Чумная Полли и маскарад - Татьяна Лаас

В рабочем кабинете лер-мэра было жарко — и вовсе не из-за батарей парового отопления. Лер-мэр Сорель негодовал, а когда негодует маг-водник, все вокруг кипит и испаряется. И ведь вроде пятьдесят пять лет, уже давно должен был научиться держать себя в руках, но нет. Одаренный, богатый, обличенный властью, с благородными чертами лица, как положено лерам — по некоторым из сиятельных можно сразу родовое имя угадывать: слишком тяжелые челюсти, узнаваемые носы или разрезы глаз. И избалованный тем, что любое его распоряжение должно сразу же исполняться.

Брок Мюрай, старший детектив-инспектор Особого отдела полиции Аквилиты, подчиняющегося только комиссару и лер-мэру, чувствовал себя рыбой в ухе́, еще чуть-чуть и сварится, но терпел — служба обязывает. Во имя долга. Во имя чести. Во имя страны.

Сорель, ознакомившись со статистикой госпитализированных за сутки, переданной из госпиталя орелиток и больницы святого Луки, кипел, требуя от подчиненных хоть каких-то хороших новостей:

— Что с расследованием происшествия на площади Танцующих струй, Мюрай?

Брок, стоя на вытяжку перед столом Сореля, спешно отчитался:

— Инквизитор адер Дрейк вышел на след мальчика, исполнившего роль Полли, но тот умер у него на руках. По следу убийцы пошли ищейки инквизитора и наши. Сержанту Гилмору повезло чуть больше…

Сорель сморщился на этих словах, и Мюрай спешно закончил:

— Убийца мальчика в тюрьме. Некто Азуле, силач из цирка «Огни Аны». Пока молчит.

— Какого молчит⁈ Вы, что, допрашивать разучились⁈

— Агрессивные допросы…

— Чтобы через час имя того, кто нанял это Азуле было у меня на столе. И мне плевать, что останется от этого клоуна!

— Силача, — все же поправил Мюрай, зная, что вызовет гнев.

— Мне все равно!

— Да, лер, — Мюрай послушно склонил голову. Он чувствовал, как у него поднимается температура тела — Сорель не собирался себя сдерживать. Волосы на затылке у Брока промокли от пота, пропитывая и сорочку. Та противно прилипла к телу. А вечерок у него с парнями ожидается жаркий. Выбивать признание не самая приятная работа, и ведь подбирал парней в отряде под себя — ни на кого не свесишь агрессив… Пытки. Противно. И в отставку не подашь — не сейчас. Сейчас никак нельзя. Говорят: рыжие — бесстыжие. Придется соответствовать поговорке.

Сорель рявкнул:

— Мне нужны ответы, и срочно! В городе творится сокрушитель знает что!

— Мы знаем, что это точно не Полли. Все происшествия с Полли — мистификация. И площадь Танцующих струй, и Цветочная улица, и Морской проспект. Там точно были лжеПолли. Тех Полли пока найти не удалось, хоть в Рыбачьей слободке есть парочка подходящих под Полли трупов.

Сорель кинул на стол перед Мюраем бумаги:

— Смотри! За вчерашний день поймано пять человек в костюмах больных чумой.

Брок лишь для вида махнул взглядом по записям — все это он знал и без лер-мэра:

— Все арестованы за нарушение общественного порядка. Агрессивные методы допроса к ним не применишь — не та статья. Секретарь адера Дрейка навещал их — ему пока тоже не особо повезло со сведениями.

— Мюрай, хватит играть в чистоплюя. Я тебя не за это держу. Мне нужно имя. Имя того, кто мутит воду. И оно мне нужно было еще с утра! В госпиталь поступил больной с бубонами!

Мюрай старательно спокойно заметил:

— Но доктора пока не склонны утверждать, что это именно чума.

— Склонны — не склонны… Они ничего толком сказать не могут!

— Вы про инфлюэнцу? — уточнил Мюрай.

— Катар, инфлюэнца, респираторно-фебрильный синдром — мне плевать, как они это называют…

— Это не чума. И Полли тут не при чем.

Сорель встал и подошел к окну, поднимая его раму вверх — кажется, даже он понял, что закипает:

— А кто причем? Ты знаешь, сколько уже заболевших? Только вчера поступило 149 заболевших с выраженным чего-то-там, но точно не чума! И это, чует мое сердце, только начало…

— В прошлом году было так же.

Кажется, Мюрай зря это сказал — Сорель возмутился, обдавая паром:

— И в позапрошлом тоже — не стоит мне напоминать! Но не так круто — всего за несколько дней от пары заразившихся до двух сотен, и это мы еще не знаем, столько сидят по домам, потому что это не Полли!

Мюрай попытался поменять тему:

— Вы просили доложить, когда приедет Хейг и Деррик…

— Я видел… — Сорель потер лоб, вытирая испарину. — Наружку снять.

— Но тогда они могут проникнуть к Полли. Деррик еще в прошлом году был замечен в попытках проникновения в катакомбы. Еле предотвратили. Янг, третий приехавший с ними, уже посетил черный рынок — спрашивал о противочумных костюмах.

Сорель все же взорвался вместе с графином с водой, стоявшем на столе — тот разлетелся во все стороны осколками. Мюрай спешно создал плотный эфирный кокон и перенаправил осколки сразу в мусорку. Ему сейчас только ненужных ранений не хватало.

— Да мне плевать на Полли! — прорычал лер-мэр. — И нет, я передумал: наружку не снимать — пусть ходят открыто, скажи, чтобы содействовали во всем! Хоть Луну с неба, а не то, что противочумный костюм.

— Но Полли и вольности города…

Сорель рухнул в кресло — температура в кабинете стала стремительно падать. Все же некоторые маги весьма непредсказуемы и опасны, особенно когда не отдают себе отчета.

— Никому не нужны вольности города, когда город мертв. Сейчас еще никто не умер, но что будем делать, когда начнутся смерти? Пусть этот Хейг и Деррик ходят, пусть высматривают, пусть вынюхивают. Надо будет — сам потащишь их к Полли. Понял⁉

— Да, лер.

— Потащишь — я ясно сказал! Пусть при мне падут вольности Аквилиты, но при мне она не вымрет. И при тебе тоже, понял?

— Да, лер.

— Тогда почему ты еще тут?

— Меня уже нет, лер.

— Иди… — Сорель закрыл глаза. Кабинет весь засиял инеем — водные маги нестабильны, а еще на огненных ругаются! — Мюрай…

— Да, лер? — Брок оглянулся в дверях.

— Куда сейчас?

— Нужно проверить музей и библиотеку. Сигнал ревуна,