Последний вампир - Уитли Страйбер

– Раскури для меня сигаретку, – велела она Лео, не отходившей от нее ни на шаг.

Та послушно закурила и передала ей сигарету.

– А можно мне сходить к Сету, после того как я ублажу Луи? У него сегодня в клетке тот пресвитерианский епископ.

– Твоя воля, детка, развлекайся как хочешь. К уху Мириам наклонилась Сара:

– Я так тебе благодарна за то, что ты сегодня сделала. У меня до сих пор все поет внутри.

Мириам улыбнулась, затем внимательно проследила за подругой, когда та направилась из зала. Особенно ее интересовало, как подруга держит голову и плечи. По осанке всегда можно было отличить раба от свободного человека. И дело вовсе не в том, что рабы ходили согбенно, просто было в их походке что-то бесцельное, как бывает с человеком, который сам не планирует свои действия. А вот Сара вышагивала решительно.

Мириам вздохнула. Наверное, Сара чересчур влюблена, чтобы стать хорошей рабыней. Влюбленные стараются переделать своих возлюбленных, чтобы приблизить их к идеалу. Рабы принимают властелина таким, каков он есть.

– Сара, – окликнула ее Мириам. Та обернулась, и Мири заметила слезы в уголках ее глаз.

– Да, Мири?

– Включи занавес, дорогая!

– Господи, совсем забыла!

Сара нажала какую-то кнопку, и вся задняя половина клуба исчезла за тем, что казалось черным зеркалом.

Мириам нанимала Дуга Хеннинга[28], и тот разработал специально для ее клуба дверные проемы, используя уникальное сочетание света и зеркал. Когда люди выходили из комнаты, казалось, они просто растворяются в мерцающей темной дымке, а они появлялись таким же сверхъестественным образом в следующей.

Мириам курила и ждала. Она умела ждать. Она могла ждать дни, недели.

На последнем конклаве, проведенном в Штатах в январе 1900 года, собрались девять Властителей.

Возможно, за прошедший век сюда перебрались еще несколько, но это маловероятно. Властители никогда не кочевали. Впервые появившись на земле, они поделили ее на участки, но никто не захотел взять себе американский континент из-за полного отсутствия туземного населения.

В 1977 году двое американских Властителей погибли при столкновении самолетов в аэропорту Тенерифе. Вполне вероятно, что в Америке осталось всего семеро соплеменников, включая ее саму. Нельзя было исключать и того, что убийцы успели с ними расправиться, в таком случае она осталась одна.

Одна не только в этой стране, одна на всем белом свете. Это тоже возможно.

Мириам размышляла над этой жуткой идеей, когда услышала, как приятный мужской голос произнес:

– Простите, вам известно имя Эллен Вундерлинг?

Он стоял у бара, высокий мужчина с пронзительным и настороженным взглядом детектива, и улыбался Биллу.

Сердце Мириам никогда не билось взволнованно. По крайней мере, последний раз она испытывала сердцебиение так давно, что даже и не помнила, когда именно. Но сейчас оно стучало как молот.

– Какой мужчина! – возбужденно прошипела Лео. – Хочу его!

– Ты уже обслужила Луи?

– Мириам, неужели это обязательно?

– Ступай! Немедленно!

Девушка ушла. Мириам могла теперь сосредоточиться на охотнике. Заглянуть ему в глаза, рассмотреть лицо, полюбоваться игрой мускулов под дешевой одеждой. Чертовски привлекательный экземпляр. Она почувствовала приступ желания... что было очень необычно. Люди могли ее позабавить, но, как правило, не вызывали столь сильного сексуального возбуждения. Сейчас ее сексуальные желания пробудились к жизни, но одновременно рот наполнился слюной, потому что Мириам почуяла опасность и готовилась сражаться.

Посмотреть на него – ничего примечательного: мятая одежда, свирепая физиономия. Интересно, а другие тоже находят его свирепым? Они не имеют ни малейшего представления, кто он такой. Они даже не подозревают, где он был и что делал.

Какой у него волевой подбородок, линия носа и блестящая кожа... А глаза... Посмотри, как они вспыхивают, словно у нервного лиса. Лицо мало похоже на человеческое, можно решить, что оно принадлежит какому-то экзотическому животному.

По тому, как оттопыривался его пиджак, она поняла: он вооружен, и оружие при нем большое – «магнум», а то и еще хуже.

Мириам сидела в затененной части зала, но теперь она опасалась, не совершила ли ошибку, оказавшись в такой близости от него. Если охотник ее узнает... нет, это абсурд. В конце концов, он всего лишь человек. Но взгляни на его движения, такие точные, грациозные, – неужели он всего лишь человек?

Ну разумеется. Просто она теряет способность соображать, ударяется в панику. И все же... это не было паникой. Это было желанием, будь оно проклято, настоящим похотливым желанием. Ей хотелось этого мужчину. Но... ведь это же настоящее извращение – стремление оказаться под мужской человеческой особью. Она недолго жила с Джоном Блейлоком и, когда он вышел в тираж, снова переключилась на женщин. Только женщины способны доставить истинное наслаждение, и служанки из них выходят превосходные. Сара, несмотря на все ее противоречия, была забавной и умной тварью. Из Лео получится голодный маленький зверек. Мириам заранее спланировала всевозможные восхитительные порочные развлечения для этой глупышки" начиная с мистера Охотника, которому предстояло стать ее первой трапезой. Воин умрет медленной унизительной смертью. Так ему и надо.

Она не сводила с него глаз, пока он медленно тянул водку со льдом. Он заказал «Столичную», а затем обратился к Биллу с вопросом, который она не расслышала. Билл в ответ произнес несколько слов, но на этот раз она догадалась каких:

– Вон там сидит хозяйка клуба. Спросите у нее. Охотник подкрепился спиртным. Под ее взглядом он прикончил выпивку и только тогда обернулся к Мириам Наступил решающий миг. Если он узнает ее, то Мириам сейчас разлетится на куски. Их глаза встретились. Мужчина направился к ней.

– Вы любите «Столичную». Отчего бы не попробовать «Чародея»?

Пол изумленно уставился на говорившую. За все свои без малого пятьдесят лет на этой земле он ни разу не встречал женщину, которая бы произвела на него такое сильное впечатление. Перед ним сидело не живое существо, а видение, настоящее видение, черт бы его побрал. Ему нравились красивые носы, а у нее был как раз такой изящный милый носик с аппетитным кончиком, который так хотелось поцеловать. Он приходил в восторг от хорошего цвета лица, а ее кожа напоминала замороженные сливки – идеально гладкая и белая. Пол всегда обращал внимание на женские губы и сейчас любовался изумительно очерченным ртом, который слегка улыбался, что свидетельствовало о хорошем характере. А глаза... Глаза смотрели так нежно, спокойно и безыскусно, что ей никак нельзя было дать больше двадцати. Синий шелковый костюм, видимо, стоил немалых денег. А еще она владела этим сказочным уголком.