Звезды героев - Сергей Вольнов

Братья прорвались в глубь зала, судя по грохоту, исходящему оттуда. Браво! Восславянин же, как я понял, решил обойти противника, надо помочь коллеге. Переползаю, сменив дислокацию. Даю прицельно одиночными из узкого проёма, здесь, внутри наваленных шкафов, темно, меня не видно, зато я всех вижу замечательно. Боевики падают один за другим, не могут сообразить, откуда ведётся огонь, мечутся в поисках убежища, а-а-а, паника, хорошо. Три одновременных взрыва, сыплется обшивка с потолка, непроглядный дым, пыль. О, знакомые короткие очереди, можно выбираться из укрытия. Эффектное появление, коллега? Я одобрительно подмигиваю Ильму. Он кивком благодарит, и мы бежим дальше.

Здесь помещение сужается, зал превращается в коридор, и дальнейшему продвижению мешает цепь вражеских стрелков. Я раскачиваю «маятник», а Ильм, с моей помощью запрыгнув на стену, пробирается в переплетение труб и кабелей коммуникационной магистрали, идущей поверху, теряется из виду, и только по характерному звучанию его оружия я примерно определяю, где восславянин сейчас. Жизненно важно знать, где твой напарник, хотя бы для того, чтобы не зацепить его. Обидно будет помереть от руки своего. Даже если и был период, когда мы отнюдь не являлись друг другу своими. Всё-таки он всегда оставался и остаётся верным «замом командира Дымова». В отличие от меня…

Эти полностью обмотаны бронёй, пока свалишь их, можно и самому пулю успеть получить. Ловите гранату! Пригибаются, взрыва нет, я лечу мимо, пользуясь паузой, указательный палец, конечно, со спуска не убираю. Ищу, где б укрыться… Открытое место, дьявол, негде прятаться, тянуть нельзя, пора исчезнуть с линий их прицелов, сейчас попадут… Классно придумал Ильм. Громадина из щитков, плат, кабелей валится сверху на бронированную пятёрку. Высокочастотные разряды убивают их, искры, молнии, агонии, всё как положено. Некогда любоваться, забыл о них, следую дальше. Восславянин снова рядом, плечом к плечу.

Мы в следующем зале, вот и центральный пульт. Как «грибок» зонтика, над ним непроницаемый покров, узкий люк намертво закупорен. Нам не пробраться туда в ближайшую сотню лет, материал этот не пробьёшь, не распилишь. По крайней мере средствами, имеющимися в нашем распоряжении.

Лёха с Алексом стоят рядом, сжимают своё тяжёлое оружие. Оглядываясь по сторонам, стерегут подходы, но скорее для проформы. Лёша брови хмурит, а мой – улыбается. Той, своей, злой улыбочкой, хорошо мне знакомой. Значит, всё, опасаться больше некого, все противники ликвидированы. Пытаюсь понять, кто из них справнее, вроде как одинаковые, братья.

Из прорези в полу поднимается здоровенный дисплей, в нём проекция расфуфыренной брюнетки, увешанной драгоценностями и затянутой в блестящую красно-чёрную кожу. Говорит низким, обволакивающим голосом. Предлагает сотрудничество, союз, сулит роскошь и блаженство. Потом сообщает, что нам её всё равно не достать, а у неё под боком звездолёт в шахте томится, она, мол, сейчас прыг в него и улетела, взорвав за собой планету. Ситуёвина хреноватенькая, если Жрадова не блефует.

Наша девочка говорит, что не блефует. Тич стоит немного впереди двух Алексеев и сосредоточенно смотрит на экран. Парни, не сдержавшись, дуэтом выдают крепкие выражения, комментируя происходящее, и локосианин моментально реагирует:

– Заткнитесь, вы мешаете госпоже.

Телохран сообразил первым, что неудивительно. Я же, как и остальные, не столько близкие к ней, просто не въехал сразу, что происходит, но внимательней приглядевшись…

Лицо Жрадовой изменяется, превращаясь из стервозного в глупое, речь замедляется, замедляется, пока не останавливается совсем. Хочешь верь, хочешь не верь глазам своим, но женщина безвольно поднимается и открывает люк изнутри. Камера всё бесстрастно фиксирует и нам демонстрирует. Её руки, голова повисают, как мокрое бельё на верёвке, короткие шажки, вытекающая из уголка рта слюна.

