Своя-чужая боль, или Накануне солнечного затмения. Стикс - Наталья Андреева

– Да, хватает.

– Поезжайте.

Серебристый «Форд» стал разворачиваться, Жанна направилась к зданию клиники. Олег Николаевич ждал ее в своем кабинете.

– Явилась наконец? Очень хорошо! Давно тебя не видел. Повзрослела, похорошела. Волосы перестала красить. Давно?

– Уже с месяц, – смущенно покраснела она. Влад предпочитал блондинок.

– А как ноги?

– Не знаю. Вроде бы нормально.

Он сразу насторожился:

– Ну-ка, присядь. А лучше раздевайся. Надо посмотреть.

Жанна послушно разделась. Закончив осмотр, Олег Николаевич улыбнулся:

– С ногами все в порядке. Но энтузиазма у тебя, я смотрю, поубавилось. Блеска в глазах нет. Взгляд грустный, а? Жанна? Что, жизнь оказалась совсем не такой, какой ты ее себе представляла, сидя в инвалидном кресле? Сплошные разочарования! Сабуров не оправдал твоих ожиданий?

– Это не Сабуров, – сказала она наконец правду.

Олег Николаевич очень удивился:

– Странно. Мне всегда казалось, что ты и он… Но бывает. И кто же сей счастливец?

– Вы его не знаете. Не можете знать. У вас время есть?

– Для тебя – всегда. Длинный разговор?

– Очень.

– Тогда пойдем прогуляемся? У меня сейчас нет ничего срочного. На весну сходим посмотрим?

Она кивнула. На дворе стоял конец апреля. Она даже не заметила, как потеплело и снег совсем уже растаял. Еще немного – и на деревьях начнут лопаться набухающие почки. Раньше она ждала этого момента, каждый день проверяя: что изменилось? А теперь ничего не замечает. Вот так за суетой и заботами и пропустишь все самое интересное!

Они гуляли по тропинке, дышали ароматным воздухом. Вокруг стояли сосны. День выдался погожий, небо было синее, высокое. Олег Николаевич улыбнулся и спросил:

– Ну что, легче?

– Да.

– Весна есть весна. Долой меланхолию! Очнись, девочка!

Жанна тихонько вздохнула:

– Так вот, о том человеке. Я полюбила его, когда увидела те фотографии.

– Какие фотографии? – сразу насторожился он.

– В кладовке на этажерке. Старый альбом Сабины. Его зовут Влад. Владислав Цветков. Да зачем я это говорю? Вы все равно его не знаете!

Его лицо неуловимо изменилось. Словно бы потускнело. Потом Олег Николаевич напряженно спросил:

– Как он выглядит?

– Выглядит? Лет под сорок, высокий, широкие плечи, лицо такое… уверенное. Глаза зеленые, над верхней губой темные усики. Да, на щеке под правым глазом небольшой шрам. В виде подковки. А зачем вам? – вдруг спохватилась Жанна.

– Так. Ты нашла его фотографии у Сабины? И влюбилась?

– Да. Это странно?

– Для девушки, девятнадцать лет проведшей в полной изоляции, не очень. Надо же тебе кого-то полюбить! И что он?

– Сначала ничего. То есть… Я оказала ему одну услугу. И он взял меня на работу. К себе на фирму.

– Какую?

– Да зачем вам это знать?

– Потому что я догадываюсь, что это за услуга. И что за работа.

– Вовсе нет! – покраснела Жанна. – Вы не так поняли. Что касается услуги… Ему надо было что-то взять из кабинета Сабины. Да она сама оставила ему ключ от сейфа! – крикнула Жанна отчаянно.

– А что касается работы? – спросил он.

– Работа как работа.

– Кем?

– Секретарем.

– Так. Ты стала работать у него секретарем, и ты его любишь. Значит, он такую возможность не упустил и затащил тебя в постель?

– Ну почему? Почему вы все знаете?

– Слушай меня, девочка. Ты невнимательно читала сказки, которые я тебе подарил. Тебе надо немедленно избавиться от этого человека. Немедленно! Несмотря на боль, которую ты почувствуешь! Ты уволишься со следующей недели и пойдешь работать куда угодно, хоть к Сабурову, хоть в другое место. Главное – подальше от него. Иначе… Ничем хорошим это для тебя не кончится.

– Но я его люблю! И никуда я от него не уйду! Я вас хотела спросить о другом. Об Александре Антоновне, которая вовсе не Александра Антоновна. Она все врала, и Сабина узнала об этом незадолго до своего отъезда в санаторий…

Жанна торопливо и сбивчиво начала рассказывать свою историю. Олег Николаевич слушал очень внимательно и становился все мрачнее. Дослушав же до конца, пробормотал:

– Вот, значит, как оно все было. Не переживай. Александра Антоновна, конечно, плохо поступила. Но Лару она не убивала.

– Откуда вы знаете? – прошептала Жанна.

– Самое скверное, что она думает, будто знает, кто ее убил. Как только ты перекроешь ей денежный канал, она начнет искать другой. И тогда… Тогда все будет очень плохо. Эта женщина настойчива и, главное, беспринципна. Кто там у нее, говоришь? Вовочка? А Вовочке нужны наркотики. Поэтому большая к тебе просьба: подожди со своим разоблачением.

– Почему? – удивилась Жанна.

– Дай мне время.

– Зачем? Что вы собираетесь делать?

– То, что должен. Игорь прав. Я должен чувствовать за тебя хоть какую-то ответственность. А то нехорошо получилось. Поставил на ноги, но так и не научил ходить. Тобой воспользовались плохие люди, твоей наивностью и полным незнанием жизни. Прости меня, девочка. Как ты говоришь, его зовут? Владислав?

– Да. Владислав Арнольдович.

– Ну вот. Теперь я знаю его имя! Давай выкладывай все до конца. Что за фирма, адрес, телефон, где вы с ним встречаетесь?

– Что вы хотите сделать?! – испугалась Жанна.

– Это давняя история. Не сейчас началась. Но пора поставить точку.

– Вы говорите совсем как Игорь! Но почему? Что вы все от меня скрываете?

Олег Николаевич отвел глаза и грустно сказал:

– Не надо тебе этого знать. Ты все равно не поймешь. Поехала бы ты домой, к маме. Отдохнула бы, подышала воздухом родины. Говорят, это помогает. Вернуться не надумала?

– Куда? На переезд? – она чуть не рассмеялась.

– Что ж нас так манят огни большого города? Ведь это же мерзость и гадость! Все в нем отвратительно: запах выхлопных газов, суета, толчея, жизнь, которая утекает неведомо куда! Как же я устал от него! И от жизни тоже… Кстати, ты торопишься?

– Я? Нет. Не очень.

– Вижу – торопишься.

– Перед Сабуровым неудобно. Домашних дел накопилось – пропасть! Что ж ему, одному управляться?

– Ладно, девочка, беги. Я сам о тебе позабочусь.

– Так я пойду? – Она поднялась со скамейки.

– Кстати, ты почему так долго не звонила?