Скованные одной цепью - Харлан Кобен

Отчего так? Почему нет никакого адреса?

Начнем с того, что Сьюзи приехала сюда сразу после звонка Китти. Учитывая их давние и довольно запутанные отношения, четыре минуты — это очень мало. Возможный вывод: этого времени хватило, чтобы встретиться именно здесь, на этом самом перекрестке.

Майрон поискал глазами ресторан или кафе, но ничего не обнаружил. Трудно себе представить, чтобы две бывшие теннисные звезды решили заняться покупкой обуви или офисного электронного оборудования, так что торговый угол можно исключить. Майрон повернул голову налево, потом направо. И тут, за автосалоном, его внимание привлекла необычная вывеска. Она была выполнена староанглийским шрифтом и извещала, что в данном месте находятся «Передвижные поместья Лендла». На самом деле, как убедился Майрон, переходя дорогу, вдоль шоссе тянулась вереница трейлеров, присвоивших себе наименование «поместья», словно это излюбленное место отдыха элиты из Ньюпорта, штат Род-Айленд. У каждого дома-трейлера было свое название, например, «Садовые клетки» или «Проезд Старых дубов», хотя никаких признаков сада или дубов поблизости не обнаруживалось, а при чем здесь «клетки» Майрон вообще не мог взять в толк.

Даже издали, с того места, где он стоял, были видны объявления: «Сдается». Новый вывод: здесь могли остановиться Китти и Микки. Вполне возможно, Сьюзи не знала точного адреса. Допустимо также, что навигатор просто не распознал, что такое «Садовые клетки» или «Проезд Старых дубов», так что Китти указала Сьюзи на ближайший перекресток.

У Майрона не было с собой фотографии Китти, да даже если бы и была, он вряд ли стал ее показывать: это могло вызвать подозрения. Точно так же не годилось просто подойти к трейлеру и постучаться в дверь. В конце концов Майрон остановился на старом добром способе слежки. Он вернулся в машину и поставил ее невдалеке от будки администратора, откуда открывался вполне сносный вид на большинство трейлеров. Ну и сколько можно здесь торчать? Час, может, два. Майрон позвонил старому приятелю Зорро, бывшему агенту «Моссада» — большому мастаку по части слежки. Двух часов ему хватит, чтобы приехать сюда и сменить Майрона.

А он пока сделает несколько звонков клиентам. Шаз Ландро, самый возрастной из его подопечных — игроков НБА, входивший когда-то в сборную звезд, жаждал сыграть еще хоть годик в профессиональной лиге. Майрон переговорил с генеральными менеджерами, уговаривая их устроить просмотр популярному ветерану, но отклика не нашел. Для Шаза это оказалось настоящим ударом. «Я просто не могу вот так просто взять и уйти, — сказал он Майрону. — Понимаешь, что я хочу сказать?»

О да, Майрон его понимал.

— Продолжай тренировки, — сказал он. — Что-нибудь да подвернется.

— Спасибо, приятель. Уверен, что могу помочь молодым ребятам.

— Я тоже. Но позволь все же спросить. Возьмем худший вариант: ни одна из команд НБА не клюнет. Как в этом случае насчет того, чтобы поиграть в Китае или Европе?

— Да нет, вряд ли.

Не отрываясь от лобового стекла, Майрон заметил, как дверь одного из трейлеров открылась. На пороге появился его племянник Микки.

— Ладно, Шаз, сделаю что смогу. Завтра созвонимся.

Майрон отключился. Микки все еще держал дверь открытой, а перед тем как закрыть, заглянул напоследок внутрь. Это был, как Майрон еще вчера убедился, крупный парень, ростом шесть футов четыре дюйма, весом за двести фунтов. Ходил Микки широко расправив плечи и подняв голову. Болитаровская походка, отметил Майрон. Так ходил когда-то и его отец. И Брэд. И сам Майрон.

От генов никуда не уйти, малыш.

Ну и что дальше?

Не исключено, подумал Майрон, что Сьюзи говорила по телефону или виделась с Микки. Хотя все же маловероятно. Так что лучше оставаться на месте. Оставаться на месте и ждать, а когда Микки уйдет, подойти к трейлеру в надежде застать там Китти. Если же нет, придется разыскать Микки, но это нетрудно. На нем красная фирменная куртка служащего «Стейплз». Можно с уверенностью предположить, что он идет на работу.

Да, но неужели там берут таких молодых?

Странно. Майрон опустил солнцезащитный щиток. Так Микки ни за что его не заметит. Когда племянник приблизился, Майрон заметил нашивку на рубашке: «БОБ».

Все непонятнее и непонятнее.

Дождавшись, когда Микки повернет к перекрестку, Майрон вышел из машины, двинулся в сторону шоссе и быстро огляделся. Да, Микки явно направляется в сторону «Стейплз». Майрон же зашагал к «Садовой клетке». Газон был чист и хорошо ухожен. Тут и там перед входом в трейлеры стояли садовые стулья. Перед иными — пластмассовые лежаки или врытые в землю детские вертушки на палочке. По воздуху плыл звон колоколов. Еще вокруг виднелось множество разнообразных скульптурных украшений, среди которых господствовала Пресвятая Дева.

Майрон постучал в дверь. Ни звука. Он постучал сильнее. Снова никакого ответа. Он попробовал заглянуть в окно — оно оказалось занавешено. Майрон обогнул трейлер, но и тут занавески на всех окнах были задернуты — полдень. Он вернулся к двери и подергал за ручку. Заперто.

Замок, собственно, представлял собой обыкновенную задвижку с пружиной, на вид неновую.

Специалистом по части проникновения в чужие дома Майрон не был, однако «взломать» старую задвижку с пружиной совсем не трудно. Майрон огляделся, нет ли кого поблизости. Много лет назад Уин научил его заходить в дома при помощи кусочка целлулоида, который был тоньше, чем банковская кредитная карта. С тех пор целлулоид без всякой пользы истирался у него в бумажнике — так подростки без всякой надежды таскают в карманах презервативы. Но сейчас, убедившись, что он один, Майрон вынул кусочек и вставил его в дверную раму так, чтобы отвести пружину. Замок подался, дверь распахнулась.

Майрон быстро вошел и закрыл ее за собой. Свет был выключен, и при задернутых шторах внутри царил какой-то зловещий сумрак.

— Есть кто живой?

Молчание.

Майрон нашарил выключатель. Замигали лампы, и в комнате стало светло. Выглядело помещение примерно так, как и должна выглядеть «гостиная» в съемном трейлере: стандартный «развлекательный центр», набитый книгами в бумажной обложке, с маленьким телевизором и далеко не новым ноутбуком. Перед кушеткой стоял кофейный столик, к поверхности которого поднос прикасался в последний раз, наверное, в год первого прилунения человека. Кушетка, вероятно, представляла собой одновременно кровать — во всяком случае, на ней лежали подушка и одеяло. Скорее всего здесь спит Микки, а мать в спальне.

На столе Майрон заметил фотографию и, включив настольную лампу, вгляделся в снимок. Микки был в бейсбольной форме, со спутанными волосами, весь в поту, даже завитки прилипли ко лбу. Рядом с ним стоял Брэд. Он обнимал сына за шею, словно собираясь крепко прижать к себе. Отец и сын широко улыбались. Брэд глядел на сына с такой нескрываемой любовью, что Майрону на мгновение захотелось отвернуться — вроде как он подглядывает. На носу у брата, отметил он, обозначилась четкая горбинка. И он явно постарел, волосы начали редеть со лба, и у Майрона возникло странное ощущение — бега времени, что ли, и всех утрат, — от которого у него защемило сердце.