Любовный поединок - Блайт Гиффорд

– Графине приходится многому учиться.

– И рыцарю тоже. Это занимает годы.

– Но ты ведь всему научился.

Он пожал плечами, стараясь проявить скромность, но его выдала самодовольная улыбка.

– Я умею достаточно, чтобы учить других.

– Например, герцога де Куси.

– Не только его. В Вестминстере я дал несколько уроков Гилберту.

– Гилберту? Они пошли ему на пользу? – Бедный мальчик. Будь ее отец жив, он бы научил его всему, что необходимо рыцарю.

Марк ухмыльнулся:

– Бьюсь об заклад, этот юнец однажды сможет выбить меня из седла.

– Сегодня я чувствую себя так, будто меня выбили из седла.

Он поцеловал ее:

– Дай себе время. Все образуется.

Засыпая, Сесилия думала о днях, проведенных с Марком. Такого в ее жизни больше точно не будет.

Марк уедет, она выйдет замуж и будет учить дочь или сына правилам Лосфорда.

Внезапно она осознала, чего хочет больше всего на свете. Это было непросто признать, как и смерть родителей, но и забыть невозможно. Она мечтала не о сыне от супруга, выбранного королем, а о мальчике, у которого будут золотистые волосы, карие глаза и широкие плечи, как у Марка де Марселя.

Шли дни, и Марк думал о Франции, берега которой часто видел на рассвете, все меньше, а о Лосфорде, который уже неплохо изучил, все больше. Желание вернуться домой слабело. Ситуация в стране была сложной, повсеместно проводились казни. Зачем ему возвращаться? Оставил ли он там нечто для себя важное? И что его ждет? Опять сражения? Да, с Англией был заключен мир, но планировался новый крестовый поход.

Марк часто задумывался о смысле военных кампаний. Кому они приносили пользу? Стране или королю?

Он представил, что вернулся домой, и отчетливо понял, что это не сделает его абсолютно счастливым. Он хотел иметь семью, дом, детей, за которых имеет смысл обнажать меч. Все остальные причины стали казаться ему несущественными, пустыми, как и многие принципы рыцарства.

Чем больше Марк размышлял, тем яснее ему становилось, что он должен остаться. Конечно, Сесилия не сможет быть с ним, но, сбежав, он предаст себя и своего короля. И бросит пятно на доброе имя графини Лосфорд. Кроме того, он косвенно признает, что их отношения ничего для него не значат, их любовь была фантазией.

Марк не представлял, как заговорить об этом с Сесилией. Он человек дела, значит, за него должны сказать его поступки. Наблюдая, как над горизонтом поднимается солнце, Марк принял решение. Теперь он хорошо знал, как будет действовать. Он сдастся королю.

Несколькими днями позже Сесилию разбудил громкий стук в дверь.

Открыв глаза, она заморгала и посмотрела на окно. Еще темно? Марк, который в силу привычки всегда спал чутко и был начеку даже во сне, уже одевался, хотя скрыть, где он провел ночь, было бы невозможно. Сесилия показала под кровать, надеясь, что он все же пожелает спрятаться, но он уже держал в руке меч.

Вторжение в такой час не могло сулить ничего хорошего.

– Миледи, проснитесь.

Она растерянно посмотрела на лежащее в стороне платье, до самого подбородка натянула одеяло и позволила управляющему войти. Они с Марком старались быть осторожными, но сейчас поздно пытаться что-то скрыть.

Генри вошел и, не взглянув на Марка, обратился сразу к графине:

– Прибыл сэр Гилберт, миледи. С посланием от короля.

Разумеется, его величество велел ему привезти Сесилию. Она предполагала, что так выйдет.

– Значит, граф вернулся из Ирландии?

– Еще нет, миледи.

Она едва сдержала вздох облегчения.

Генри перевел взгляд на Марка:

– Королю нужен он.

Такого поворота Сесилия не ожидала. Если так, значит, король в бешенстве. Ничто хорошего не может ждать в будущем заложника, решившегося на побег.

– Как он узнал? Как он узнал, что ты здесь?

Лицо Марка стало таким, как, вероятно, перед началом битвы.

– Ангерран. Он понял, что я исчез, и догадался.

– Даже если он все понял, зачем рассказал королю?

– Все из-за принцессы.

Изабелла. Он поделился с ней подозрениями в частном разговоре.

Их прервал управляющий:

– Он говорит, миледи, что король скоро будет здесь.

Сесилия дала спешные распоряжения и велела Генри сказать Гилберту, что она вот-вот выйдет.

Следовало ожидать, что такой момент наступит, она знала, что рано или поздно придется расстаться с Марком, но каждый день молила Бога дать им еще один день, и еще…

Как неразумно она себя вела!

Сесилия металась по комнате, пытаясь отыскать то гребень, то зеркало, одновременно пытаясь найти способ смягчить ситуацию.

– Ты должен исчезнуть, – заявила она Марку. – Я скажу Гилберту, что ты был здесь, но уехал. В гавани есть лодка, которую иногда используют для ловли рыбы, возьми ее. – Она подошла к окну, чтобы понять, хорошая ли сегодня погода. – Генри принесет на берег продукты и воду. Моим людям можно доверять. А я пока отвлеку Гилберта. У тебя будет время.

– Сесилия!

Его резкий тон заставил ее обернуться. Ей было больно даже смотреть на него, зная, что это в последний раз. Она была наивна, убеждая себя, что у них еще есть немного времени. Сейчас его не осталось даже на последний поцелуй.

– Поторопись.

– Сесилия, я никуда не поеду.

– Что?

– Я никуда не поеду. – Лицо его омрачилось. – Я решил сдаться.

Она не верила своим ушам.

– Но тебя бросят в тюрьму. – Сесилия понимала, что выкуп за него никто платить не будет. Он до конца жизни будет пленником, и все потому, что она хотела провести с ним еще несколько дней. – Твоя жизнь станет кошмаром.

Легкая улыбка тронула его губы.

– Значит, такова судьба.

– Но почему ты упрямишься?

По лицу Марка пробежала тень.

– Я был заложником. Позволил себе сбежать.

Я поступил бесчестно и должен за все ответить.

– Так же поступил твой король.

Он кивнул:

– Если рядом не будет тебя, честь – единственное, что у меня остается.

Сесилия бросилась к нему и крепко обняла, не желая ни отпускать во Францию, ни отдавать королю.

Марк оказался сильнее ее духом. Он отстранился, быстро поцеловал ее и сделал несколько шагов к двери, выдавив из себя слова прощения.

– Нет! – крикнула ему вслед Сесилия. – Постой! Должен быть выход, просто надо подумать.