Проклятые башни - Кейт Форсит

По всей длине коридора горели факелы, блестя на шкурах драконов и на огромной куче сокровищ, возвышающейся на помосте в дальнем конце зала. На потускневших монетах, ожерельях, чашах и драгоценных камнях спала огромная старая королева размером с гору. Ее сгорбленная спина терялась в сумраке, а толстый хвост обвивал кучу сокровищ и тянулся по коридору. Когда ее ноздри затрепетали, выдыхая, Изабо обдало сернистым ветром, растрепавшим ей волосы и взметнувшим юбку. Когда же громадная старая королева сделала вдох, Изабо почувствовала, что ее потащило вперед, а волосы разметались по лицу, застилая глаза.

Медленно, шаг за шагом, Изабо шла по коридору, чувствуя, как гулко бьется сердце, как взмокли и стали липкими ладони, и как ее волосы относит то вперед, то назад. Чем ближе она подходила к спящей королеве драконов, тем медленнее и неувереннее становились ее шаги. Она всей кожей чувствовала самцов-драконов, возвышающихся за ее спиной, а однажды заметила на стене перед собой огромную тень изогнутого когтистого крыла, когда один из них потянулся. Это движение так потрясло Изабо, что каждый нерв в ее теле задрожал, а ноги чуть не подкосились. Лишь упрямая гордость удержала ее на ногах, хотя ей и пришлось прижать ладони к груди, чтобы успокоить мучительно колотящееся сердце.

Наконец она дошла до подножия ступеней и, склонив голову, встала на колени. Повисла долгая тяжелая тишина, и единственными нарушающими ее звуками были гулкое дыхание королевы и раздающийся время от времени шелест крыльев других драконов. Маленькая принцесса Эсрок свернулась калачиком в стороне и чистила свои острые зубы когтями. В конце концов Изабо набралась мужества и подняла глаза.

У королевы драконов зеленовато-бронзовая чешуя была гораздо грубее, чем у ее сыновей и дочери, голова размером напоминала дом, мощные лапы по толщине могли сравниться с вековыми деревьями, а когти были длиной в рост Изабо. Точно почувствовав изумленный взгляд девушки, толстое морщинистое веко поднялось, и глаза Изабо взглянули прямо в золотое око дракона.

И снова она ощутила кружащееся перемещение, потерю себя. Казалось, что драконий глаз заключал в себе все тайны вселенной. Она увидела, как жизнь зарождается в огненном зерне, которое росло и кружилось, точно пылающее колесо. Она увидела время и пространство, переплетенные в прозрачной сфере, которая унеслась прочь размытым пятном галактик и скоплением звезд, и ее собственный мир был лишь мельчайшей пылинкой в огромном океане вселенной. В этой пылающей тьме, в этой кружащейся безмерности он был крошечным и незначительным, точно личинки комаров, копошащиеся в дождевой луже.

Изабо попыталась сохранить ощущение себя, чувство собственной важности, но глубоко внутри нее засело мучительное сомнение, которое перед лицом необъятности вселенной выросло и расцвело пышным цветом. Слезы хлынули из ее глаз, и она зарыдала, закрывая лицо ладонями, но невольно вспомнила о своем увечье, ощутив на щеке рубцеватую ладонь. Она сжала пальцы, три на одной руке, пять на другой, раздирая кожу на лице ногтями и тряся головой из стороны в сторону. Почему, почему? — беззвучно закричала Изабо. Сквозь искалеченные пальцы она снова встретилась взглядом с королевой драконов и снова против воли утонула в ее взгляде.

Она увидела голенького младенца с рыжим пушком на голове, лежащего в расселине между корнями дерева и полуприкрытого сухими листьями; потом маленькую девочку на постоялом дворе, указывающую пальцем на кости, которые перевернулись еще раз; молодую девушку, слезающую с дерева в темноте, чтобы освободить чернокрылого мужчину; и, наконец, рыжего жеребца, несущегося по гребню зеленого холма.

У Изабо перехватило горло — она снова переживала свое пленение и пытку, и ее искалеченная рука сжималась и разжималась. Она видела саму себя, бредущую через лес в беспамятстве от лихорадки, увидела, как Селестина лечит ее под звездами в разрушенной башне. Видения сменяли друг друга все быстрее и быстрее, повторяя перед ее глазами всю ее жизнь. На миг круговерть образов стала такой быстрой, что у Изабо закружилась голова и она почти перестала что либо понимать. Сова летела над заснеженной равниной, а внизу мчался снежный лев. Огонь и лед пожирали друг друга. Морщинистое лицо Мегэн заливалось слезами. Комета со зловещим красным хвостом летела высоко над морем, и волны вздымались, затапливая темнеющий лес. Перья и огонь, вода, листья и золотисто-рыжие волосы сплетались в один клубок, потом Изабо внезапно увидела женщину с суровым лицом, склоняющуюся над Ключом Шабаша, висящим у нее на груди. Вздрогнув, Изабо узнала искалеченную руку, бережно сжимавшую шестиконечную звезду в круге, и ярко-голубые глаза, исполненные скорби и мудрости.

В этот самый миг видение померкло. Изабо вернулась обратно в свое тело, обнаружив, что оно дрожит от напряжения, а камень под ее коленями холодный и твердый. Смолистые факелы все еще горели, а драконы-самцы смотрели на нее прищуренными глазами, и Эсрок все еще приводила себя в порядок, любовно полируя извилистым голубым языком тусклые чешуйки передней лапы.

Изабо неуверенно подумала: Вы хотите сказать, что когда-нибудь я стану Хранительницей Ключа?

Королева драконов шевельнулась на груде сокровищ, и драгоценности разлетелись по полу.

Вы хотите сказать, что…. Я не просто так потеряла пальцы? Неужели все это произошло по какой-то причине?

Драконья королева прикрыла глаза. Причина? — сказала она, и древние слова выразительного языка драконов прозвучали в мозгу Изабо, точно гром. К чему тебе причины? Ты думаешь о судьбе как об игре, в которую играет какой-то безликий игрок, чьей воле подвластна вся вселенная. Но все же ты сама выбрала свой путь и сама прошла его.

Значит, вы хотите сказать, что я сама виновата в том, что меня пытали и искалечили? — спросила Изабо, чувствуя, как по всему ее телу разливается холодный страх.

Королева драконов вздохнула, и ее сернистый выдох отбросил рыжие кудри Изабо с заплаканного лица. Зачем ты ищешь виноватых и причины? Ты выбираешь свой путь, но не свое назначение. Судьба свита из твоей воли и силы обстоятельств. Это одна нить, сплетенная из множества прядей.

Изабо кивнула. Это было ей понятно. Хотя, возможно, спасение Лахлана столько месяцев назад было необдуманным поступком, не она сомкнула пальцедробитель на собственной руке. Это был выбор барона Ютты, результатом которого стала его гибель. В этот момент внутри нее что-то отпустило, исчезло ставшее уже привычным напряжение, она больше не чувствовала его. Она посмотрела на свою изувеченную руку и спросила тихо: Значит, я никогда не исцелюсь, да?

Твоя душа постепенно исцелится , сказала королева драконов. Она не похожа на плоть или материю, которые если разорваны, то навсегда. Это субстанция, из которой создана вселенная, как вода или огонь, она не имеет постоянной формы. Ты исцелишься.

Изабо склонила голову, показывая, что поняла. Ее мысли вернулись к видению, в котором она держала в руках Ключ Шабаша.

Возможно , ответила королева драконов.

Но драконы ведь видят в обе стороны нити времени , возразила Изабо.