Аномалия - Майкл Маршалл Смит

– Вы где были?

– Да так… решили осмотреться, – уклончиво ответил Кен. – Ты чего кричала?

Молли показала на тело.

– Мы услышали какой-то звук. Словно бы что-то… даже не знаю, как объяснить. Взгляните.

Поначалу я не заметил ничего нового, но затем понял, что имеет в виду Молли. Живот Джеммы вздулся еще сильнее, чем раньше.

– Внутри… ее скопился газ, – с трудом произнес я. Фигура на полу уже не была нашей Джеммой. – Вероятно… даже сейчас, после смерти, его количество растет. Потому что начинается… процесс разложения.

– Так скоро? Но ведь к этому времени газ уже должен был выйти из тела, разве нет?

– Не думаю, поскольку вегетативная нервная система…

Я запнулся. На секунду мне показалось, что под натянутой кожей что-то шевельнулось. Живот тем временем продолжал увеличиваться с пугающей быстротой.

– Я не особо осведомлен о том, что происходит с телом человека после смерти, но все же…

И тут это произошло снова. Живот вздулся с одной стороны намного заметнее, чем с другой, и залитая кровью рубашка натянулась так, что пуговицы, казалось, вот-вот оторвутся.

Кен оказался умнее меня. Как всегда.

– Нолан, отойди от нее.

Я по-прежнему ничего не понимал. Тогда он схватил меня за руку и дернул на себя.

– Говорю тебе: немедленно отойди прочь.

Тут только до меня дошло, что сейчас будет, и я сделал несколько шагов назад. Нетрудно догадаться, что станет с телом, если воздуха в нем все больше, а деваться ему некуда…

Раздался треск рвущейся ткани, рубашка распахнулась.

Поперек оголенного живота проступила красная полоса, из которой начала сочиться кровь. Плоть разрывалась, не выдерживая чудовищного давления газа. По крайней мере, так я тогда подумал.

А потом из этой полосы что-то высунулось.

Я не сразу поверил своим глазам, списывая все на игру света. Однако из Джеммы действительно что-то выползало.

Сначала появился блестящий треугольник, напоминающий крыло огромной летучей мыши, потом еще один, а следом вынырнул горбик спины.

Последней вышла голова. Тварь оказалась размером с маленького ястреба, только очень тощего и жилистого, с продолговатым, туго обтянутым кожей черепом.

Выскользнув из развороченного живота Джеммы, эта мерзость шлепнулась на пол. Повернула голову в одну сторону, затем в другую, словно бы оценивая обстановку.

Я оцепенел. Просто стоял столбом и глядел на нее, не в силах пошевелиться. На Пьера с Молли эта тварь произвела точно такой же эффект. Но только не на Кена. Он подскочил к страшилищу и что есть мочи пнул его, отправив прямиком в стену.

Потом быстро пересек зал, остановился над распластанным чудовищем и поднял ногу, готовясь с ним покончить.

– Погоди, – очнулся я.

Я подошел к Кену. Тварь уже оклемалась и, стоя на когтистых лапах, разворачивала крылья, покрытые кровью и кусками внутренностей.

– Да это же хренов птеродактиль, – произнес Кен.

– Добей его.

Кен со всего маху наступил на костлявый череп, потом еще раз, и топтал его до тех пор, пока от головы птеродактиля не осталось лишь мокрое пятно.

Из архивов Нолана Мура. Петроглифы, обнаруженные в Нью-Мексико

Ни для кого не секрет, что иногда я соображаю исключительно медленно. Что есть, то есть. Но, как правило, рано или поздно все равно прихожу к правильным выводам. Наверное, вы думаете, что на моем месте уже давно бы все поняли. Уверяю вас, в ситуации, где лужи крови, вспоротые внутренности и смерть от голода – реальность, а не просто страшные слова, это не так просто, как кажется. Я был уже совсем близок к разгадке, когда Пьер произнес:

– Какого черта сейчас произошло?

Он смотрел не на Кена, а на меня, но сказать мне пока было нечего. Пьер не стал повторять свой вопрос: он видел, что я думаю, и просто терпеливо ждал. Да уж, давно прошло то время, когда я считал Пьера самодовольным и невыносимым парнем.

Молли между тем насела на Кена:

– Куда вы ходили?

– Мм? Что?

Похоже, колесики в его мозгу тоже крутились вовсю.

– Я спросила: где вы были? Ты ответил: решили осмотреться.

– А, ну да, так и есть.

– Серьезно?

Кен глянул на меня. Я кивнул.

– Ладно, – вздохнул он. – Перед тем как… случилось то, что случилось, мы с Ноланом кое-кого заметили.

– В смысле?

– Это было какое-то существо.

– Существо? Здесь?

– Да.

– Что за существо?

– Не знаю, я его толком не рассмотрел. Нолан, думаю, тоже.

Я мотнул головой:

– Ну да, что-то крупное, с клыками. Почуяло нас и исчезло.

Глаза Молли расширились от ужаса.

– Как это – исчезло?

– Ну, не то чтобы растворилось в воздухе, просто скрылось в темноте. Вот мы и пошли его искать. А когда ты закричала, мы решили, что оно проскользнуло незамеченным мимо нас и вернулось.

– И… и что это за фигня?

– Мы не знаем, Молл, – признался Кен.

– Но пролезло-то оно сюда как?

– Ему и не потребовалось никуда пролезать, – сказал я.

– Это еще что значит?

– Сегодня утром…

Как же давно это было. Тогда Джемма еще дышала и разговаривала. А теперь на полу лежит то, что от нее осталось.

– Сегодня утром меня укусил комар, помните?

– И что с того?

– А Пьер ночью видел жука. Можно предположить, что в этом месте существует своя маленькая экосистема, и насекомые – ее часть. Допустим, но тогда почему они попались нам на глаза лишь через несколько часов нашего пребывания здесь? Ладно, идем дальше. Утром… Джемма сказала, что ее ноги коснулся какой-то зверь – маленький, размером с кошку или мелкую собаку, так? А когда я сидел у камня, разговаривая с Фезер, ко мне кто-то подошел, и был он намного крупнее, чем описывала Джемма, это точно. Но все же не настолько крупным, как та зверюга, которую мы только что видели с Кеном.

– Значит, Джемма ошиблась, – сказал Пьер. – Ведь было темно. И ей уже тогда нездоровилось.

– Верно. Или же… мы говорим о трех разных существах.

– Нолан, я не понимаю.

– Пойдемте со мной, все. С этого момента разлучаемся только в случае крайней необходимости, согласны?