Маска Атрея - Эндрю Джеймс Хартли

Деборе не понравилась мысль, что Кин будет шататься по квартире, пока она в душе.

— В музей. — Когда она вечером попадет домой, то будет одна и сможет расслабиться.

А если Кельвин захочет пойти с тобой?

Заткнись.

Она смотрела в окно, закусив губу, пока улыбка не погасла.

— Давайте вернемся к причинам, по которым вы покинули страну, — произнес Кернига.

После встречи в аэропорту он стал немногословным, даже враждебным, хотя было ли это из-за того, что ему пришлось признать себя «агентом», а не просто «детективом», Дебора не знала. Возможно, корни лежали глубже. У нее сложилось смутное впечатление, что он недоволен ее маленькой заграничной экскурсией, хотя никто, как ей быстро указали, на самом деле не запрещал ей уезжать.

— Я уже говорила. — Разговор в крохотном офисе тихого музея тянулся уже час, и она начинала терять терпение.

— Мисс Миллер, — сказал он, — я без труда могу обвинить вас в создании помех правосудию на основании ваших действий до настоящего времени. Если вы продолжите отказываться от сотрудничества, у меня не останется иного выхода.

Кернига не блефовал. Он сердился, вероятно, чувствовал себя немного униженным тем, как она ускользнула, и тем, сколь малого они, по-видимому, добились в ее отсутствие. Лучше не конфликтовать. В конце концов, как бы он ни хитрил в самом начале, федеральный агент, конечно, был союзником в раскрытии тайны смерти Ричарда.

— Ладно, — сказала она. — Я уехала, потому что моего друга убили, потому что кто-то поджидал меня в квартире и потому что считала, что вы ненастоящий полицейский. Я поехала в Грецию потому, что то немногое, что мне известно об обстоятельствах смерти Ричарда, указывало туда и я хотела посмотреть, не удастся ли... не знаю.

— Сыграть в Нэнси Дрю, — вставил Кин, не отрываясь от блокнота. — Новая серия о подвигах знаменитого детектива, все подростки в восторге.

Дебора пожала плечами:

— Я не знала, кому могу доверять. В этом был определенный смысл.

— Наверное, тот смысл, о котором вы узнали в музейной школе, — усмехнулся Кин. — В реальном мире он ни хрена не значит.

— Музейных школ не существует, — ответила Дебора, — а если вы имеете в виду научный мир, в котором я работаю, то он так же реален, как ваш.

— Неужели? — Кин наклонил голову, словно подзадоривая ее.

— Да вот представьте. — Она не отвела взгляда. Коп сдался первым.

— Давайте еще раз повторим, что вы делали в Греции. — Кернига говорил громко и спокойно, прекращая раздраженную перебранку, вспыхивающую между Деборой и Кином в третий раз за час.

До сих пор Дебора рассказывала им всю правду о путешествии в Грецию, кроме двух моментов. Во-первых, она умолчала о том, что пропавшая погребальная маска на самом деле могла быть надета на частично сохранившееся тело. Полицейские по-прежнему считали, что ищут предмет, ценный только в денежном выражении. История с телом Агамемнона теперь казалась слишком нелепой, чтобы говорить о ней вслух. Если помалкивать, то, возможно, удастся спасти достоинство тех, кто оказался серьезно вовлечен в поиски — Ричарда, Министерства древностей и культуры Греции, Сергея Волошинова, может, даже Маркуса, хотя Дебора была не расположена ему подыгрывать.

Она попыталась заинтересовать Кернигу погибшим русским, но фэбээровец только отмахнулся, а Кин закатил глаза, когда Дебора в доказательство сослалась на упоминаемые в письме «останки».

— Даже не совпадение, — усмехнулся он. — В округе Фултон в ту же ночь убили двоих наркоторговцев; по-вашему, они тоже собирались прикупить греческую маску? Чтобы повесить на подставку для пистолета в «мерседесе»?

— Русский здесь ни при чем, — отрезал Кернига, подавляя сарказм коллеги. — То дело закрыто.

— Я не понимаю, что происходит, — вмешался Кельвин Бауэрс. Он выглядел усталым и немного мрачным, словно накануне плохо спал. — Если у вас есть вопросы, на которые моя клиентка уже не ответила по нескольку раз, почему бы нам не возобновить этот разговор утром?

В дверь постучали. Кернига открыл, и Тони, одетая в рабочий халат грязно-серого цвета и вооруженная метлой, просунула голову в дверь.

— Я собираюсь запирать, — объявила она. — Вам нужно что-нибудь еще, пока я не ушла?

На Дебору она не смотрела.

— Спасибо, ничего не нужно, — покачал головой Кернига.

Тони уважительно мотнула головой и собралась уходить. Потом вдруг остановилась, очевидно, спохватившись, и повернулась к Деборе.

— Мисс Миллер, — сказала она официально, — я бы хотела предупредить о моем увольнении, как положено, за две недели. Я очень любила мистера Диксона, а без него мне тут делать нечего.

Дебора быстро соображала. Чернокожая женщина вела себя заносчиво, вызывающе, а ухмылка Кина, похоже, одобряла се пренебрежение к новой начальнице. Но была во взгляде Тони какая-то осторожность, словно говорившая: «Подыграй...»

Второе, что Дебора еще не рассказала полицейским о поездке в Грецию, была встреча с Тони, ее личный интерес к пропавшим древностям, которые оказались новоделом.

— Хорошо, — сказала она, — но я удержу часть оплаты, если вы не приведете все в порядок. Похоже, в мое отсутствие вы еле-еле двигали шваброй. Да вы вообще были здесь?

— Я воспользовалась возможностью навестить родных в Луизиане. Музей был закрыт, и полицейские все время путались под ногами. Не обижайтесь, —добавила Тони, кивая Кину.

— Не буду, — ответил тот благодушно.

Хитро, подумала Дебора, подавив желание улыбнуться. Переведя стрелки на полицейского, Тони отвлекла его внимание от ответа Деборы на эту сказочку. Тот же прием, что выбрала она сама, убрав имя Тони из своего рассказа о Греции.

— Мисс Миллер? — сказала Тони заносчивым тоном, словно это она была куратором, а Дебора — уборщицей. — Можем мы поговорить с вами вечером, прежде чем вы уедете? Насчет моих налоговых бумаг?

— Конечно, — ответила Дебора осторожно.

Когда уборщица — или, скорее, журналистка — ушла, Дебора задумалась, почему та вообще еще здесь и почему она старается остаться под фэбээровским радаром, особенно после того, как они выяснили, что разыскиваемые сокровища не имеют никакой ценности. Что ж, последними словами Тони назначала своего рода свидание, так что еще до ночи она все узнает.

— У меня вопрос, — сказал Кин, когда дверь за Тони закрылась. — Если бы вы украли эту маску, что бы вы с ней сделали?

Дебора задумалась.

— Наверное, попыталась бы продать ее на черном рынке — если бы не работала на конкретного покупателя. Или же спряталась бы сама и спрятала маску, пока шум не стихнет и пока все, кроме самых отчаянных коллекционеров, не перестанут ее искать.

Кин поднял бровь. Вероятно, он не ожидал серьезного ответа, однако решил, что услышанное пригодится.