Битвы божьих коровок - Виктория Платова

— И где же вы взяли мои отпечатки? И волосы?..

— Ну, работаем бок о бок… Пацюк вцепился в край стола.

— Статья 303 УК РФ “Фальсификация доказательств”. Оттрех до семи. И статья 299 УК РФ “Привлечение заведомо невиновного к уголовнойответственности”. От трех до десяти. Вы рискуете, Даниил Константинович.Забелин улыбнулся.

— Это ты рискуешь, Егор. Какая у тебя там группа крови?Запамятовал…

— А зачем вам моя группа крови?

— Ты смотри, мне ведь еще пару-тройку документовподнять ничего не стоит.

— Четвертая… резус отрицательный… — нехотя сказалПацюк.

— Ага. Достаточно редкая. У станции переливания кровиты на вес золота, а? Кровь сдаешь?

— Сдаю.

— Одной рукой сдаешь, а другой отнимаешь, — созначением произнес Забелин и сам улыбнулся своей немудреной шутке.

— Мне все труднее вас понимать.

— Да чего уж трудного. Часы на полке, отпечатки вквартире, волосы на подушке…

— Это преступление?

— Да нет, конечно. Не преступление и то, что ты снюхал…что ты стал встречаться с этой женщиной. Твое дело. Плохо, что ее убили.

— К чему вы клоните? Вы меня подозреваете?

Вот видишь, ты сам об этом заговорил. Хороший мальчик.

— Рубашка из фланели? — неожиданно спросилЗабелин.

— Не знаю. — Пацюк дернулся, как от удара током, иинстинктивно спрятал руки под стол.

— Сдается мне, что из фланели. Причем красной. И из-подногтя жертвы было извлечено нечто похожее. Ну да экспертиза установит…

Тело Пацюка обмякло, готовое вот-вот свалиться на пол.Бедняга… Хорошо, что Забелин зашел к стажеру. Может, удастся хоть что-топрояснить. Если кто-то думает, что Забелин испытывает моральное удовлетворение,загоняя беднягу в угол, то глубоко ошибается. Пацюк, конечно, сукин сын, но нашсукин сын, как говаривали сильные мира сего! Да и сама потерпевшая словадоброго не стоила, положа руку на сердце. Точная копия забелинской бывшейсупружницы, записной нимфоманки. А со своей бывшей супружницей Забелин бы и нетакое сотворил, будь его воля. Не только бы надрезал горлышко (и кто там тольконе побывал!), но и добавил бы еще с десяток рукотворных отверстий кестественным, ей-богу…

Забелин поймал себя на этой кровожадной мысли и сам себеужаснулся. А еще больше ужаснулся тому, что привело его к Пацюку. И чтоподсознательно гнало его к стажеру все это время — с тех пор, как он обнаружилв квартире беспривязной Мицуко старенькие часы “Егору от папы”.

Если окажется правдой, что Пацюк приложил руку к смертиАлексеевой, то, черт возьми… Черт возьми, черт возьми… он будет на его стороне!Даже когда передаст все материалы по делу в суд. Даже когда будет выступатьсвидетелем обвинения.

Ведь Пацюк сделал (дай бог, чтобы сделал) то, на что самЗабелин никогда бы не решился. Хотя неоднократно находил в своей собственнойквартире не то что часы или какие-то там ничего не значащие ошметки волос… Аиспользованные презервативы не хотите? Использованные презервативы, самымнаглым образом валяющиеся в мусорном ведре. Да что там презервативы, когда сам Забелинвытащил из своей семейной кровати районного прокурора! Даже добрейший и далекийот сексуальной разнузданности отец четверых детей, эксперт Крянгэ — даже онсогрешил с его бывшей супружницей, записной нимфоманкой! А потом лил скупыемужские слезы и причитал, что бес его попутал.

О, Забелин хорошо знал имя беса! Этого беса он распинал накресте из гигантских вибраторов, душил с помощью гигантского презерватива,топил в ванне и выбрасывал из окна. Но только в беспокойных ночных фантазиях,когда бес тихо спал рядом с Забелиным. И даже закидывал на него ногу во сне.

А жалкий максимум, на который в конце концов решилсяЗабелин, — это спустить беса с лестницы и подать на развод.

Но и это не принесло Забелину удовлетворения. Потому что егобывшая супружница, записная нимфоманка, тотчас же выскочила замуж за районногопрокурора. И теперь изменяла уже ему (по информации следователя, с тремястаршими и одним государственным советниками юстиции 1-го класса). Последнийраз они виделись на дне рождения камикадзе — районного прокурора. И его бывшаясупружница, записная нимфоманка, предложила ему (ему!) уединиться в ванной. АЗабелин в очередной раз испытал желание ее в этой ванне утопить. И в очереднойраз этого не сделал.

Так что руки у Забелина были коротки.

А у Егора Пацюка — в самый раз.

Вот почему следователь идентифицировал себя с Пацюком. Вотпочему он пришел сегодня на Курляндскую. Не только для того, чтобы узнать всюправду, но и для того, чтобы выяснить все подробности. Вплоть до того, чтоиспытал Пацюк, когда бритва коснулась горла девушки… Вот почему несколько минутназад он спустил с поводка свои самые тайные, самые греховные, самые чудовищныемысли.

Ведь на мысли действие статей УК РФ не распространяется.

Главное сейчас, чтобы Пацюк был адекватен ситуации и невпадал ни в какие крайности.

— …Таких красных рубашек полно. — Взявший себя вруки Пацюк вывел Забелина из сладостной задумчивости.

— Ну мы же с тобой профессионалы, Егор. Конкретнаянитка принадлежит конкретной вещи. Мог бы спросить об этом у Федора Игнатьича.Да хотя бы сегодня… Вы же виделись.

Забелин снова ненавязчиво вернул Пацюка к его утреннемувизиту в морг.

— И потом… Я тут у тебя позаимствовал, уж не взыщи…

Из папки были тотчас же извлечены права Пацюка. И Забелинзатряс перед физиономией стажера кусочком ногтя.

— Ну, откуда это у тебя оказалось, скажи на милость?Некоторое время Пацюк молчал.

— Подобрал на месте преступления, — наконецразродился он. — В особняке.

— Вот как, — Забелин досадливо поморщился. —А что же никому об этом не сообщил?

— Забыл. Не придал значения.

— Не придал значения? После того, как мы вместе с тобой— заметь — с тобой! — осмотрели тело? Чему же тебя в институте учили?!Уликам значение не придавать?

Пацюк кобенился, вертелся, как уж на сковородке, не хотелпризнавать очевидное, — и это стало раздражать Забелина.

— Кстати, как твоя рука? — бухнул он напоследоктяжелой артиллерией.

— В каком смысле — рука?

— У тебя же царапины на ней были, если память мне неизменяет. Ты еще говорил, что кошка тебя оцарапала.

— Что-то-не припомню… Про кошку.

— Ну как же! А Игнатьич сказал, что на кошку это непохоже.

— А на что похоже?

— Ну, как тебе сказать. На женщину, когда она бываетчем-то недовольна. Или когда бывает с чем-то не согласна.