Император полночного берега - Вольф Белов

– Ты когда-нибудь чего-нибудь боишься, дружище? – со смехом спросил Аррелий, подходя к туше убитого животного.

Хорруг пожал плечами.

– На свете есть вещи и пострашнее бесхвостой лошади с рогами, – ответил он.

Аррелий снова расхохотался. К ним подошли Тороний и Аммат. Тороний проворчал, обращаясь к Аррелию:

– Сколько раз тебе говорить, балда, что зверя в сердце бить надо? Какого рожна ты ему глотку перебил?

– Ты это тем скажи, кто лосю всю задницу стрелами утыкал, – огрызнулся Аррелий. – Вон они ковыляют, меткие стрелки…

Из чащи появились двое арамеев с луками, одним из которых был Демилий, сын Торония.

– Они тоже свое получат, – заверил великан Аррелия. – А одного из них точно ждет порка.

Аммат усмехнулся. И он, и Хорруг, да и все арамеи неоднократно слышали, как великан грозился выпороть своего старшего отпрыска, но даже сам Демилий не помнил, когда в последний раз подвергался наказанию от руки отца.

– Ты, княже, тоже зазря не рискуй, – продолжал ворчать Тороний, обращаясь уже к Хорругу. – Зверь – не человек, его взглядом да оскалом не проймешь, он только силу понимает, а силенок-то у него явно поболе, чем у тебя.

– Он прав, – согласился с Торонием жрец. – Твой риск не всегда оправдан. Никто здесь не сомневается в твоей храбрости и решительности, ни к чему лишний раз их демонстрировать.

– Я сомневаюсь, – мрачно произнес Хорруг и кивком указал на тушу убитого животного: – Может, займемся делом?

– И то верно, – поддержал его Аррелий. – Нас дома голодные женщины ждут.

– Да уж, если твою женщину не накормить, она тебя без глаз оставит, – рассмеялся Тороний.

Под его руководством охотники сняли шкуру с убитого животного и поделили тушу. Погрузив добычу на волокуши, охотники направились по домам, к своим семьям.

В доме Аррелия хозяев поджидали гости. У коновязи фыркали три гиппариона, а в доме у очага сидели три сотника. Один из них – Килоний, повернулся к вошедшему хозяину дома и его спутникам:

– Удачна ли была охота?

– Вполне, – ответил Аррелий.

Он кивнул Ние и Минессис.

– Займитесь мясом.

Накинув плащи, женщины вышли во двор.

– Мы по твою душу, князь, – произнес Килоний, взглянув на Хорруга.

Говоря это, он демонстративно поморщился. Избранием Хорруга князем на всеобщем тинге Килоний остался недоволен и не только не скрывал этого, а, напротив, подчеркивал. Всякий раз, когда ему приходилось называть Хорруга князем, сотник корчил гримасу недовольства.

– Ну? – угрюмо спросил Хорруг, также не скрывая своей неприязни.

Их далеко не дружеские отношения бросались в глаза каждому, и большинство арамеев недоумевало, почему Килоний так и остался сотником. Возглавив племя, Хорруг лишил этой должности многих старых сотников князя Саратония, заменив их своими, среди которых были и Аррелий с Торонием. Самого же непримиримого своего противника новый князь не тронул.

– Зима истощила запасы, – сказал другой сотник, тоже из старых. – Воины хотят знать, когда ты поведешь их в поход?

– Я дам им знать, – ответил Хорруг. – Пока мне больше нечего сказать.

Килоний первым поднялся на ноги, остальные последовали за ним.

– Не затягивай с решением, – мрачно и даже несколько угрожающе произнес Килоний. – Воины племени избрали тебя на княжение, но они всегда могут изменить мнение и поставить над собой другого князя.

Сотники направились к выходу. Уже у самой двери Килоний обернулся, взглянул на Аммата и хмуро посоветовал:

– А ты, жрец, следи за своим языком. Не всем по нраву твои речи.

Дверь за сотником захлопнулась, вскоре с улицы послышался удаляющийся стук копыт.

Хорруг взглянул на Аммата:

– Что означают его слова?

Вместо жреца с ухмылкой ответил Аррелий:

– Наш приятель шатается по селениям, читает свои проповеди и призывает арамеев покинуть леса.

– Примерно так, – кивнул Аммат. – Но вообще-то я помогаю вашим знахарям и сам учусь у них, изучаю травы, снадобья.

– И при этом постоянно твердишь, что, оставшись в полночных лесах, мы обречены на вымирание, – с ухмылкой добавил Аррелий.

– Но ведь это правда, – сказал Аммат. – Ты слишком умен, чтобы не понимать очевидного.

– Может, и так, – кивнул Аррелий. – Только арамеи совсем не горят желанием покидать родные леса и уводить свои семьи незнамо куда.

– Вы просто приросли задницами к своим пням, – заметил Хорруг.

Аррелий рассмеялся:

– Ну и кто оторвет наши задницы от этих пней? Ты?

Вместо Хорруга ответил Аммат:

– Да, он.

Его голос прозвучал уверенно. Хорруг нахмурился.

– Мне не очень-то нравится, когда принимают решения за меня, – мрачно напомнил он.

Пристально глядя князю в глаза, Аммат непривычно жестко ответил:

– Я покинул храм Дромидиона не для того, чтобы прозябать в лесах вместе с народом арамеев. И ты это знаешь.

– Ты хочешь что-то потребовать от меня? – свирепо и даже угрожающе поинтересовался Хорруг.

С улицы неслышно вошли женщины. Минессис хотела что-то сказать, но Ния, почувствовав общее напряжение, остановила ее. Не замечая их, мужчины продолжали разговор.

– Для чего ты взошел на княжение? – сурово спросил Аммат. – Только для того, чтобы в очередной раз доказать что-то себе самому или кому-то еще?

– Я всегда делаю то, что считаю нужным для себя и не делаю того, что считаю бесполезным, – ответил Хорруг.

– Тогда делай то, что задумано, – посоветовал Аммат. – Время пришло, сомнениям нет места. Ты уже достаточно подготовился за зиму: построил кузни, запас оружие, вооружил и обучил своих воинов бою… Не упусти это преимущество.

Хорруг перевел взгляд на Аррелия.

– А ты что скажешь?

– Все зависит от того, насколько ты уверен в себе, – отозвался тот.

– Уверен, не сомневайся, – жестко заверил его Хорруг.

– Не меньше, чем в прошлом году, когда шел против Тота? – с ухмылкой уточнил Аррелий.

– Гораздо больше.

Аррелий посерьезнел и почесал в затылке.

– Чувствую, нас ждет более серьезный поход, чем обычный набег на степь, – произнес он. – Мы уже говорили об этот с Торонием, и не только с ним. Тебе понадобится много сторонников. Я твой друг и доверяю твоему чутью, как и Тороний, и многие другие, кто был с нами в боях. Но нас мало. Остальным нужно для уверенности гораздо больше. Ты заставил отступить от наших лесов полчища хишимеров, и воины избрали тебя князем – они думали, что с тобой во главе наши походы будут более удачны, чем прежде, и все они получат богатую добычу. За зиму наши кузнецы действительно наготовили много оружия и доспехов, гораздо больше, чем есть бойцов в племени. Ты обучил воинов приемам боя, неизвестным нам прежде, научил биться строем и все такое… Все были уверены, что это делается для большого весеннего похода. Но у тебя, я вижу, совсем другие планы. Не знаю, кто из вас двоих это придумал, но сколько бы вы ни спорили, все равно идете одной дорогой. Может быть, ваши замыслы действительно принесут арамеям гораздо больше выгоды, чем грабительские набеги на степь, но мы люди простые, лесные варвары, как называют нас ногары и другие жители побережья, наши люди хотят накормить свои семьи прямо сейчас, не заглядывая далеко в будущее. Так что будь готов, что в скором времени те, кто драли глотки, ратуя за твое княжение, будут готовы поставить над собой другого князя.