За все надо платить - Александра Маринина

Настя набралась терпения и решила выждать еще денек-другой.Она вообще не была сторонницей поспешных действий, может быть, оттого, что самасоображала медленно. Пороть горячку, говорила она, имеет смысл в первые суткипосле совершения преступления, пока преступник сам еще находится во взвинченномсостоянии и может сделать явную глупость, на которой его и выловят. Попрошествии суток торопливость можно отставить, ибо преступник уже успокоился,понял, что его не поймали и ничего страшного не произошло. И он сам, имилиционеры, как говорится, переспали ночь с бедой, а утром все видится совсемв другом свете.

За эти два дня, которые Настя Каменская отвела себе дляокончательного составления представления об Ольге Решиной, поступила толькоодна новая информация: Ольга встречалась с неким Михаилом ВладимировичемШориновым. Гордеев немедленно дал команду установить, кто это такой и какоеотношение имеет к Решиной. К вечеру он позвонил Насте домой.

– Шоринов – ее бывший любовник, – сообщил ВикторАлексеевич. – Ударился в коммерцию, купил конверсионный завод, выпускаетвсякий хозяйственный ширпотреб, но очень качественный, а цены – раза в триниже, чем у импортных аналогов. В основном бытовая химия, товары из пластмассыи пластика, но качество, как мне сказали, чрезвычайно высокое. Видно, когдазавод еще принадлежал оборонке, там была мощная химическая лаборатория.

– А почему вы уверены, что любовник бывший, а недействующий? – спросила она.

– А потому, моя дорогая, что они встречались наквартире у нынешней любовницы Шоринова и в ее присутствии. Или как у вас сейчаспринято? Чай вдвоем, а секс втроем?

– Ну что ж, – вздохнула Настя, – лучшечто-то, чем совсем ничего. Подумаю, что можно из этой информации выкроить, изавтра с утра поеду встречаться с Решиной. Ребята сказали, что сегодня онаработает в ночную смену, значит, в десять утра сменится, вот по дороге изклиники домой я ее и перехвачу.

* * *

Рабочий день полковник Гордеев начал в половине восьмогоутра, и к девяти часам переделал массу нужных, хотя и бесполезных дел, изо дняв день откладываемых и почему-то имеющих обыкновение не рассасываться, а,наоборот, накапливаться. Дела были бумажными и неинтересными, но делать их, какэто ни прискорбно, все равно нужно было.

Ровно в две минуты десятого на его столе зазвонил телефон.

– Я могу говорить? – услышал он в трубке знакомыйголос.

– Можешь. Что у тебя?

– Дополнительная информация по Шоринову.

– Говори, я слушаю.

Виктор Алексеевич слушал несколько секунд, потом вмигпобагровел, швырнул трубку на рычаг и тут же сорвал другую, с аппаратавнутренней связи.

– Коротков? Немедленно найди Анастасию, немедленно! Тыпонял? Она хотела сегодня с утра встречаться с Решиной, собиралась перехватитьее по дороге из клиники домой. Она не должна даже близко к нейподходить! – кричал Гордеев. – Даже на километр! Перехвати ее. Любойценой перехвати.

Коротков кубарем скатился по лестнице, выскочил на улицу иподбежал к своей старенькой, постоянно глохнущей машине. Клиника, где работалаОльга Решина, находилась очень далеко от Петровки, на краю Москвы, и если досеми утра на исправной машине этот маршрут можно было бы проделать минут задвадцать, то в десятом часу утра при капризничающем движке можно было смело«закладываться» на час. Но час Короткова никак устроить не мог, ему нужно былоуспеть к клинике до того, как оттуда выйдет Ольга. И не просто успеть, а найтипоблизости Аську и увезти ее оттуда. Он ехал, нахально объезжая заторы и пробкито по тротуару, то по полосе встречного движения, обливаясь потом от ужаса,каждую секунду ожидая лобового столкновения и слыша доносящиеся из других машинвыразительные пожелания долгой счастливой жизни, а также крайне лестные оценкиего умственных способностей и знания правил дорожного движения. Это был,наверное, один из самых кошмарных часов в его жизни, но он успел. Когда онвыехал на улицу, на которой находилась клиника, было без десяти десять. Теперьнужно было быстренько найти Анастасию. Где же ее искать?

Коротков вышел из машины и углубился в парк, окружающийклинику. Территория оказалась на удивление большой и ухоженной, с прямымиаллеями, обсаженными деревьями. Аллеи были не очень-то многолюдны, но Анастасиюон не увидел. Он боялся отходить слишком далеко, старался, чтобы выход из воротбыл ему постоянно виден.

Стараясь не слишком суетиться, чтобы не бросаться в глаза,он обошел аллеи вблизи выхода, досадуя на то, что не очень хорошо представляетсебе внешность Решиной. Видел ее фотографии, но иногда этого бываетнедостаточно. Разглядеть лицо издалека не всегда удается, а в чем Ольга должнабыть одета, Коротков не знал. Лучше было бы найти Аську. Ну куда она запропастилась?

Решину он увидел внезапно всего в каких-нибудь трех-четырехметрах от себя. Коротков почему-то ожидал, что она выйдет из стеклянных дверейцентрального корпуса, а она появилась откуда-то из глубины парка и подошла квыходу по аллее, перпендикулярной той, по которой разгуливал Юра. Где жеАнастасия?

Коротков пристроился «в хвост» Ольге и дошел следом за нейдо самого метро, когда впереди мелькнула Аськина ярко-голубая куртка. Онметнулся вперед, расталкивая прохожих и бормоча извинения.

– Разворачивайся – и в метро, – тихо сказал он,обнимая Настю и изображая молодого человека, который опоздал на встречу сосвоей дамой.

Настя послушно повернулась, взяла его под руку, и они быстропошли по подземному переходу. Однако вместо того, чтобы пройти турникеты ивстать на эскалатор, Коротков вывел ее через переход на противоположную сторонуулицы.

– Постой здесь, можешь покурить пока. Я сейчас подгонюмашину.

Не дав ей возможности ответить, он почти побежал в сторонуклиники. Настя огляделась, заметила поблизости киоск «Роспечать», купилакакие-то газеты. Покупала она их без разбора, просто попросила у киоскера все,что есть за вчера и за сегодня. Она всегда так поступала, когда сильносердилась или нервничала. Чтение газетных текстов, набранных мелкими буквами,требовало зрительного напряжения, и это помогало отвлечься и успокоиться.

Через несколько минут возле нее остановилась Юркинастаренькая машина. Настя уселась впереди и яростно хлопнула дверцей.

– В чем дело? – сердито спросила она.

– Не знаю, – пожал плечами Коротков.

– Юра!

– Ну я правда не знаю. Колобок в десятом часу началорать, чтобы я тебя срочно нашел, что тебе нельзя и близко подходить к Решиной.

– И ничего не объяснил?

– Ничего. Времени не было. Сейчас приедем – всеузнаешь.

Весь путь до Петровки они молчали, Настя – сердито,уткнувшись в газеты, Коротков – устало.

Приехав на работу, они вместе поднялись по лестнице, прошлипо длинному унылому казенному коридору и вошли в кабинет полковника Гордеевакак раз в тот момент, когда он заканчивал утреннюю оперативку. Настинопостоянное место было занято, на ее любимом стуле в углу сидел капитан изотдела по борьбе с кражами, и она поняла, что по недавнему убийству старогоколлекционера подключили специалистов по сбыту ценностей. Она собралась было примоститьсяна единственном свободном стуле рядом с дверью, когда Виктор Алексеевичпроизнес: