Эксгумация юности - Рут Ренделл

Поставив на стол блюдо с маслинами, Дафни присела на стул спиной к окну и повернулась к Розмари с вежливой улыбкой на лице.

Но в этот момент Алан поднялся и выглянул в сад, как будто заметил там что-то интересное.

— Иди скорей сюда, — позвал он.

Дафни повернулась к нему и встала.

— Снова лиса, — сказал Алан. — Впервые за много недель. Долго же мне не удавалось их увидеть…

Вглядываясь в окно, они оба повернулись к ней спинами. Лучше момента могло больше и не представиться. Розмари перегнулась через стол и вылила половину содержимого пузырька в бокал Дафни.

— Хочешь посмотреть, Розмари? — предложил Алан. — Какой большой лис! Такого мы здесь в Лоутоне никогда не видели.

Его фраза, произнесенная с использованием прошедшего времени привела Розмари в ярость. Как будто, когда он ушел от нее, ее жизнь закончилась!

— Не будь идиотом, — ответила она. — Мы собрались поговорить о будущем, а не о дикой природе, черт возьми!

Удивленная тем, что, наверное, впервые вслух произнесла бранное слово, она заметила, что Алан тоже поднял брови. Она могла бы выразиться покрепче, но это было бы уж слишком. Даже теперь. Дафни снова уселась. Алан неохотно присоединиться к ним, все еще поглядывая в сторону сада. Вот и все, думала Розмари, я убила ее. Скоро, очень скоро она умрет. Я убила Дафни Джоунс. И как только она произнесла это про себя, в груди у нее что-то сжалось, сердце забилось с тяжелым глухим стуком, словно испортившийся механизм. Алан поднял свой бокал, собираясь, видимо, произнести что-нибудь вроде «Ваше здоровье», но потом осекся на полуслове, потому что фраза в данной ситуации была бы явно неуместной. Промолчав, он сделал глоток. «Нет, я не могу убить ее, — вдруг промелькнуло в голове у Розмари. Все-таки не могу. Нет, не я…»

— Я не могу…

Она поднялась и, нагнувшись вперед, через стол, и едва не сбив блюдо с маслинами, протянула руку и опрокинула бокал Дафни на пол. Расплескавшееся вино забрызгало Дафни ноги и юбку. Она вскочила со стула.

— Прошу вас, не беспокойтесь. Белое вино не испачкает ткань. Я принесу салфетки.

Она ушла на кухню, а с юбки на пол капала смесь вина и морфия. Алан не произнес ни слова. Он сидел, молча уставившись на Розмари. Он все понял… Теперь она знала, что он все понял. Он раскусил ее! Она это поняла по выражению его лица, поскольку прожила с этим человеком больше пятидесяти лет. Дафни это не грозит…

Дафни возвратилась, вытерла пол, собрала осколки разбитого бокала и сложила в большой бумажный конверт. Розмари для видимости поднесла к губам свой бокал и сделала пару глотков.

— Подлей мне, пожалуйста, — попросила она Алана.

Он попросил это сделать Дафни, которая, по-видимому, так ничего и не поняла. Розмари сразу же выпила половину бокала, размышляя о том, что шок от того, что она сделала и чего не успела сделать, наступит, видимо, позже, и она пока не знает, во что это выльется. Вино ударило в голову, но она, не смутившись допила его до конца.

— Ладно, мне пора, — поднявшись, проговорила Розмари. — И мне, в общем-то, все равно, что будет дальше. Поступайте как хотите.

Дафни заговорила о том, что сожалеет обо всем случившемся, но холодное лицо Розмари заставило ее замолчать.

— Я провожу тебя до станции, — наконец проговорил Алан. — Или, может быть, вызвать такси?

— Не нужно. Мне ничего от тебя не нужно.

Алан открыл входную дверь и вышел вслед за ней.

— Что ты подсыпала ей в бокал?

— Ненависть, — ответила Розмари. — Больше мне с тобой не о чем говорить.

Он возвратился в дом, оставив ее на дорожке.

Алан уже решил, что ничего не скажет Дафни. В голове у него вертелись мышьяк, стрихнин, кураре и все прочие яды из детективных романов. Какой же из них принесла Розмари?

— Давай уедем куда-нибудь, — сказал он Дафни. — Например, в Италию. Я, кстати, никогда там не был. Отправимся во Флоренцию или в Рим.

— Почему бы нет? С удовольствием…

Она не на шутку захмелела, или здесь, возможно, перемешалось все вместе: боль, страсть, гнев и стыд. Она нашла где присесть на пересечении Гамильтон-террас и Сент-Джонс-Вуд-роуд — здесь пустовало много скамеек. «Я слишком стара для этого, — твердила она себе. — Такие вещи — для тех, кто помоложе, у кого еще полно сил». Ей вообще не следовало туда идти. С чего это ей вдруг взбрело в голову, что она, которая никогда не совершала насилия, ни разу не шлепнула ребенка, не наказала любимую собаку, способна на хладнокровное убийство? Нет, как бы она ни ненавидела Дафни, ей следовало бы понимать, что совершить убийство она все-таки не сможет. Она откинула голову на деревянную спинку скамейки и почувствовала, что от усталости глаза вот-вот закроются и она уснет. Это несколько взбодрило ее. Розмари тут же попыталась встать, и это удалось ей с большим трудом.

Здесь неподалеку жила Фрея — в многоквартирном доме на противоположной стороне Лордс-лейн. Людей вокруг было очень мало. Она подумала, что могла бы зайти к Фрее, тем более что внучка незадолго до рождения ребенка как раз оставила работу. Скорее всего она дома. И теперь Розмари вспомнила, что, когда Джудит сообщала ей о предполагаемой дате рождения правнука, она про себя критически отметила, что само зачатие произошло до заключения брака. С моральной точки зрения покушение, конечно, намного хуже, чем внебрачный секс; даже замышляемое, но не осуществленное убийство тоже хуже…

Значит, она виновата больше, чем бедняжка Фрея. Розмари стояла, чувствуя, что сил у нее осталось немного, затем, пошатываясь, дошла до угла и на пешеходном переходе осторожно перешла на противоположную сторону. Войдя в подъезд, она с трудом добралась до лифта. Оказавшись возле двери нужной квартиры, надавила на кнопку звонка.

Обессилев, Розмари почти упала в объятия Фреи. Внучка почувствовала запах вина. Бабушка, конечно, выпила, но дело было не только в этом. Она отвела Розмари в свободную комнату — в пока пустующую вторую спальню — и помогла улечься на кровать. Потом принесла стакан воды и таблетку парацетамола, после чего позвонила матери и сестре.

— Она, должно быть, побывала у Дафни, — объяснила Джудит и тут же спохватилась: — Случилось что-то ужасное, ведь она наверняка приехала к тебе от Дафни. Я выезжаю…

Вскоре с детьми приехала Фенелла, по пути забрав Каллума из школы. Она оставила автомобиль на парковке, предназначенной для местных, и теперь стояла у окна, боясь, что вот-вот появится полисмен, в то время как дети бесились в квартире.

— Они едва не сломали холодильник, — пожаловалась Фрея. — Разве ты не можешь хоть как-то приструнить их?

— Вот я посмотрю, как ты будешь это делать, когда обзаведешься своими. Ждать ведь осталось недолго…

Розмари заснула. Потом, спустя некоторое время, словно опасаясь инсульта или сердечного приступа, она проснулась, села на кровати и попросила дочь принести ей стакан воды.