Мажорный поцелуй - Кирилл Казанцев

— Ладно, идем. Больше мне тут делать нечего, — сухо сказал Маркел и начал спускаться по узкой тропинке со скалы.

Вернувшись в номер отеля, расположенного недалеко от клиники, парень старался ничем не выказывать тех чувств, что ураганом бушевали у него внутри. В одно мгновение все, чем он дорожил, и что придавало смысл его жизни, разрушилось. Он спрашивал себя: «Ради чего я так надрывался, рисковал?» — и не находил ответа. Почему Яна так поступила? Неужели ее любовь так быстро успела улетучиться? А может, она не была настолько крепкой, чтобы пережить его смерть? Вопросы лавиной наваливались на него, один за другим, и не было им конца. Маркел понимал, что если сейчас не выпьет, то сойдет с ума от того хаоса, который творится в душе.

— Я иду в бар, — не поворачиваясь к Маше лицом, процедил он.

— Я с тобой. Можно?

— Как хочешь.

Маркел вышел из номера. Маше не хотелось никуда идти — она чувствовала себя не в своей тарелке. Ей была глубоко отвратительна сцена в море, и, зная характер Маркела, она была уверена — между ним и Яной все кончено. Было больно видеть, как парень мучается из-за предательства девушки. Она по себе знала — в таких случаях лучше дать человеку пережить свое горе в одиночестве. Маркел сильный — справится. Но они были в чужой стране, она просто побоялась отпускать его в бар в таком состоянии. Кто знает — вдруг под влиянием алкоголя он решится пойти отомстить обидчику или даже бывшей возлюбленной. Ну и чего греха таить — девушке было приятно просто быть рядом с мужчиной своей мечты. Наскоро приняв душ и переодевшись, Маша взяла сумочку и следом за Маркелом спустилась в бар.

Он сидел за столиком в конце небольшого зала. Перед ним стояла уже початая бутылка виски и два широких стакана со льдом. Маша устроилась напротив него.

— А я уж было решил — придется сидеть в одиночестве, — криво ухмыльнулся Маркел, взял бутылку и занес над стаканом:

— Налить?

— Немного.

Маркел разлил виски по рюмкам и молча выпил. После чего сразу же налил себе еще.

— Как ты? — наконец решила спросить девушка после затянувшегося молчания.

— Хреново, Маша, — тихим голосом ответил Маркел. — Кажется, это первый случай, когда меня кто-то предает. Противное ощущение.

— О, да. Знакомая ситуация. Держись.

— И как ты переживала подобное?

— Никак. Сначала кажется, что пережить это невозможно. Что ты умерла и живешь по инерции. Учишься, работаешь… Пьешь. Но потом оказывается — время все лечит. Боль притупляется, а потом и вовсе уходит в прошлое.

— И все? — Маркел непонимающе посмотрел на девушку и поболтал льдом в пустом стакане. Бутылка тоже уже почти опустела. — А как же месть или, скажем, выяснение отношений?

— А смысл? Ну вот приходишь ты к человеку, который тебя предал и бросил, и спрашиваешь, почему он так сделал. Он задумывается — и вправду, почему? И возвращается. И живете вы долго и счастливо. Так, по-твоему? Не-ет. Ты можешь прийти к нему, он, обнимая за талию новую пассию, смотрит на тебя презрительно. Гадко все это — и бесполезно.

Маркел сочувственно смотрел на Машу и налил ей из новой бутылки.

— Извини. Тяжело мне. Я привык, что если есть проблема — есть и пути ее решения. А вот сейчас сижу дурак дураком и ничего не могу придумать. Такая пустота внутри! — Он придвинулся вплотную к девушке, перегнулся через стол и с деланой бравадой спросил:

— А если пойти прямо сейчас поплавать — и сигануть с какого-нибудь обрыва? А? Ведь полегчает же!

Он попытался подняться из-за стола, но пошатнулся и плюхнулся обратно на диван. Испугавшись, что он действительно сейчас уйдет и совершит глупость, Маша вскочила и села рядом с Маркелом, заблокировав тем самым выход из-за стола. Тот удивленно посмотрел на девушку.

— Ого! А ты решительная — с рогаткой против танка, — удивился парень.

— Надо будет — еще и свяжу. Маркел, успокойся. Ты сейчас пьян и не понимаешь, что делаешь. Я рядом и помогу тебе со всем справиться. Ну и к тому же самоубийцы попадают в ад. Ты веришь в ад?

— Ну, верю. И что? — парень непонимающим взглядом посмотрел на девушку.

— А то, что по сравнению с тем, что будет там, теперешние твои муки покажутся цветочками.

— Нет, так я не хочу.

— Вот и договорились. Давай, поднимайся, идем в номер. Я тебя уложу, ты отоспишься и завтра на трезвую голову спокойно все обдумаешь. Не нужно горячиться.

— Эх, Маша, Маша, золотой мой человек, что бы я без тебя делал, — Маркел, шатаясь, поднялся из-за стола. — Веди. Что-то я совсем ничего не соображаю.

Девушка взяла его под руку и повела к лифту. Маркел продолжал что-то бормотать себе под нос. В номере он рухнул на кровать и вырубился.

Наутро парень проснулся с головной болью. Лежа в кровати, он пытался вспомнить, что вчера наговорил Маше. В памяти всплывали лишь фразы о самоубийстве.

— Боже, какой я идиот, — хмыкнув, сказал он сам себе вслух.

Поднявшись, он принял душ и постучался в соседний номер к Маше.

— Привет, извини за вчерашнее.

— Ладно. Только больше меня так не пугай.

— Обещаю. Я иду выпить кофе. Не хочешь присоединиться?

Они спустились вниз, заказали два кофе со сливками и сели за столик.

— Я вчера, наверное, кучу ерунды наговорил. У меня такое бывает, когда выпью.

— Нужно осторожнее быть с алкоголем.

— Да, в депресняке я слабо себя контролирую. Но не волнуйся, со мной уже все в порядке — вешаться и топиться не собираюсь, — виновато улыбнулся Маркел и отпил из чашки. — Ты что думаешь сейчас делать?

— А что?

— Я ненадолго отлучусь…

— Маркел, ты десять минут назад обещал, что не будешь меня пугать.

— Маша, успокойся. Со мной все будет в порядке. Все, я побежал, скоро вернусь.

Маркел допил остатки кофе, поцеловал девушку в щеку и вышел из отеля.

Эльвира после того, как родители забрали ее в совершенно невменяемом состоянии из квартиры Хлыща, окончательно с ними рассорилась. Сняв квартиру, она оборвала с ними контакты. Но вскоре столкнулась с нехваткой денег, в которых родители ей отказали. Эльвира нигде не работала, с горем пополам училась в университете — то есть полностью зависела от них. Но просить не хотелось, поэтому нужно было срочно думать, где взять деньги.

Девушка сидела за ноутбуком в соцсети и, время от времени задумываясь над следующей фразой, набирала сообщение Хлыщу.

«Антон, мое терпение окончательно лопнуло. Вижу, ты не понимаешь по-хорошему. Видимо, придется поступить по-плохому и закончить все эти игры в кошки-мышки. Это я о том, что все — отсрочек больше не будет. Более того, перечисленные тобой деньги я считаю процентом за потраченное мной время. Так что ты все еще должен мне сто штук баксов. Если до конца этих суток, то есть до двенадцати часов ночи, они не появятся на моем счете, считай, что твой поезд ушел. Время пошло!»