Я против тебя - Ксения Латышева

- Да, точно. Допустим, сначала научись красить глаза,- Юлька сняла с Регины очки. - Тоненькая подводка, немного туши - для началабудет достаточно. Недельки через три сделай стрижку, не фига ходить с такимхвостом.

- Девушки, вы тут что, "Модный приговор"устроили? - Никитос открыл шоколадку и предложил ее Регине. - Регину-то ненапугаете?

- Если хочет, чтобы Андрей больше ни на кого несмотрел - не испугается, - фыркнула я. - Цель оправдывает средства.

- А если у меня не получится? - жалобно всхлипнулаРегина. Кажется, мы все-таки перестарались.

- Получится, главное, прекрати жаться по подоконникамв коридорах, ожидая, когда на горизонте появится твоя "няшка" икивнет тебе на приветствие. Тебе нужна безответная любовь или страстнаяитальянская романтика с безудержным сексом? - разошлась Юля.

- Каким сексом? - икнула Регина.

- Уууу, как все запущено!

- Бестерева, прекращай, вот сейчас ты ее реальнозапугиваешь. Не надо было про секс, - поморщилась я. - Для начала хватитвнешнего вида, а там, если Андрей не дурак - все само cлучится.

Итогом прогулянной лекции стала выплакавшаяся, ноуспокоенная Регина, удачное завершение операции "Профессиональнаясваха", часовое обсуждение, какая прическа подойдет бывшей сопернице, икак правильно накладывать дневной макияж.

- Фу, я и не знала, что это так тяжело: уговоритьчеловека поверить в свои силы, - Юлька развалилась на парте и картиннообмахивалась тетрадкой. Регина ушла еще перед началом перемены, а мы втроембодро протрусили на вторую пару.

- Ой, кто бы говорил, - я просматривала предыдущуюлекцию. - Сама только недавно начала встречаться с Никитосом. Так что не стройтут из себя познавшего дзен учителя.

- Вечно ты все испортишь, - Бестерева несильностукнула меня тетрадкой. - Зато она теперь по поводу Балдурина приставать небудет. Кстати, как твоя "няшка"?

- Какая?

- Балдурин.

- Он не "няшка", - я скорчила рожу. - Онлучше этого Андрея, и судя по твоему описанию, куда симпатичнее. И талантливее.

- Ух, как она заговорила, - Бестерева всяподобралась, словно почуяла богатую добычу. - Откуда же у нас такие познания оего талантах?

- Просто я наблюдательная, - я поняла, что сболтнулалишнего. Сейчас посвящать Бестереву в свои переживания было бы верхом глупости,ведь только недавно я заявляла, что Балдурин мне не нужен и ничего я к нему нечувствую. На деле же все выходило так, как приказало сердце. А оно млело отприкосновений рук и губ этого парня.

- Э-гей, ты с нами? - Юля помахала рукой перед моимлицом. - Ты где витаешь?

- Подумываю о том, что надо бы сделать французскийманикюр, - и я с преувеличенным вниманием стала рассматривать свои ногти.Подруга только насмешливо фыркнула. Пусть так, лишь бы сейчас не пыталасьвытянуть из меня каких-либо неосторожных замечаний. Мне сегодня еще силыпотребуется, чтобы пережить консультацию у Григория Петровича и свидание сДимой. Однозначно надо будет брать "помощь зала" или делать"звонок другу", если сегодня мои выкладки научнику не понравятся, апеределывать уже так лень, к тому же я просто "замылила" себе взгляд,просматривая текст диплома каждый вечер. Да и Балдурин любезно предложил своютушку в качестве эксперта по английскому.

- Не спи, лекция уже пять минут как идет, - раздалсясбоку шепот Бестеревой, за которым последовал жестокий толчок в бок. - Звездычто ли через потолок считаешь?

- Нет, план "Барбароса" в десятый раз пересчитываю,чтобы не облажаться как Гитлер на подходе к Москве, - буркнула я и уставила напреподавателя.

Состояние после пары было тяжелые, словно пудоваягиря. Я ощущала неприятное внутреннее беспокойство, причины которого упорноотказывались находиться. Похожее состояние бывает перед экзаменом, когда ты ужестоит перед столом преподавателя, вручая ему зачетку и вытягивая билет. В этотмомент по спине снежной лавиной проносится холод, в животе сворачивается тугойузел, холод перебирается под ребра, оттуда - на горло, а затем уже - на волосы,которые начинают тут же седеть, едва глаза прочитывают вопросы в билете.Подобное состояние у меня было на первом курсе, когда я только начиналапонимать, как правильно учиться в университете и сдавать сессии. Обошлось безседых волос, но память о неприятных ощущениях осталась навсегда. Я с завистьюпосмотрела в след уходящей парочке воркующих голубей Бетерева-Никитос инаправилась к кафедре иностранных языков. Хорошо этим балбесам, их темыдипломов полегче, и научники их так не достают разными переделками ипридирками. Господи, где ты нарыл для меня такие мозги!!! Что-то я устала себячувствовать умной, может прикинуться "настоящей блондинкой"? "Акак же твоя мечта? Работа, карьера, другие страны?" - не вовремя подалголос разум. Я тут же скуксилась, перестала внутренне ныть. Даже и возразитьему нечего, только то, что именно сейчас у меня нет никакого желания учиться.Нда, беда...

- Привет, что такая печальная? - раздался над ухомзнакомый голос, но он был настолько неожиданен, что я почти подпрыгнула. ФедорБалдурин, собственной персоной! Стоит и подпирает стенку напротив дверипреподавательской!

- Тв... Ты зачем меня пугаешь?! - я вовремя прикусилаязык, дабы не шокировать своего "ботаникуса" некондиционным русским.

- Извини, пожалуйста, - Федька улыбнулся и поцеловалменя. - Я думал, ты меня увидела.

- Задумалась, - я улыбнулась в ответ. Захотелось,чтобы он еще раз меня поцеловал. Правда, целоваться рядом с преподавательской -не совсем прилично, но мы же студенты.

- О чем?

- О том, как жизнь не справедлива, - вздохнула я. -Все уже ушли, а мне еще с Григорием Петровичем общаться. Что-то написаниедиплома перестает быть веселым и увлекательным занятием.

- Диплом - штука одноразовая, - философским тономизрек Балдурин, чем вызвал у меня смешок. - Один раз написал-защитил - и забыл.

- Угу, ты сейчас диплом приравнял к презервативу, -расхохоталась я и тут же прикрыла рот ладонью. Все-таки на кафедре находимся,как-никак.

- Э... у диплома миссия важнее! - попробовалвыкрутиться Федька, но я продолжала смеяться в кулак:

- У презерватива тоже. Чтобы такие как я и ты безпроблем защитили пресловутый диплом!!

Мой смех остановило выражение глаз Балдурина, которыея вдруг четко увидела сквозь толстые линзы очков. Он смотрел на меня оченьвнимательно, даже пытливо, словно пытался найти в моем лице что-то до сих порне открытое наукой. Казалось, что еще чуть-чуть - и ему это удастся, онсовершит открытие века. Я соорудила на лице серьезное выражение, приблизилась клицу Балдурина и шепотом спросила: