джек! Я кончаю! Джек, я…

А Джек даже ответить не успел. Он открыл было рот, но голос у него сорвался, и в следующее же мгновение он излился в Селину, наполняя ее своим горячим жизненным соком, Спустя несколько секунд, закричав и заметавшись под ним на столе, Селина тоже вознеслась на вершину блаженства.

Но вот дыхание обоих более или менее восстановилось и окружающий мир вновь стал реальностью. Джек осторожно подвинул Селину в сторону и лег рядом. Он обнял ее и повернулся на спину так, что она оказалась на нем. Спрятав свое лицо у него на плече и прижавшись к нему всем телом, она спросила:

— Мы здесь будем спать или пойдем в постель? Джек пробормотал в ответ что-то нечленораздельное.

— Скоро ты пожалеешь о том, что лежал на этом столе и что я лежала на тебе… — шепнула она ему на ухо.

Джек хохотнул и вновь принялся ласкать ее груди. Селина тут же попыталась отстраниться.

— Господи, я же опять сейчас заведусь, ненормальный!

— И прекрасно. Потому что я никогда не стану жалеть о том, что провел время… за этим столом в твоей компании. Скажем так: я просто сделал паузу между… сменой блюд.

— Обещай мне, Сайрус, — обратилась к нему мать, схватив его за руку, когда он помогал ей выйти из такси. — Обещай, что ты ни словом не обмолвишься про Селину и… того человека!

— Посмотри на меня, мама, — проговорил он. Она подняла на него негодующий нетерпеливый взгляд. — Я приехал сюда только потому, что ты просила меня об этом. Ты хотела, чтобы я тебя проводил? Что ж, я исполнил твою просьбу. Я даже согласился поддакивать по поводу того, что тебе нездоровилось и поэтому ты опоздала. Что еще ты от меня хочешь?

— Но мне действительно нездоровилось! Вы, мои дети, очень меня огорчаете! Вы почему-то не цените тех жертв, на которые мы с отцом пошли ради вас! Но я не могу быть столь же безответственной и прекрасно понимаю, что мой долг сейчас — находиться рядом с мужем. Ведь Невил пытается найти хоть какой-нибудь выход из того затруднительного положения, в котором мы оказались! Раз уж дети махнули на нас рукой…