Вены, которые я раньше не замечал, вспухли на висках Тич, пальцы в судорожном «замке», аж костяшки побелели, сухие губы что-то монотонно шепчут. Глаза-щёлочки, зрачки с маленькие точечки. Что-то вроде направленной атаки, такого даже наши парни не могут учудить сквозь защиту. Вот и показала себя она снова, наша спасительница…

– Сто, пять, Бэ, – еле слышно бормочет девочка, – плюс, двоеточие, два, два, два…

Тегр записывает.

– Что за бред? – нетерпеливо перебивает Алекс.

Тут уж я не выдерживаю и показываю ему кулак. Он не может проигнорировать мой красноречивый жест и потихоньку ретируется в сторонку… натыкается спиной на статую голого мужика с фаллосом вместо головы, единственную во всём зале, неизвестно как уцелевшую. Мужик с грохотом падает и разлетается на мелкие кусочки. Заваливается и Тич, закатив белки глаз, прямо на руки Лёхе.

Ну, Алекс!..

Будем надеяться, что наша девочка успела продиктовать код полностью.

И пойми его, паршивца, в таком случае! Специально он это сделал? Назло? Или действительно не хотел…

* * *

«Из верхнего купола в подземный комплекс наши герои спустились по тоннелю. Тёмный и широкий, вёл он круто вниз, с уклоном градусов тридцать. В таком стоило лишь разок споткнуться… и под жужжание тех автоматических гермопереборок, которые всё ещё функционировали, да отскакивая от переборок заклинивших, можно было очень шустро очутиться в конечном шлюзе подземки, пятьюдесятью метрами ниже поверхности. Судя по многочисленным колеям проржавевших рельсов, что тянулись вдоль тоннеля, там в своё время ходили платформы для спуска и подъёма. Теперь же весь путь чернел от наслоений некогда пролитых машинных масел, накопившейся грязи и спёкшейся крови.

Когда стихло шипение шлюзовых насосов нижнего уровня, один из створов, поскрипывая, отодвинулся в сторону, освобождая проход в подземный комплекс.

У всех бойцов отряда полевые датчики системы жизнеобеспечения, моргнув зелёными огоньками, погасли. Это значило, что газовая смесь в помещении признана вполне годной для дыхания. Наши сразу поспешили снять маски, чтобы сохранить оставшийся ресурс фильтров для экстренных случаев… И чуть ли не в один голос, хором прокляли того, кто калибровал значения датчиков. Дышать, конечно, этим воздухом было можно, но терпеть жуткую вонь – занятие не из приятных, мягко говоря.

Братья остались в шлюзовом ангаре вместе с Тегром и Тич. Обоих младших Дымовых сильно потрепало в последней схватке. Лёша только-только приходил в себя после сильного удара. Алексу вообще очень бы не помешала медицинская помощь. Тич, конечно, обработала ему раны на спине и вколола лошадиную дозу антибиота, но спайка ран полевым медицинским клеем – временная мера. Настоятельно требовалось отыскать какой-нибудь настоящий госпиталь и уже там подлатать бойца на совесть.

Зачисткой подземного комплекса занялись старшие. В тусклом мерцании редких мутных плафонов системы освещения перед их глазами всплывали мрачные картины. Если сверху, среди множества помещений, разделочные мясные цеха были скорее исключением, то здесь эту функцию выполняла почти каждая комната… Зелёные гады, обнаруженные в подземелье, выглядели неповоротливыми и жирными. Непомерно разожравшимися… Наверняка именно они занимались в своём племени вопросами… э-э… общественного питания. Расправа с отъевшимися мясниками не отняла много сил и времени. Но каково же было удивление старших воинов, когда они, перебив спящую охрану, добрались до центрального зала, переделанного в огромную клетку… Они встретили пищу зелёных аборигенов! Всё ещё живую еду…